Генерал-майор запаса Н. Головизин,
кандидат военных наук;
полковник запаса А. Вострокнутов
кандидат исторических наук

Опыт локальных войн и вооруженных конфликтов второй половины XX - начала XXI века свидетельствует о возрастающей роли военно-воздушных (воздушно-космических) сил, являющихся инструментом политики, с помощью которого нападающая сторона, воздействуя на противника, стремилась достичь поставленных военно-политических целей. Авиация, по взглядам командования вооруженных сил США, была и остается одним из основных средств, способных наносить удары на всю глубину театра военных действий (ТВД) или территории противника. Массированное применение ВВС в начальный период военного конфликта предопределяет не только захват инициативы, но и исход противоборства. Кроме того, авиация - самый мобильный вид ВС для создания и наращивания группировок войск на любом ТВД.

В настоящей статье рассматривается опыт применения и роль ВВС США в локальных войнах и вооруженных конфликтах, начиная с войны во Вьетнаме и до настоящего времени.

В войне во Вьетнаме военно-воздушные силы США привлекались к выполнению широкого круга задач в интересах видов вооруженных сил, а также вели самостоятельные действия, которые иногда принимали форму воздушных операций целевого назначения. Наиболее типичными задачами ВВС являлись: борьба за господство в воздухе; поддержка сухопутных войск и флота во время операций; изоляция поля боя; высадка и выброска воздушных десантов; обеспечение аэромобильных операций; удары по объектам глубокого тыла в целях подрыва военно-экономического потенциала противника и морального духа населения; ведение воздушной разведки; перевозка войск и материально-технических средств.

Война во Вьетнаме показала, что США вели боевые действия, имея как численное, так и техническое превосходство своих ВВС над авиацией Вьетнама. Если в августе 1964 года на американских авиабазах в районе боевых действий находилось около 680 боевых и вспомогательных самолетов, то через 2,5 года их количество увеличилось до 2 тыс. При этом патриоты Южного Вьетнама вообще не имели авиации, а Демократическая Республика Вьетнам располагала ограниченным количеством тактических истребителей.

В войне во Вьетнаме впервые было применено принципиально новое активное средство противовоздушной обороны (ПВО) - зенитные управляемые ракеты (ЗУР). Это оружие резко повысило боевые возможности ПВО и внесло коренные изменения в характер противоборства между авиацией США и противовоздушной обороной Вьетнама. В результате США потеряли 4 118 самолетов. Из них зенитной артиллерией было поражено 2 550 самолетов (60 %), зенитными ракетными комплексами - 1 293 (31) и истребительной авиацией - 320 (9). Поражение во вьетнамской войне и огромные потери в авиационной технике заставили американское командование коренным образом пересмотреть взгляды на боевое применение военно-воздушных сил и искать пути кардинального снижения потерь.

По мнению специалистов ВВС США, только широкое использование достижений в области микроэлектроники в компьютерной технике, в системах наблюдения, разведки, связи и высокоточного оружия (ВТО), а также применение композиционных материалов при создании авиационной техники должны были вывести ВВС на новый технический уровень, который позволял бы наносить поражение любому противнику.

Эти взгляды окончательно сформировались в концепцию "воздушно-космической мощи", изложенную в уставе AFM 1-1 в редакции 1984 года под названием "Основная воздушно-космическая доктрина ВВС США".

В данном документе определялись следующие ключевые задачи ВВС: завоевание господства в воздухе и космосе, изоляция района боевых действий, непосредственная авиационная поддержка наземных (морских) сил (средств), участие в специальных операциях, воздушные переброски, ведение воздушно-космической разведки, воздушно-космических действий на море, а также основные принципы применения ВВС: единство управления, целеустремленность, наступательность, массированное применение сил и средств, маневренность, экономия, безопасность, внезапность, простота замысла.

Обновление концепции строительства и боевого применения военно-воздушных сил США произошло в 1990 году, когда был опубликован официальный доклад "ВВС и национальная безопасность США: глобальный размах - глобальная мощь".

К середине 1990-х годов военно-политическое руководство США выработало долгосрочную концепцию развития ВВС. Результаты исследований были отражены в докладе "Глобальное воздействие: перспективы ВВС в XXI веке", опубликованном в конце 1996 года. Данная концепция предусматривала трансформацию американских ВВС в воздушно-космические, а в отдаленном будущем в космическо-воздушные силы. В дальнейшим многие положения этих документов легли в основу концепции "Мгновенного глобального удара".

Применение авиации в последующих локальных войнах и конфликтах в Ираке (1991, 1998, 2003), Югославии (1999), Афганистане (2001) и Ливии (2011) подтвердило доктринальные взгляды специалистов ВВС США относительно решающей роли военно-воздушных сил.

В этих конфликтах применение авиационных группировок США (и их союзников) характеризовалось решительностью, сосредоточением усилий на выполнении наиболее важных оперативных задач, широким применением ВТО, что обеспечивало достижение поставленных целей с минимальными потерями и в относительно короткие сроки, централизацией управления и децентрализацией исполнения боевых задач.

Так, в ходе операции "Буря в пустыне" (Ирак, 1991) общая группировка боевой авиации насчитывала около 2 200 самолетов (из них более 1 800 самолетов США). Основной формой применения авиации была воздушная наступательная операция (ВНО), целями которой являлись: завоевание господства в воздухе, нарушение системы государственного и военного управления, поражение группировок сухопутных войск, а также объектов военно-экономического потенциала. ВНО предполагала нанесение семи массированных ракетно-авиационных ударов (РАУ).

Воздушно-наступательная операция продолжалась 3 сут и охватила всю территорию Ирака. Было выполнено более 4 700 самолетовылетов. В последующем авиацией велись систематические боевые действия, наносились групповые и одиночные авиаудары по вновь выявленным и непораженным объектам. Силы и средства ПВО многонациональной группировки осуществляли прикрытие наиболее важных административно-промышленных центров, группировок войск и ВМС, авиационных баз от ударов оперативно-тактических ракет и авиации Ирака.
В ходе операции "Буря в пустыне", продолжавшейся 43 дня, было достигнуто существенное ослабление военного и экономического потенциала Ирака.

В целом аналогично действовала коалиционная группировка ВВС против Ирака и в 1998 году (операция "Лис пустыни"). На первом этапе операции была проведена ВНО, продолжавшаяся 73 ч. Было нанесено 10 РАУ на глубину до 1000 км (большей частью в темное время суток), выполнено 650 самолетовылетов, применено более 1000 крылатых ракет воздушного и морского базирования.

Всего за указанный период боевых действий высокоточными боеприпасами было поражено свыше 100 объектов на территории Ирака. В этой операции также были достигнуты цели по ослаблению военного и экономического потенциала государства.

В Югославии (1999) в рамках операции "Решительная сила" основным содержанием военных действий группировок войск НАТО с началом вооруженного вторжения были массированные РАУ, в последующем - групповые и одиночные авиационные и ракетные удары по промышленно-экономическим, энергетическим, военным объектам и объектам инфраструктуры. Разведывательная авиация вела непрерывную воздушную разведку, а истребительная осуществляла прикрытие боевых порядков ударных групп. Наземные, морские силы и средства ПВО защищали аэродромы базирования, корабельные группировки и боевые порядки ударных групп.

За 78 сут операции авиация НАТО совершила 35 219 вылетов, было сброшено и выпущено более 23 тыс. бомб и ракет. Для достижения поставленных целей привлекалось 1 259 самолетов, в том числе 983 американских, применялись корректируемые авиабомбы и управляемые ракеты, крылатые ракеты морского ("Томахок") и воздушного базирования (AGM-86C/D CALCM), применялись боеприпасы с обедненным ураном, а также графитовые бомбы для поражения энергетических объектов Югославии.

В операции "Шок и трепет" в марте-апреле 2003 года авиация коалиционных сил (США и Великобритании) использовалась в условиях уже достигнутого ранее превосходства в воздухе. Военные действия начались с группового ракетно-авиационного удара по всем учреждениям Ирака, чтобы дезорганизовать работу органов военного и государственного управления страны.
Наиболее активное применение КР отмечалось в первые дни войны. Так, 21 марта 2003 года корабли ВМС США, находившиеся в Персидском заливе и Красном море, выпустили по иракским целям примерно 320 КРМБ.

В последующем РАУ наносились сериями как в темное, так и в светлое время суток. В этом состоит одно из отличий операции "Шок и трепет" от военных операций прошлых лет ("Буря в пустыне", "Решительная сила", "Несгибаемая свобода" и т. д.), которые начинались с проведения первого и последующих массированных ракетно-авиационных ударов в темное время суток в рамках воздушной кампании (воздушной наступательной операции).

В целом в военной операции "Шок и трепет" по сравнению с предыдущей - "Буря в пустыне" - применение авиации антииракской коалиции было более результативным. Совершив примерно одинаковое количество боевых вылетов (около 41 тыс. в операции 1991 года и 41 404 - 2003-го) и использовав в обеих операциях практически одинаковое число высокоточных средств поражения, авиация коалиционных сил, по данным, опубликованным в американской печати, уничтожила почти в 4,5 раза больше целей, чем 12 лет назад.

Следует отметить, что с каждым новым конфликтом интенсивность использования КРВБ и КРМБ постоянно возрастала по мере того, как выявлялись их преимущества перед другими видами оружия. В течение первых четырех дней операции "Буря в пустыне" на крылатые ракеты пришлось только 16 % ударов, а уже через два месяца - 55 % В период проведения операции "Лис пустыни" КР было нанесено около 72 % всех ударов (более 370 ракет). И если в ходе операции "Буря в пустыне" за 43 дня воздушной кампании по противнику выпустили 282 КР, то в операции "Шок и трепет" за 15 сут - уже около 700. При проведении операции "Решительная сила" против Югославии натовцы израсходовали около 700 КРВБ и КРМБ: 70 % из них - для поражения стационарных объектов, имеющих высокую степень защищенности и сильную систему ПВО, 30 % - по государственно-административным и промышленным объектам двойного назначения.

Особое место в череде вооруженных конфликтов, развязанных Соединенными Штатами и их союзниками, занимает операция коалиционных сил в Афганистане (начало вторжения 2001 год). Она имела значительные отличия от всех других операций как по форме применения сил и средств, так и по продолжительности.

ВНО в Афганистане не проводилась, так как опыт Югославии и попытки нанесения авиаударов по позициям "Аль-Каиды" в конце 1990-х годов показали, что таким образом невозможно в сжатые сроки разгромить мотивированного, подготовленного к ведению боевых действий в горнопустынной местности противника.

В связи с этим командованием НАТО была применена принципиально новая тактика: поддержка ударами авиации (групповыми и даже одиночными) наступления наземных сил союзников, которыми в этой войне для США были отряды "Северного альянса". Для организации взаимодействия к этим отрядам прикомандировывались подразделения американского спецназа, функцией которых была разведка целей и поддержание радиоконтакта с ВВС США и их союзников.

Однако, достигнув быстрого успеха в наземной операции в 2001 году, в дальнейшем американские войска столкнулись с длительной партизанской войной.

Основным содержанием конфликта в Ливии (2011) было проведение операции НАТО "Начало пути" по закрытию воздушного пространства страны (введению бесполетной зоны). Планом операции предусматривалось достижение господства в воздухе ВВС стран НАТО и обеспечение возможности беспрепятственного нанесения ударов по органам государственного управления и военным объектам на территории Ливии. Предусматривалось также решение задач по установлению и поддержанию непрерывного контроля воздушного пространства над территорией этой страны в ходе всей операции.

Для достижения целей операции на первых ее этапах привлекалось 156 боевых самолетов, 15 самолетов ДРЛО и У Е-3А системы АВАКС, 14 самолетов разведки и РЭБ, а также 28 транспортно-заправочных самолетов (всего 218 единиц). В ходе операции происходило наращивание группировки ВВС многонациональных сил (МНС), и уже через три дня после ее начала общее количество привлекаемых самолетов составляло 283 единицы, из них 199 - ударной авиации.

В результате ведения боевых действий в период с 19 по 22 марта 2011 года многонациональными силами была практически уничтожена система ПВО Ливии, узлы связи, авиация на аэродромах и выведена из строя аэродромная сеть. К 23 марта задача установления над территорией страны зоны, запретной для полетов, была в основном выполнена. При этом самолеты ВВС США и ОВВС НАТО совершили 440 боевых вылетов.

В дальнейшем при переходе к операции "Объединенный защитник" боевое применение авиации МНС было сведено, главным образом, к патрулированию воздушного пространства над территорией Ливии, а также к нанесению точечных ударов самолетами тактической авиации (ТА) по объектам вооруженных сил Ливии. Всего с 31 марта по 15 августа авиацией МНС было совершено 18 884 вылета. Таким образом, основным содержанием данной операции было поддержание бесполетной зоны, установленной в ходе операции "Начало пути".

Обобщая всё вышесказанное, следует отметить, что высокая эффективность боевых действий авиации США и их союзников (по крайней мере, в большинстве конфликтов последних двух десятилетий) за счет массированных ударов высокоточным оружием по средствам ПВО, аэродромам базирования истребительной авиации противника и центрам управления обеспечивала завоевание и удержание господству в воздухе.

Успеху боевых действий ВВС США способствовали также эффективное применение космических средств разведки, связи, систем радиоэлектронной борьбы, проведение мероприятий по оперативной маскировке, четкая организация систем управления и взаимодействия, которая устойчиво функционировала на протяжении всего периода операций.

Проведенные ВВС США и НАТО операции показали возрастающую роль ВТО, доля которого постоянно увеличивается. В операции "Буря в пустыне" доля высокоточного оружия составила 8 %, в ходе операции "Решительная сила" увеличилась до 35 %, "Несгибаемая свобода" в 2001-м - до 57, а в ходе операции "Шок и трепет" в 2003 году - до 68 % всех применяемых боеприпасов.

О значении и роли военно-воздушных сил в современных войнах и конфликтах в последнее время говорят многие военные специалисты и эксперты за рубежом. В частности, представляет интерес мнение официального лица, имеющего непосредственное отношение к этому Воздушная кампания против террористической группировки "Исламское государство" (запрещена в России) привела к определенному прогрессу, но ее недостаточно, заявила министр ВВС США Дебора Ли Джеймс на авиасалоне в Дубае 11 ноября 2015 года. "Военно-воздушные силы крайне важны. Они могут сделать многое, но не всё", - подчеркнула Дебора Ли Джеймс. "В конечном счете они не могут оккупировать территорию и, что очень важно, они не могут управлять территорией", - отметила министр ВВС. По ее мнению, именно по этой причине для успеха борьбы с ИГ необходимы наземные силы США.

Полковник запаса А.С. БУДНИК,

кандидат военных наук

АННОТАЦИЯ. Анализируется зарубежный и отечественный опыт боевого применения вертолетов армейской авиации в войнах и вооруженных конфликтах при нанесении ударов по наземным целям, организации и всестороннего обеспечения их действий совместно со штурмовой авиацией и наземными войсками в составе тактических групп.

КЛЮЧЕВЫЕ СЛОВА: вертолеты огневой поддержки, группа боевого управления, передовой авианаводчик, целеуказание и наведение, вертолетно-самолетная группа.

SUMMARY. Foreign and domestic experience of combat use of army aviation helicopters in wars and armed conflicts to improve effectiveness of attacks against ground targets, organisation and comprehensive support of their actions together with attack aircraft and ground forces wirthin tactical groups.

KEYWORDS: fire support helicopters, group of combat control, forward air controller, target designation and guidance, helicopter-airplane group.

В ПОСЛЕДНИЕ десятилетия в мире произошло достаточно большое количество локальных войн и вооруженных конфликтов с применением армейской авиации, действовавшей в интересах общевойсковых соединений Сухопутных войск. Это, в частности, боевые действия ВВС США во Вьетнаме (1965-1973), арабо-израильские войны (1967 и 1973), боевые действия многонациональных сил в Ираке (операции «Буря в пустыне» и «Свобода в Ираке»), боевые действия 40­й армии в Демократической Республике Афганистан, контртеррористическая операция на Северном Кавказе и др.

Особенно широко вертолеты огневой поддержки стали применяться американцами в аэромобильных операциях в Южном Вьетнаме для обеспечения высадки карательных отрядов, поддержки их действий на земле и прикрытия отхода после завершения операции.

В арабо-израильских войнах вертолеты успешно действовали в качестве противотанкового резерва для борьбы с танками арабских государств. Так, 14 октября 1973 года 18 израильских боевых вертолетов уничтожили половину танков египетской бригады, наступавшей к перевалу Митла.

Опыт применения армейской авиации войсками США в войне с Ираком также подтвердил существующие взгляды о том, что вертолеты являются мощным средством борьбы с танками. Например, в ходе первого этапа воздушной наступательной операции 17 января 1991 года вертолетной тактической группой из состава 11­й бригады армейской авиации 7­го армейского корпуса США был нанесен удар по танковым подразделениям иракских войск, занимавшим подготовленную оборону в непосредственной близости от саудовско-кувейтской границы. Эта группа в составе 14 противотанковых вертолетов АН­64А и 10 разведывательных вертолетов ОН­58D, скрытно преодолев рубеж госграницы и выйдя к одному из промежутков в боевых порядках противника, осуществила серию пусков ПТУР «Хеллфайр» с дальности 3–4 км. В результате удара 10 бронеобъектов были уничтожены и 8 получили повреждения. 11 февраля 1991 года группа в составе 16 противотанковых и 8 разведывательных вертолетов нанесла внезапный удар по танковым и мотопехотным подразделениям иракской бригады, совершавшим смену районов обороны. В этом бою было уничтожено около 40 танков, БМП и БТР.

Анализ опыта боевых действий войск показывает, что армейская авиация практически все огневые (авиационная поддержка), транспортно-десантные и специальные задачи решала в интересах соединений и частей Сухопутных войск . Так, при ведении советскими войсками наступательных действий против крупных бандформирований в Афганистане авиационная поддержка, как правило, являлась составной частью огневого поражения противника и включала авиационную подготовку атаки, авиационную поддержку атаки и авиационное сопровождение войск в глубине.

Авиационная подготовка атаки проводилась по совместным планам штаба 40­й армии и авиации армии, а вторая и третья части авиационного поражения - по планам соединений и частей. В ходе авиационной подготовки атаки удары наносились по заранее заданным целям в назначенное время как одновременно, так и последовательно.

В ходе авиационной поддержки атаки наряду с данными способами боевых действий применялись также и удары по вызову из положения дежурства на аэродроме в 5-15­минутной готовности и из зон дежурства в воздухе.

Авиационное сопровождение войск осуществлялось преимущественно ударами из зон дежурства в воздухе или с аэродромов базирования.

При действиях по заранее заданным целям авиационные части и органы управления располагали необходимым временем для тщательной подготовки экипажей и вертолетов к нанесению ударов после получения боевых задач. Выбирались оптимальные средства поражения для конкретных целей, боевая зарядка, определялись необходимый наряд вертолетов в ударной группе, способ нанесения удара по цели, наивыгоднейшие направление и высота выхода на цель, маневрирование в районе цели и другие важные элементы тактических приемов. Определялся и необходимый состав обеспечивающих групп. Ударная группа и группа обеспечения применяли различные боевые порядки на маршруте полета и в районе цели в зависимости от условий боевых действий и складывающейся тактической обстановки.

При действиях по вызову подразделения армейской авиации информировались только о наиболее вероятном районе нанесения удара и характере цели. В этом случае ударные группы в составе пары или звена вертолетов действовали без групп обеспечения. Взлет дежурные подразделения выполняли по команде с пункта управления. Во время дежурства в воздухе вертолеты находились в зонах в пределах досягаемости управления авианаводчиком. Команда на атаку подавалась с группы боевого управления или авианаводчиком с одновременным целеуказанием. Авианаводчик осуществлял корректирование траектории наведения вертолетов до момента обнаружения ведущим группы заданной цели.

При выполнении боевых задач основные усилия армейской авиации были направлены на поражение артиллерии, бронированной и автотранспортной техники, обеспечение пролета тактических воздушных десантов и их боевых действий, а также на сопровождение подразделений транспортно-десантных вертолетов, прикрытие флангов и тыла своих войск.

К специальным задачам армейской авиации относились: минирование и разминирование участков местности с воздуха, обеспечение управления и связи, корректирование огня артиллерии, радиоэлектронное противодействие, охрана тыловых районов войск, поисково-спасательное обеспечение.

Армейская авиация многонациональных сил США и их союзников в локальных войнах при авиационной поддержке соединений сухопутных войск в наступлении применяла следующую тактику. Разведывательные вертолеты располагались перед фронтом главных сил или в зонах за пределами досягаемости средств ПВО противника в режиме зависания или барражирования, используя естественные укрытия. Они выявляли важные объекты для поражения ударными группами. Решение на ввод в бой ударных вертолетов принималось соответствующим командиром соединения или части сухопутных войск. Целеуказание и наведение выполняли разведывательные вертолеты или передовые авианаводчики. Для максимально эффективного поражения противника в короткое время наносился одновременный удар несколькими группами вертолетов. Если же требовалось непрерывное воздействие на противника, то наносились последовательные удары с соблюдением правила одной трети (1/3 сил атакует, 1/3 находится на маршруте, 1/3 - на площадке для дозаправки топливом и пополнения боекомплекта).

В обороне разведывательные вертолеты располагались в полосе обеспечения или в основном районе обороны соединения по всей его ширине. Подразделения ударных вертолетов базировались на площадках основного района обороны в готовности к вводу в бой. Их предусматривалось применять на наиболее угрожаемых направлениях.

Военное командование коалиционных сил считало, что в период боевых действий наиболее успешно подразделения вертолетов могут действовать в качестве составного компонента тактических групп (общевойсковых, вертолетных или вертолетно-самолетных) или же придаваться бригадам (батальонам), что позволит в результате взаимного дополнения использовать их потенциальные возможности более эффективно.

Например, типовая бригадная тактическая группа может состоять из смешанной (механизированной) бригады, противотанкового вертолетного батальона и других подразделений. Батальонная тактическая группа - из смешанного (мотострелкового) батальона, мотопехотной (танковой) и противотанковой вертолетной рот. При этом подчеркивалось, что максимальная боевая эффективность достигается при использовании вертолетных подразделений, особенно вертолетов огневой поддержки, побатальонно. Наименьшей организационной единицей армейской авиации, которая может вводиться в состав общевойсковой тактической группы или придаваться формированиям других родов войск, является вертолетная рота.

Противотанковые вертолетные роты батальона действовали, как правило, в качестве вертолетных тактических групп. Такая группа (три разведывательных и пять вертолетов огневой поддержки) может решать поставленные задачи в полном составе или подразделяться на две группы (один-два разведывательных вертолета и два-три – огневой поддержки в каждой). В последнем случае обеспечивается возможность согласованно наносить внезапные удары по цели с двух направлений. Кроме того, одновременные действия двух-трех подгрупп на огневом рубеже могут обеспечить ведение сосредоточенного противотанкового огня на большой площади и нанесение значительного поражения противнику в короткий промежуток времени.

Особенности боевого применения подразделений армейской авиации в составе вертолетно-самолетных групп сводились к следующему: разведывательные вертолеты уточняют объекты ударов , после чего вертолеты огневой поддержки во взаимодействии с полевой артиллерией уничтожают вскрытые средства ПВО противника, а затем группа штурмовиков А­10А наносит удары по определенным целям . Повторная атака вертолетов огневой поддержки проводится для полного выполнения боевой задачи. По расчетам военных специалистов, эффективность совместных действий таких групп возрастает в 2–3 раза, а потери вертолетов и самолетов уменьшаются вдвое.

Объединенные группы самолетов-штурмовиков и вертолетов действовали также при ведении боевых действий в Афганистане и в ходе контртеррористической операции на Северном Кавказе. Они наносили удары по важным групповым, заранее разведанным объектам при их сильном прикрытии средствами ПВО. В состав объединенной группы включались разведывательные вертолеты, ударные вертолеты и самолеты-штурмовики. Количественный состав каждой группы определялся в зависимости от характера цели и обстановки. Порядок применения этих групп и последовательность их ввода в бой были самыми разнообразными, в зависимости от различных факторов. Применению таких групп предшествовала разработка детального плана действий и взаимодействия с участием представителей от подразделений армейской авиации, самолетов-штурмовиков и группы боевого управления.

Первыми в район объекта обычно выходили разведывательные вертолеты, которые уточняли местонахождение объектов удара, расположение средств ПВО и метеообстановку. С временным интервалом 5-7 минут за ними следовала группа подавления средств ПВО. В ней могли быть или штурмовики, или ударные вертолеты, или и те и другие. Ударная группа входила в район цели с интервалом 2-5 минут, в ней могли быть ударные вертолеты, а затем штурмовики или наоборот. Во время нанесения удара группа подавления ПВО находилась в районе объекта в готовности поражать вновь обнаруженные средства ПВО.

Основное содержание того или иного способа разгрома (уничтожения) противника, избранного каждой из противоборствующих сторон в современных войнах и вооруженных конфликтах, определяется выбором соответствующей стратегии и тактики действий в зависимости от условий боевых действий. Так, диверсионно-террористический характер боевых действий в ходе контртеррористической операции на Северном Кавказе говорит об отказе одной из сторон от классической стратегии наступательных или оборонительных действий в форме операций, сражений или даже боев и использовании стратегии изнурения противника ведением особого вида боевых действий (специальных действий) в присущих им формах.

Физико-географические условия района боевых действий также накладывали свой отпечаток на характер и тактику действий армейской авиации. Так, ведение боевых действий в горах требовало применения воздушных десантов, высадки разведывательных групп и различных групп специального назначения. При выполнении этих задач резко возрастали потребности войск в авиации для огневой поддержки, воздушной разведки, обеспечения маневра силами и средствами, снабжения всем необходимым войсковых и специальных подразделений, действующих в труднодоступных районах. Такой своеобразный характер боевых действий требовал более тесного взаимодействия подразделений Сухопутных войск и авиации. Особенно это было необходимо, когда объекты поражения армейской авиации максимально приближались к атакующим подразделениям и возникала необходимость максимально сокращать временной интервал между артиллерийскими и авиационными ударами. При этом особое значение приобретало обеспечение взаимного опознавания и безопасности, а также точность целеуказания ударным самолетам и вертолетам.

Как показывает опыт, наиболее успешно данные проблемы решались в тех подразделениях и частях, где имелись авианаводчики. Они в значительной степени способствовали взаимопониманию между командирами общевойсковых подразделений и экипажами ударных самолетов и вертолетов.

Ведущее место в системе управления армейской авиацией занимало тактическое звено управления, уровень подготовки и технической оснащенности которого определял в целом устойчивость и непрерывность управления, а также эффективность действий армейской авиации.

Анализ боевых действий армейской авиации в интересах Сухопутных войск по опыту локальных войн и вооруженных конфликтов позволяет сделать следующие выводы.

Первое. Для решения задач в интересах Сухопутных войск привлекались достаточно большие силы как фронтовой, так и армейской авиации. При этом армейская авиация в основном задействовалась для решения огневых (авиационной поддержки наземных подразделений), транспортно-десантных и специальных задач.

Второе. В ходе боевых действий применялись как одновременные, так и последовательные удары по заранее заданным целям в назначенное время, удары по вызову из положения дежурства на аэродроме в 5-15­минутной готовности и из зон дежурства в воздухе.

Третье. Боевой порядок подразделений армейской авиации при нанесении ударов по наземным целям выбирался в зависимости от тактической обстановки, состава своих сил, противника и мог включать группы различного тактического назначения: доразведки целей, подавления средств ПВО, ударную группу, группу прикрытия и др. Для нанесения ударов по важным групповым, заранее разведанным объектам, прикрытым средствами ПВО, применялись объединенные группы штурмовиков и вертолетов, состоящие из разведывательных и ударных вертолетов и самолетов-штурмовиков.

Четвертое. По мнению американского командования, на период боевых действий вертолетные подразделения целесообразно включать в состав общевойсковых тактических групп. Считается, что в результате взаимного дополнения их потенциальные возможности будут использоваться наиболее эффективно. При этом типовая бригадная тактическая группа может состоять из смешанной (механизированной) бригады, противотанкового вертолетного батальона и других подразделений. Батальонная тактическая группа - из смешанного (мотострелкового) батальона, мотопехотной (танковой) и противотанковой вертолетной рот.

Пятое. Вертолеты выполняли практически все боевые задачи, указанные в Боевом уставе армейской авиации, применяя в полном объеме присущие им способы боевых действий. Полет к цели, поиск и обнаружение ее осуществлялись на малых и предельно малых высотах. Боевой порядок и состав групп назначался в зависимости от боевой задачи, необходимой степени поражения цели, тактической обстановки и метеоусловий. По мере совершенствования авиационной техники все чаще боевые вертолеты применялись совместно с разведывательными, что повышало эффективность выполнения боевых задач.

Шестое. Принципиально новым в современных вооруженных конфликтах стало массовое применение высокоточного оружия, что предъявило повышенные требования к уровню подготовки летного состава. С появлением бортовых радиолокационных станций и тепловизионных приемников вертолеты стали все чаще выполнять боевые задачи ночью, что позволило увеличивать общее время воздействия на противника, а также достигать внезапности действий.

Седьмое. Ведущее место в системе управления армейской авиации занимает тактическое звено, уровень подготовки и технической оснащенности которого определяли устойчивость и непрерывность управления, а также эффективность действий подразделений армейской авиации в целом. Принятие на вооружение бортовой автоматизированной системы соединит пункт управления авианаводчика, группу боевого управления и вертолет в единую поисково-ударную систему.

Таким образом, в ходе локальных войн и вооруженных конфликтов последних десятилетий накоплен богатейший зарубежный и отечественный опыт боевого применения армейской авиации. Он является основой для определения направлений дальнейшего развития вертолетной техники и вооружения, совершенствования основ боевого применения и тактики действий вертолетных подразделений.

Виктор Ю. Марковский/ Харьков Фото В. Максименко, С. Привалова, Б. Гаврилова

Среди самолетов, переброшенных в Афганистан при вводе советских войск, большую часть составляли истребители. По численности к началу января 1980 г. они уступали лишь вертолетам — «воздушным рабочим» фронтовой авиации. Появление истребителей в ВВС 40-й армии было вызвано опасением контрмер со стороны Запада. «Агрессивный империализм, — гласила официальная легенда, рвется установить на склонах Гиндукуша нацеленные на СССР ракеты», поэтому возможность открытого столкновения с американцами и их союзниками рассматривалась вполне серьезно; на этот счет в докладной записке ЦК КПСС говорилось: «… нам придется иметь дело с объединенными силами США, других стран НАТО, Китая и Австралии». Не исключалось и втягивание в войну соседних с Афганистаном мусульманских государств, которые могли бы придти на помощь «братьям по вере».

С учетом этих прогнозов и строилась операция по «оказанию помощи народу и правительству Афганистана в борьбе против внешней агрессии». Для прикрытия с воздуха в состав 40-й армии включили зенитно-ракетную бригаду, а на аэродромы ДРА перелетели четыре эскадрильи с 48-ю МиГ-21. Командование группировкой истребительной авиации (ИА) принял на себя полковник А. Шпак. Чтобы сохранить операцию в тайне, переброску осуществляли с близлежащих аэродромов ТуркВО Мары и Кокайды. На всякий случай в повышенную боевую готовность были приведены и другие части ВВС и ПВО, вплоть до самых отдаленных военных округов; к перебазированию для защиты «южных рубежей» готовили даже полки тяжелых перехватчиков Ту-128 с севера.

Нападения ожидали в первую очередь с южного направления, откуда могли прорваться самолеты с авианосцев американского 7-го флота, и со стороны «пакистанской военщины», располагавшей к этому времени более чем 200 боевыми самолетами. Граница с Ираном, охваченным антишахской революцией и занятым собственными проблемами, считалась относительно безопасной.

На юге истребители разместили на аэродроме Кандагар, расположенном на краю Регистанской пустыни. Центральные и восточные районы прикрыли эскадрильи, базировавшиеся на Баграм — мощную военно-воздушную базу в 50 км на север от Кабула, весьма подходившую для базирования ИА. Построенный еще при короле Захир-Шахе аэродром служил основной базой и учебным центром афганских ВВС; на нем находились полки МиГ-21 и Су-7БМК, сыгравшие немалую роль в дни апрельской революции 1978 г. Первоклассная бетонная ВПП Баграма, уложенная американцами (друживший с СССР Захир-Шах постройку инженерных сооружений поручил все же западным фирмам), имела длину 3300 м, а ее ширина позволяла истребителям взлетать сразу звеном. На стоянках были построены мощные укрытия для самолетов -настоящие крепости из валунов и камней, залитых бетоном, оборудованные убежищами, связью и всеми необходимыми коммуникациями. Накрыть стоящие в них самолеты можно было только прямым попаданием. Аэродром имел ремонтную базу, мастерские, склады и хранилища для горючего. Его радиотехническое оборудование и средства руководства полетами, как все в афганской армии, были советского происхождения и полностью подходили для новых «постояльцев».* Близость Баграма к границе СССР упрощала снабжение. Кроме истребителей, на аэродроме разместили разведывательную эскадрилью МиГ-21 Р и вертолеты, развернули полевой командный пункт и узел связи.

Первую зиму авиаторам пришлось провести в палатках и оборудованных на скорую руку землянках. Затем появились домики-модули, сборные ангары для техники и целые кварталы самостроя из единственно доступного материала -досок от бомботары и снарядных ящиков. Через несколько лет эти временные постройки так разрослись, что прилетавшие на смену полки встречали целые поселки бомботарных домов, среди которых были даже бани с саунами.

Вторжение империалистов в Афганистан так и не состоялось, но пропаганда свое дело сделала: многие из оказавшихся в декабре 1979 г. в ДРА искренне верили, что буквально на несколько часов опередили американцев и даже «слышали гул их самолетов»!

Противника в воздухе не оказалось, но очень скоро истребителям нашлась другая работа. 10 января 1980 г. в 20-й афганской пехотной дивизии вспыхнул мятеж, для борьбы с которым пришлось привлечьтанки и авиацию советского контингента. Мятеж подавили, уничтожив около ста восставших и потеряв двух советских солдат (еще двое были ранены). С тех пор удары по наземным целям стали основным занятием ИА.

До весны 1980 г. советское командование старалось не вести масштабных боевыхдействий. Предполагалось, «обозначив» свое присутствие в Афганистане и посадив там правительство Кармаля, вывести войска. Но «дружественный афганский народ» на поверку оказался не очень восприимчив к идеалам социализма, а неуклюжие попытки наладить «новую жизнь», зачастую противоречившие местным обычаям и законам шариата, лишь множили количество недовольных. Жителям горных селений, слабо разбиравшимся в тонкостях политики (многие всерьез считали, что Советский Союз захватили китайцы и поэтому «шурави» пришли на афганскую землю), было не привыкать бороться за свою свободу, а обращению с оружием у пуштунов учились с детства.

Для ликвидации очагов сопротивления советским войскам в конце февраля был отдан приказ: совместно с частями афганской армии начать активные боевые действия, прежде всего в приграничных с Ираном и Пакистаном районах. Первую крупную операцию провели в провинции Кунар в марте 1980 г. Продвижение советского мотострелкового полка в направлении г. Асадабада поддерживали истре-бит%ли. Специфика афганских условий сразу дала о себе знать — движение войск сопровождалось непрерывными обстрелами, а прилетавшие летчики не могли отыскать прячущиеся среди скал и нагромождений камней огневые точки — мешали большая скорость, да и время подлета (авиацию вызывали по радио) позволяло противнику сменить позиции. Пилотам, знавшим, что цели должны находиться «где-то здесь» (пользуясь при этом устаревшими картами, не менявшимися с 50-х годов), пришлось наносить удары по площадям, накрывая квадраты вдоль дороги. Дважды при этом под огонь авиации попадали свои войска; к счастью, обошлось без жертв.

В то же время пришлось усилить авиационную группировку и на западе Афганистана: часть истребителей перебросили на аэродром Шинданда — крохотного городка в пустыне у иранской границы, ставшего опорным пунктом советских войск в этих местах. Шинданд, Баграм, а также Кандагар и в дальнейшем оставались базовыми аэродромами ИА, между которыми при необходимости производилась переброска самолетов для сосредоточения мощных ударных групп. Северные провинции ДРА Балх, Джузджан и Фариаб в основном «обслуживали» МиГ-21 с аэродрома Кокайды, находившегося в Узбекистане всего в 25 км от границы, летчики которого называли местные банды «своими подшефными».

На первом этапе войны самолетный парк ИА состоял только из МиГ-21 модификаций СМ, СМТ и бис. Тяжеловатый и не особенно любимый летчиками в Советском Союзе МиГ-21СМТ имел в афганских условиях свои достоинства: увеличенный запас топлива обеспечивал ему большую продолжительность (и на 200- 250 км большую дальность) полета, зачастую так необходимую в рейдах над лишенными ориентиров горами и пустынями. При постановке задач командование ВВС 40-й армии не делало особых различий между истребителями и истребителями-бомбардировщиками. Работы хватало всем, а по выучке летчики-истребители не уступали пилотам ИБА (бомбометание и штурмовка входили в курс боевой подготовки ИА). Хотя прицельное оборудование МиГ-21 (самолет имел только стрелковый прицел АСП-ПФД) выглядело более скромным по сравнению с лазерными дальномерами и допплеровскими радиосистемами Су-17 и Су-25, но в горах, занимающих 80% территории Афганистана и служивших основным прибежищем противнику, сложная автоматика давала много промахов, и на первый план выходили навыки и индивидуальные приемы летчиков, прицеливавшихся при сбросе бомб «по кончику ПВД».

Обычно МиГ-21 несли не более двух 250-кг бомб — сказывались разреженный воздух высокогорья и жара (уже при обычных для этих мест +35°С тяга двигателей Р-13-300 падала на 15%). В этих условиях при нормальном взлетном весе разбег достигал 1500 м против обычных 850 м, а с «пятисотками» самолет, к тому же, становился слишком труден в управлении на взлете и заметно терял скороподъемность. Брать большую бомбовую нагрузку за счет сокращения заправки было рискованно -летчики предпочитали иметь навигационный запас топлива при возвращении домой. Если обнаружить аэродром все же не удавалось, инструкция предписывала взять курс на север и после полной выработки горючего катапультироваться над советской территорией.

В первый период боевых действий тактика не отличалась разнообразием: к цели самолеты, ведомые опытным летчиком, шли в строю колонны или пеленга, для эффективности удара смыкая боевой порядок перед атакой или становясь в круг. Штурмовка цели производилась последовательно поодиночке или парами с пикирования бомбами, НАР и пушечным огнем. Ответная стрельба из автоматов и дедовских винтовок при этом не принималась в расчет, и на открытой местности летчики МиГов отваживались снижаться до предельно малых высот для достижения внезапности атаки. Включив форсаж и выйдя на сверхзвук, они подавляли врага громовым раскатом ударной волны, от которой вьючные лошади и верблюды (основной транспорт душманов) в ужасе разбегались по окрестностям. Удары наносились группами в 4-8 истребителей: в условиях, когда каждый дувал в кишлаках, скала и расщелина в горах могли служить укрытием для противника, атака меньшими силами была неэффективной. При необходимости на бомбардировку баз и укрепленных районов уходили 12-16 самолетов. Особенностью действий ИА стала работа по объектам, расположенным в высокогорных районах, куда не могли «дотянуться» вертолеты и штурмовики. Истребители участвовали и в проводке транспортных колонн, образуя «внешнее кольцо» охраны. Над самой колонной непосредственное прикрытие вели сопровождавшие ее вертолеты.

Для более надежного взаимодействия с авиацией в состав колонн стали включать корректировщиков и авианаводчиков (их назначали из числа летчиков и штурманов, по разным причинам ос’са-вивших летную работу). При проведении боевых операций их придавали каждому мотострелковому или десантному батальону. Обязанности наводчика требовали постоянного внимания, хорошей ориентировки на’местности, тактических способностей — от него зависела эффективность авиационной поддержки, и при мощных налетах место на КП занимал командир работавшего полка. Корректировщики, сопровождавшие войска в боевых порядках, должны были обладать еще и немалой выносливостью: им приходилось волочить на себе громоздкую 23-кг рацию. Положение своих войск при штурмовке обозначалось цветными дымами сигнальных шашек, по ним же при поиске целей, руководствуясь командами с земли, определялись летчики. Противник быстро оценил значение «управляющих» и старался вывести их из строя в первую очередь. Пленные моджахеды рассказывали, что их специально инструктировали по обнаружению и уничтожению авианаводчиков. Среди авиаторов офицеры боевого управления несли наибольшие потери, заслужив строки в песне: «Враг знает точно — там, где дым, лежит наводчик невредим, и силу своего огня он направляет на меня…» Другой тактической новинкой стало взаимодействие авиации с артиллерией -летчики обрабатывали недоступные для нее цели и блокировали попытки противника выйти из-под обстрела.

У истребителей, базировавшихся в Шинданде, «дежурной целью» стал лежавший неподалеку Герат — старинный торговый город на пересечении важных

дорог, по которым велось снабжение гарнизонов. Вплотную к городу подступала обширная «зеленая зона», и хозяйничавшие в ней банды свободно чувствовали себя не только в окрестных поселках, но и в самом городе. За право контроля над Гератом шла непрерывная борьба, в которой обстрелы и операции по очистке сочетались с попытками переговоров и даже взаимных торгов (моджахеды соглашались оставить в покое местную цементную фабрику в обмен на обещание пощадить родную деревню одного из местных «авторитетов»). Веское слово в этой борьбе оставалось за авиацией. Временами налеты на древний город следовали беспрерывно, и в результате западная часть Герата, где, по словам побывавших в городе журналистов, «бомбардировки были более чем интенсивными», была полностью разрушена и превращена в развалины.

Чаще всего применялись бомбы ФАБ-250 и ОФАБ-250-270 с площадью поражения до 1200 м2, а также разовые бомбовые кассеты РБК-250-275, вмещавшие 150 осколочных боеприпасов АО-1сч* и накрывавшие цели на площади до 4800 м2. Еще большей эффективностью обладали «шарики» РБК-500,

разлетавшиеся в радиусе 350- 400 м. Пара самолетов с РБК могла полностью «накрыть» кишлак.

Широко использовались НАР С-5М, запускавшиеся из универсальных блоков УБ-16-57 и УБ-32-57. Против живой силы крупных банд и в местах базирования моджахедов применялись также специальные НАР С-5С со стреловидными поражающими элементами. Каждая такая ракета несла 1000 оперенных стальных стрел, на подлете к цели выбрасываемых вперед вышибным зарядом и способных изрешетить все живое на 15- 20 м2. Немалое воздействие на противника оказывал и сам вид залпа десятков ракет, после которого цель исчезала в сплошных разрывах. Другим распространенным видом оружия были крупнокалиберные 240-мм НАР С-24, большая дальность пуска которых позволяла летчикам увереннее чувствовать себя в стесненных для маневра горных распадках во время выхода из атаки. Мощная осколочно-фугасная боевая часть С-24 разносила в пыль толстостенные глинобитные дувалы, за которыми укрывались душманы, и превращала в груды камней огневые точки в горах.

Направлявшиеся в Афганистан истребительные полки оставляли на месте часть самолетов (чтобы не оголять аэродром основного базирования) и обычно имели в своем составе две усиленные эскадрильи с общим числом 30-35 самолетов. Особенно большую нагрузку несли учебно-боевые МиГ-21УС/УМ. Помимо тренировок, спарки использовались в вывозных полетах, в которых летчики знакомились с районом боевых действий, для ведения разведки и целеуказания (место инструктора при этом занимал опытный летчик или штурман, хорошо знавший местность). С помощью спарок выполняли и контроль результатов налетов.

Для дневной и ночной фотосъемки местности применялись МиГ-21Р, оснащенные аэрофотоаппаратами АФА-39 и АШФА. В состав их оборудования входил и магнитофон, на который летчик записывал «путевые впечатления». Разведывательные МиГи использовались при

ночных ударах, подсвечивая район налета «люстрами» — осветительными авиабомбами САБ-100 и САБ-250. Они участвовали в атаках и поиске караванов с оружием, особенно по ночам (если днем досмотр вели поисковые группы на вертолетах, то скрывавшийся в темноте караван вез явно не изюм, и его судьба решалась однозначно…). Экипажи МиГ-21Р, лучше других знавшие, где искать цель, вели и «свободную охоту» — самостоятельный поиск и уничтожение противника. В этом случае они несли подвесные баки, две РБК-250-275 или 2-4 НАР С-24.

Афганские истребители летали на МиГ-21МФ и МиГ-21бис (к весне 1980 г. в Мазари-Шарифе находились также 50 МиГ-17Ф/ПФ, использовавшихся для штурмовки). В технике пилотирования многие из них не уступали советским летчикам, и причина этого крылась отнюдь не в глубокой «идейной убежденности». Афганские пилоты большей частью были выходцами из знатных пуштунских и таджикских родов, чувствовали себя в воздухе раскованно и мало обращали внимания на всевозможные наставления и ограничения, излюбленные в наших ВВС. При этом, однако, их боеспособность нельзя было назвать высокой: летали афганцы от силы 2-3 дня в неделю с обязательным предписанным Кораном выходным по пятницам. Выполнением боевых задач они себя особо не утруждали, считая бомбовую нагрузку из пары «соток» вполне достаточной (да и те часто ложились в стороне от цели, особенно если она прикрывалась зенитным огнем). Случалось, из взрывателей бомб оружейники «забывали» вынуть чеки, превращая их в бесполезный груз. Штаб 40-й армии отмечал: «в самостоятельных действиях у афганцев пропадает желание воевать» и, чтобы повысить результативность боевой работы, советским инструкторам нередко прихо-

дилось самим занимать места в кабинах афганских самолетов.

Подготовка машин союзников оставляла желать лучшего, а при малейшем повреждении самолеты даже не пытались восстанавливать,пуская на запчасти, а то и просто разворовывая. Достопримечательностью Шиндандского аэродрома долгое время был «промазавший» при посадке самолет, хвост которого торчал из пролома в стенке местного КП, со второго этажа которого как ни в чем ни бывало продолжали разноситься команды. ВВС ДРА теряли в 3-4 раза больше машин, чем советские части — получение дармовой техники из СССР было гарантировано. Впрочем, о судьбе поставок ни у кого не было иллюзий, и среди этих самолетов попадались успевшие повоевать подремонтированные машины, еще хранившие на бортах звездочки -отметки о боевых вылетах. Всего же, по официальным оценкам, на оказание военной помощи ДРА было израсходовано более 8 млрд. долларов.

Основная тяжесть боевой работы оставалась на советских авиаторах, не знавших ни выходных, ни праздников. За год пребывания в ДРА они успевали налетать 2,5-3 нормы «мирного времени», при этом на отдельных самолетах выполнялось 450-470 вылетов. За 1984 г. на ИА приходилось 28% от общего числа БШУ и 6% всех разведрейдов. Интенсивность боевой работы летчиков-истребителей была на треть выше, чем в ИБА, и опережала даже штурмовиков, уступая по напряженности только экипажам вертолетов. Со временем еще более возросшая нагрузка заставила комплектовать полки вторым составом летчиков и техников из других частей. Это позволяло приобрести боевой опыт работы большему числу авиаторов и, по возможности, удержать нагрузки на людей в допустимых пределах (хотя и при этом каждый рабочий день, начинавшийся еще до восхода солнца, длился 12-14 часов, а полк успевал «переработать» 15, 20, а то и 30 тонн бомб, и «допустимые пределы» сводились к тому, что люди все же не падали от усталости).

Хотя многие вылеты приходилось выполнять на пределе возможностей техники, надежность МиГ-21 оказалась весьма высокой. Боеготовые машины в полках составляли 85-90%, и даже по сложным системам — навигационному и радиооборудованию — число отказов было небольшим. Нарекания вызывало остекление

фонаря, быстро желтевшее и терявшее прозрачность от солнца и пыли (недостаток, унаследованный и МиГ-23). Вездесущая, всепроникающая пыль полностью забивала топливные фильтры уже через 5-7 часов работы и выводила из строя топливную автоматику, что грозило остановкой двигателя в полете. В летнюю жару садившиеся самолеты встречали с поливальными машинами или просто с ведрами воды, чтобы быстрее охладить перегревшиеся тормоза — иначе давлением могло «разнести» пневматики. Интенсивная эксплуатация все же не могла не сказываться на состоянии техники -из-за недостатка времени регламентные работы выполнялись на скорую руку (привычно записывая: «…в полном объеме»), ремонтировать и латать самолеты приходилось на месте. После года работы на них накапливались многочисленные дефекты, был полностью «выбит» ресурс и по возвращении в СССР истребители приходилось отправлять в капитальный ремонт.

*Десантники, взявшие Баграм под контроль еще до начала ввода войск, все сохранили в целости. Операция по захвату аэродрома была подготовлена с особой тщательностью — спецназовцы прекрасно ориентировались ночью на авиабазе и быстро овладели всеми узловыми сооружениями; на имевшихся у них планах были указаны даже расстановка мебели в помещениях и направления, в которых открывались входные двери.

‘Авиабомба АО- 1сч имеет массу 1,2 кг, ее корпус отлит из сталистого чугуна, дающего множество осколков с убойной силой в радиусе до 12 м.

По своей эффективности БЧ С-24 не уступала тяжелому снаряду и давала при разрыве до 4000 крупных осколков, поражавших противника в радиусе 300- 400 м.

При уничтожении «крепких орешков» типа скальных укрытий и пещер, служивших душманам убежищами и складами, наилучшие результаты давали толстостенные бомбы ФАБ-250тс и особенно ФАБ-500тс, имевшие прочный кованый корпус (обычными фугасками поразить пещеру можно было лишь при попадании в малозаметное устье, а взрывы на поверхности давали только выбоины). Толстостенная бомба, пробивая с^алу и разрываясь в толще камня, вызывала обвалы и обрушивание сводов пещер. Такие боеприпасы широко применялись при «закрытии» базы в горном массиве Луркох в провинции Фарах в январе 1981 г., в Черных горах в сентябре того же года, где душманы пытались перерезать дорогу на Кандагар, и в других местах.

2 О применении в Афганистане Ми Г-23 читайте в следующих номерах «АиВ»

Продолжение. Начало в № 3’94

АВИАЦИЯ В ЛОКАЛЬНЫХ КОНФЛИКТАХ

Жаркое небо Афганистана. Ч. II

Истребительная авиация

Виктор Ю. Марковский/ Харьков Фото В. Максименко, С. Привалова, Б. Гаврилова

Среди самолетов, переброшенных в Афганистан при вводе советских войск, большую часть составляли истребители. По численности к началу января 1980 г. они уступали лишь вертолетам - «воздушным рабочим» фронтовой авиации. Появление истребителей в ВВС 40-й армии было вызвано опасением контрмер со стороны Запада. «Агрессивный империализм, - гласила официальная легенда, рвется установить на склонах Гиндукуша нацеленные на СССР ракеты», поэтому возможность открытого столкновения с американцами и их союзниками рассматривалась вполне серьезно; на этот счет в докладной записке ЦК КПСС говорилось: «… нам придется иметь дело с объединенными силами США, других стран НАТО, Китая и Австралии». Не исключалось и втягивание в войну соседних с Афганистаном мусульманских государств, которые могли бы придти на помощь «братьям по вере».

С учетом этих прогнозов и строилась операция по «оказанию помощи народу и правительству Афганистана в борьбе против внешней агрессии». Для прикрытия с воздуха в состав 40-й армии включили зенитно-ракетную бригаду, а на аэродромы ДРА перелетели четыре эскадрильи с 48-ю МиГ-21. Командование группировкой истребительной авиации (ИА) принял на себя полковник А. Шпак. Чтобы сохранить операцию в тайне, переброску осуществляли с близлежащих аэродромов ТуркВО Мары и Кокайды. На всякий случай в повышенную боевую готовность были приведены и другие части ВВС и ПВО, вплоть до самых отдаленных военных округов; к перебазированию для защиты «южных рубежей» готовили даже полки тяжелых перехватчиков Ту-128 с севера.

Нападения ожидали в первую очередь с южного направления, откуда могли прорваться самолеты с авианосцев американского 7-го флота, и со стороны «пакистанской военщины», располагавшей к этому времени более чем 200 боевыми самолетами. Граница с Ираном, охваченным антишахской революцией и занятым собственными проблемами, считалась относительно безопасной.

На юге истребители разместили на аэродроме Кандагар, расположенном на краю Регистанской пустыни. Центральные и восточные районы прикрыли эскадрильи, базировавшиеся на Баграм - мощную военно-воздушную базу в 50 км на север от Кабула, весьма подходившую для базирования ИА. Построенный еще при короле Захир-Шахе аэродром служил основной базой и учебным центром афганских ВВС; на нем находились полки МиГ-21 и Су-7БМК, сыгравшие немалую роль в дни апрельской революции 1978 г. Первоклассная бетонная ВПП Баграма, уложенная американцами (друживший с СССР Захир-Шах постройку инженерных сооружений поручил все же западным фирмам), имела длину 3300 м, а ее ширина позволяла истребителям взлетать сразу звеном. На стоянках были построены мощные укрытия для самолетов -настоящие крепости из валунов и камней, залитых бетоном, оборудованные убежищами, связью и всеми необходимыми коммуникациями. Накрыть стоящие в них самолеты можно было только прямым попаданием. Аэродром имел ремонтную базу, мастерские, склады и хранилища для горючего. Его радиотехническое оборудование и средства руководства полетами, как все в афганской армии, были советского происхождения и полностью подходили для новых «постояльцев».* Близость Баграма к границе СССР упрощала снабжение. Кроме истребителей, на аэродроме разместили разведывательную эскадрилью МиГ-21 Р и вертолеты, развернули полевой командный пункт и узел связи.

Первую зиму авиаторам пришлось провести в палатках и оборудованных на скорую руку землянках. Затем появились домики-модули, сборные ангары для техники и целые кварталы самостроя из единственно доступного материала -досок от бомботары и снарядных ящиков. Через несколько лет эти временные постройки так разрослись, что прилетавшие на смену полки встречали целые поселки бомботарных домов, среди которых были даже бани с саунами.

Вторжение империалистов в Афганистан так и не состоялось, но пропаганда свое дело сделала: многие из оказавшихся в декабре 1979 г. в ДРА искренне верили, что буквально на несколько часов опередили американцев и даже «слышали гул их самолетов»!

Противника в воздухе не оказалось, но очень скоро истребителям нашлась другая работа. 10 января 1980 г. в 20-й афганской пехотной дивизии вспыхнул мятеж, для борьбы с которым пришлось привлечьтанки и авиацию советского контингента. Мятеж подавили, уничтожив около ста восставших и потеряв двух советских солдат (еще двое были ранены). С тех пор удары по наземным целям стали основным занятием ИА.

До весны 1980 г. советское командование старалось не вести масштабных боевыхдействий. Предполагалось, «обозначив» свое присутствие в Афганистане и посадив там правительство Кармаля, вывести войска. Но «дружественный афганский народ» на поверку оказался не очень восприимчив к идеалам социализма, а неуклюжие попытки наладить «новую жизнь», зачастую противоречившие местным обычаям и законам шариата, лишь множили количество недовольных. Жителям горных селений, слабо разбиравшимся в тонкостях политики (многие всерьез считали, что Советский Союз захватили китайцы и поэтому «шурави» пришли на афганскую землю), было не привыкать бороться за свою свободу, а обращению с оружием у пуштунов учились с детства.

Для ликвидации очагов сопротивления советским войскам в конце февраля был отдан приказ: совместно с частями афганской армии начать активные боевые действия, прежде всего в приграничных с Ираном и Пакистаном районах. Первую крупную операцию провели в провинции Кунар в марте 1980 г. Продвижение советского мотострелкового полка в направлении г. Асадабада поддерживали истре-бит%ли. Специфика афганских условий сразу дала о себе знать - движение войск сопровождалось непрерывными обстрелами, а прилетавшие летчики не могли отыскать прячущиеся среди скал и нагромождений камней огневые точки - мешали большая скорость, да и время подлета (авиацию вызывали по радио) позволяло противнику сменить позиции. Пилотам, знавшим, что цели должны находиться «где-то здесь» (пользуясь при этом устаревшими картами, не менявшимися с 50-х годов), пришлось наносить удары по площадям, накрывая квадраты вдоль дороги. Дважды при этом под огонь авиации попадали свои войска; к счастью, обошлось без жертв.

В то же время пришлось усилить авиационную группировку и на западе Афганистана: часть истребителей перебросили на аэродром Шинданда - крохотного городка в пустыне у иранской границы, ставшего опорным пунктом советских войск в этих местах. Шинданд, Баграм, а также Кандагар и в дальнейшем оставались базовыми аэродромами ИА, между которыми при необходимости производилась переброска самолетов для сосредоточения мощных ударных групп. Северные провинции ДРА Балх, Джузджан и Фариаб в основном «обслуживали» МиГ-21 с аэродрома Кокайды, находившегося в Узбекистане всего в 25 км от границы, летчики которого называли местные банды «своими подшефными».

На первом этапе войны самолетный парк ИА состоял только из МиГ-21 модификаций СМ, СМТ и бис. Тяжеловатый и не особенно любимый летчиками в Советском Союзе МиГ-21СМТ имел в афганских условиях свои достоинства: увеличенный запас топлива обеспечивал ему большую продолжительность (и на 200- 250 км большую дальность) полета, зачастую так необходимую в рейдах над лишенными ориентиров горами и пустынями. При постановке задач командование ВВС 40-й армии не делало особых различий между истребителями и истребителями-бомбардировщиками. Работы хватало всем, а по выучке летчики-истребители не уступали пилотам ИБА (бомбометание и штурмовка входили в курс боевой подготовки ИА). Хотя прицельное оборудование МиГ-21 (самолет имел только стрелковый прицел АСП-ПФД) выглядело более скромным по сравнению с лазерными дальномерами и допплеровскими радиосистемами Су-17 и Су-25, но в горах, занимающих 80% территории Афганистана и служивших основным прибежищем противнику, сложная автоматика давала много промахов, и на первый план выходили навыки и индивидуальные приемы летчиков, прицеливавшихся при сбросе бомб «по кончику ПВД».

Обычно МиГ-21 несли не более двух 250-кг бомб - сказывались разреженный воздух высокогорья и жара (уже при обычных для этих мест +35°С тяга двигателей Р-13-300 падала на 15%). В этих условиях при нормальном взлетном весе разбег достигал 1500 м против обычных 850 м, а с «пятисотками» самолет, к тому же, становился слишком труден в управлении на взлете и заметно терял скороподъемность. Брать большую бомбовую нагрузку за счет сокращения заправки было рискованно -летчики предпочитали иметь навигационный запас топлива при возвращении домой. Если обнаружить аэродром все же не удавалось, инструкция предписывала взять курс на север и после полной выработки горючего катапультироваться над советской территорией.

В первый период боевых действий тактика не отличалась разнообразием: к цели самолеты, ведомые опытным летчиком, шли в строю колонны или пеленга, для эффективности удара смыкая боевой порядок перед атакой или становясь в круг. Штурмовка цели производилась последовательно поодиночке или парами с пикирования бомбами, НАР и пушечным огнем. Ответная стрельба из автоматов и дедовских винтовок при этом не принималась в расчет, и на открытой местности летчики МиГов отваживались снижаться до предельно малых высот для достижения внезапности атаки. Включив форсаж и выйдя на сверхзвук, они подавляли врага громовым раскатом ударной волны, от которой вьючные лошади и верблюды (основной транспорт душманов) в ужасе разбегались по окрестностям. Удары наносились группами в 4-8 истребителей: в условиях, когда каждый дувал в кишлаках, скала и расщелина в горах могли служить укрытием для противника, атака меньшими силами была неэффективной. При необходимости на бомбардировку баз и укрепленных районов уходили 12-16 самолетов. Особенностью действий ИА стала работа по объектам, расположенным в высокогорных районах, куда не могли «дотянуться» вертолеты и штурмовики. Истребители участвовали и в проводке транспортных колонн, образуя «внешнее кольцо» охраны. Над самой колонной непосредственное прикрытие вели сопровождавшие ее вертолеты.

Для более надежного взаимодействия с авиацией в состав колонн стали включать корректировщиков и авианаводчиков (их назначали из числа летчиков и штурманов, по разным причинам ос"са-вивших летную работу). При проведении боевых операций их придавали каждому мотострелковому или десантному батальону. Обязанности наводчика требовали постоянного внимания, хорошей ориентировки на"местности, тактических способностей - от него зависела эффективность авиационной поддержки, и при мощных налетах место на КП занимал командир работавшего полка. Корректировщики, сопровождавшие войска в боевых порядках, должны были обладать еще и немалой выносливостью: им приходилось волочить на себе громоздкую 23-кг рацию. Положение своих войск при штурмовке обозначалось цветными дымами сигнальных шашек, по ним же при поиске целей, руководствуясь командами с земли, определялись летчики. Противник быстро оценил значение «управляющих» и старался вывести их из строя в первую очередь. Пленные моджахеды рассказывали, что их специально инструктировали по обнаружению и уничтожению авианаводчиков. Среди авиаторов офицеры боевого управления несли наибольшие потери, заслужив строки в песне: «Враг знает точно - там, где дым, лежит наводчик невредим, и силу своего огня он направляет на меня…» Другой тактической новинкой стало взаимодействие авиации с артиллерией -летчики обрабатывали недоступные для нее цели и блокировали попытки противника выйти из-под обстрела.

У истребителей, базировавшихся в Шинданде, «дежурной целью» стал лежавший неподалеку Герат - старинный торговый город на пересечении важных

дорог, по которым велось снабжение гарнизонов. Вплотную к городу подступала обширная «зеленая зона», и хозяйничавшие в ней банды свободно чувствовали себя не только в окрестных поселках, но и в самом городе. За право контроля над Гератом шла непрерывная борьба, в которой обстрелы и операции по очистке сочетались с попытками переговоров и даже взаимных торгов (моджахеды соглашались оставить в покое местную цементную фабрику в обмен на обещание пощадить родную деревню одного из местных «авторитетов»). Веское слово в этой борьбе оставалось за авиацией. Временами налеты на древний город следовали беспрерывно, и в результате западная часть Герата, где, по словам побывавших в городе журналистов, «бомбардировки были более чем интенсивными», была полностью разрушена и превращена в развалины.

Чаще всего применялись бомбы ФАБ-250 и ОФАБ-250-270 с площадью поражения до 1200 м2, а также разовые бомбовые кассеты РБК-250-275, вмещавшие 150 осколочных боеприпасов АО-1сч* и накрывавшие цели на площади до 4800 м2. Еще большей эффективностью обладали «шарики» РБК-500,

разлетавшиеся в радиусе 350- 400 м. Пара самолетов с РБК могла полностью «накрыть» кишлак.

Широко использовались НАР С-5М, запускавшиеся из универсальных блоков УБ-16-57 и УБ-32-57. Против живой силы крупных банд и в местах базирования моджахедов применялись также специальные НАР С-5С со стреловидными поражающими элементами. Каждая такая ракета несла 1000 оперенных стальных стрел, на подлете к цели выбрасываемых вперед вышибным зарядом и способных изрешетить все живое на 15- 20 м2. Немалое воздействие на противника оказывал и сам вид залпа десятков ракет, после которого цель исчезала в сплошных разрывах. Другим распространенным видом оружия были крупнокалиберные 240-мм НАР С-24, большая дальность пуска которых позволяла летчикам увереннее чувствовать себя в стесненных для маневра горных распадках во время выхода из атаки. Мощная осколочно-фугасная боевая часть С-24 разносила в пыль толстостенные глинобитные дувалы, за которыми укрывались душманы, и превращала в груды камней огневые точки в горах.

Направлявшиеся в Афганистан истребительные полки оставляли на месте часть самолетов (чтобы не оголять аэродром основного базирования) и обычно имели в своем составе две усиленные эскадрильи с общим числом 30-35 самолетов. Особенно большую нагрузку несли учебно-боевые МиГ-21УС/УМ. Помимо тренировок, спарки использовались в вывозных полетах, в которых летчики знакомились с районом боевых действий, для ведения разведки и целеуказания (место инструктора при этом занимал опытный летчик или штурман, хорошо знавший местность). С помощью спарок выполняли и контроль результатов налетов.

Для дневной и ночной фотосъемки местности применялись МиГ-21Р, оснащенные аэрофотоаппаратами АФА-39 и АШФА. В состав их оборудования входил и магнитофон, на который летчик записывал «путевые впечатления». Разведывательные МиГи использовались при

ночных ударах, подсвечивая район налета «люстрами» - осветительными авиабомбами САБ-100 и САБ-250. Они участвовали в атаках и поиске караванов с оружием, особенно по ночам (если днем досмотр вели поисковые группы на вертолетах, то скрывавшийся в темноте караван вез явно не изюм, и его судьба решалась однозначно…). Экипажи МиГ-21Р, лучше других знавшие, где искать цель, вели и «свободную охоту» - самостоятельный поиск и уничтожение противника. В этом случае они несли подвесные баки, две РБК-250-275 или 2-4 НАР С-24.

Афганские истребители летали на МиГ-21МФ и МиГ-21бис (к весне 1980 г. в Мазари-Шарифе находились также 50 МиГ-17Ф/ПФ, использовавшихся для штурмовки). В технике пилотирования многие из них не уступали советским летчикам, и причина этого крылась отнюдь не в глубокой «идейной убежденности». Афганские пилоты большей частью были выходцами из знатных пуштунских и таджикских родов, чувствовали себя в воздухе раскованно и мало обращали внимания на всевозможные наставления и ограничения, излюбленные в наших ВВС. При этом, однако, их боеспособность нельзя было назвать высокой: летали афганцы от силы 2-3 дня в неделю с обязательным предписанным Кораном выходным по пятницам. Выполнением боевых задач они себя особо не утруждали, считая бомбовую нагрузку из пары «соток» вполне достаточной (да и те часто ложились в стороне от цели, особенно если она прикрывалась зенитным огнем). Случалось, из взрывателей бомб оружейники «забывали» вынуть чеки, превращая их в бесполезный груз. Штаб 40-й армии отмечал: «в самостоятельных действиях у афганцев пропадает желание воевать» и, чтобы повысить результативность боевой работы, советским инструкторам нередко прихо-

дилось самим занимать места в кабинах афганских самолетов.

Подготовка машин союзников оставляла желать лучшего, а при малейшем повреждении самолеты даже не пытались восстанавливать,пуская на запчасти, а то и просто разворовывая. Достопримечательностью Шиндандского аэродрома долгое время был «промазавший» при посадке самолет, хвост которого торчал из пролома в стенке местного КП, со второго этажа которого как ни в чем ни бывало продолжали разноситься команды. ВВС ДРА теряли в 3-4 раза больше машин, чем советские части - получение дармовой техники из СССР было гарантировано. Впрочем, о судьбе поставок ни у кого не было иллюзий, и среди этих самолетов попадались успевшие повоевать подремонтированные машины, еще хранившие на бортах звездочки -отметки о боевых вылетах. Всего же, по официальным оценкам, на оказание военной помощи ДРА было израсходовано более 8 млрд. долларов.

Основная тяжесть боевой работы оставалась на советских авиаторах, не знавших ни выходных, ни праздников. За год пребывания в ДРА они успевали налетать 2,5-3 нормы «мирного времени», при этом на отдельных самолетах выполнялось 450-470 вылетов. За 1984 г. на ИА приходилось 28% от общего числа БШУ и 6% всех разведрейдов. Интенсивность боевой работы летчиков-истребителей была на треть выше, чем в ИБА, и опережала даже штурмовиков, уступая по напряженности только экипажам вертолетов. Со временем еще более возросшая нагрузка заставила комплектовать полки вторым составом летчиков и техников из других частей. Это позволяло приобрести боевой опыт работы большему числу авиаторов и, по возможности, удержать нагрузки на людей в допустимых пределах (хотя и при этом каждый рабочий день, начинавшийся еще до восхода солнца, длился 12-14 часов, а полк успевал «переработать» 15, 20, а то и 30 тонн бомб, и «допустимые пределы» сводились к тому, что люди все же не падали от усталости).

Хотя многие вылеты приходилось выполнять на пределе возможностей техники, надежность МиГ-21 оказалась весьма высокой. Боеготовые машины в полках составляли 85-90%, и даже по сложным системам - навигационному и радиооборудованию - число отказов было небольшим. Нарекания вызывало остекление

фонаря, быстро желтевшее и терявшее прозрачность от солнца и пыли (недостаток, унаследованный и МиГ-23). Вездесущая, всепроникающая пыль полностью забивала топливные фильтры уже через 5-7 часов работы и выводила из строя топливную автоматику, что грозило остановкой двигателя в полете. В летнюю жару садившиеся самолеты встречали с поливальными машинами или просто с ведрами воды, чтобы быстрее охладить перегревшиеся тормоза - иначе давлением могло «разнести» пневматики. Интенсивная эксплуатация все же не могла не сказываться на состоянии техники -из-за недостатка времени регламентные работы выполнялись на скорую руку (привычно записывая: «…в полном объеме»), ремонтировать и латать самолеты приходилось на месте. После года работы на них накапливались многочисленные дефекты, был полностью «выбит» ресурс и по возвращении в СССР истребители приходилось отправлять в капитальный ремонт.

*Десантники, взявшие Баграм под контроль еще до начала ввода войск, все сохранили в целости. Операция по захвату аэродрома была подготовлена с особой тщательностью - спецназовцы прекрасно ориентировались ночью на авиабазе и быстро овладели всеми узловыми сооружениями; на имевшихся у них планах были указаны даже расстановка мебели в помещениях и направления, в которых открывались входные двери.

"Авиабомба АО- 1сч имеет массу 1,2 кг, ее корпус отлит из сталистого чугуна, дающего множество осколков с убойной силой в радиусе до 12 м.

По своей эффективности БЧ С-24 не уступала тяжелому снаряду и давала при разрыве до 4000 крупных осколков, поражавших противника в радиусе 300- 400 м.

При уничтожении «крепких орешков» типа скальных укрытий и пещер, служивших душманам убежищами и складами, наилучшие результаты давали толстостенные бомбы ФАБ-250тс и особенно ФАБ-500тс, имевшие прочный кованый корпус (обычными фугасками поразить пещеру можно было лишь при попадании в малозаметное устье, а взрывы на поверхности давали только выбоины). Толстостенная бомба, пробивая с^алу и разрываясь в толще камня, вызывала обвалы и обрушивание сводов пещер. Такие боеприпасы широко применялись при «закрытии» базы в горном массиве Луркох в провинции Фарах в январе 1981 г., в Черных горах в сентябре того же года, где душманы пытались перерезать дорогу на Кандагар, и в других местах.

2 О применении в Афганистане Ми Г-23 читайте в следующих номерах «АиВ»

Продолжение. Начало в № 3"94

Локальные войны и вооруженные конфликты конца XX - начала XXI вв. подтвердили устойчивую тенденцию возрастания роли и значимости средств воздушно-космического нападения (СВКН) в решении не только большого объема боевых задач, но и в достижении конечных военно-политических целей вооруженного противоборства. Авиация стала одним из основных средств, способных наносить удары на всю глубину театра военных действий (ТВД) или территории противоборствующих государств.

Вряд ли у кого-либо возникнут сомнения в том, что сторона, обладающая большей мощью СВКН (и более эффективно использующая их в военных действиях) будет диктовать условия победы и мира.

Опыт локальных войн и вооруженных конфликтов конца XX - начала XXI вв. свидетельствует о том, что надежная противовоздушная оборона войск, важнейших государственных объектов приобрела значение стратегического фактора, оказывающего существенное влияние на их конечный результат.

Состояние войск (сил) ПВО находится в прямой зависимости от количества и качества СВКН противника, применяемых им систем вооружения. Скачок в развитии СВКН, а также неуклонный подъем их роли в достижении военно-политических целей привели к интенсивному развитию сил и средств ПВО, совершенствованию способов их боевого применения, изменению организационных штатных структур, а в целом - к повышению значимости в системе обороны любой страны мира.

Как известно, с целью противовоздушной обороны войск и объектов государства создается система ПВО, которая включает в себя взаимосвязанные подсистемы: разведки и оповещения; истребительного авиационного прикрытия; зенитного ракетного артиллерийского прикрытия; управления, а также всестороннего обеспечения. От качества работы каждой подсистемы, способности командования собрать в единое целое вышеперечисленные составляющие в конечном результате зависит и эффективность ПВО.

Советские соединения и части ПВО, военные советники и специалисты принимали непосредственное участие во многих локальных войнах и вооруженных конфликтах при построении системы ПВО, создании, совершенствовании и боевом применении группировок войск ПВО государств-участников вооруженного противоборства до начала 1990-х гг. (Корея, Вьетнам, Ирак, Египет и др.).

Опыт локальных войн последних десятилетий XX века показал, что требуемая эффективность ПВО достигалась только в тех вооруженных силах, где присутствовали советские военные советники и специалисты.

В противном случае, даже при численном превосходстве средств ПВО победа оставалась за ВВС противоборствующей стороны. Однако при построении группировок ПВО и их боевом применении возникали неудачи и существенные ошибки, основными причинами которых был не только низкий уровень подготовки "национального" личного состава, но и отсутствие боевого опыта, а в ряде случаев и некомпетентность советских военных специалистов, которые в большинстве случаев руководствовались только теоретическими знаниями.

В боевой обстановке учебники не могли дать верных ответов на решение возникающих задач, а обобщенного и доступного боевого опыта просто не было. Приходилось работать методом проб и ошибок. При этом в большинстве случаев инициатива советских военных специалистов была ограничена.

В настоящее время накоплен богатый опыт боевого применения ВВС и войск ПВО в локальных войнах и вооруженных конфликтах. Но учитывается ли он в боевой подготовке Вооруженных Сил Российской Федерации?

К сожалению, недостаточно. При проведении боевых стрельб соединения и части РТВ, ЗРВ ВВС на полигоне Ашулук "связаны кабелями" на своих позициях. Пусковые установки мишенных комплексов заранее известны и боевые стрельбы проходят по упрощенной программе. О тактической маскировке говорить не приходится, она просто отсутствует. Вопрос перемещения частей ЗРВ в новый позиционный район вызывает отрицательную реакцию как среди руководящего состава объединений ВВС, так и полигона.

Войска ПВО военных округов более мобильны, выполняют несколько перемещений в ходе учений, в том числе совершение маршей (перемещений) на большие расстояния и перегруппировки. На порядок выше понятия о тактической маскировке, чем в ЗРВ ВВС. Некоторые соединения (части) ПВО общевойсковых объединений (соединений) оборудуют реальные ложные позиционные районы (стартовые позиции). В Учебном центре боевой подготовки войск ПВО Сухопутных войск создается сложная мишенная обстановка. Боевые стрельбы проводятся, как правило, с короткой остановки. Но в связи с несовершенным курсом стрельб войсковой ПВО результаты зачастую оцениваются необъективно и откровенно завышаются.

Желает оставаться и лучшим уровень подготовки боевых расчетов войск (сил) ПВО, которые не имеют должных навыков в работе в сложной помеховой обстановке и в ряде случаев не могут определить, что это: неисправность ВВТ или помеха. Управление группировками авиации и войск ПВО в настоящее время - самый сложный вопрос. При этом главное не только в отсутствии единого комплекса средств автоматизации, а в недопонимании некоторыми должностными лицами тех мероприятий, которые сейчас проходят в Вооруженных Силах РФ.

Истребители-бомбардировщики F-4 PHANTOM II в бою. Их звездный час пришелся на время американо-вьетнамской войны 1964-1973 гг.

В результате проведенных в 2007 г. учений с группировками авиации и войск (сил) ПВО различного уровня, можно сделать вывод: командования объединений ВВС стараются взять на себя инициативу в организации ПВО при упорном сопротивлении войск ПВО военных округов. При этом имеющейся практический опыт применения группировок ПВО в локальных войнах мало кого интересует. К сожалению, это будет продолжаться до тех пор, пока не произойдет смена поколений и на первое место не встанет вопрос создания системы ПВО (ВКО) государства, а не кто главный в этом споре.

Выше говорилось о трудностях, которые преодолевали советские военные специалисты при оказании помощи в создании и боевом применении группировок ПВО. Главное - отсутствие практического боевого опыта. В настоящее время этот опыт имеется. Но далее чем Военной академии Генерального штаба ВС РФ, Военной академии ВКО им. Г. К. Жукова, Военной академии войсковой ПВО и научных учреждений Минобороны России он, к сожалению, не распространяется.

Тем не менее, данный опыт свидетельствует, что возрастание роли ПВО объективно требовало повышения ее эффективности в противоборстве с СВКН противника. Однако количество и качество вооружения и боевой техники ПВО стран-участников военных конфликтов, уровень боевой готовности соединений, частей и подразделений ПВО, подготовка личного состава обычно не соответствовали реальным требованиям.

И, как результат, эффективность ПВО оказывалась ниже требуемой. Несмотря на то, что потенциальные боевые возможности войск ПВО в целом ряде локальных войн были достаточно высокими, первенство в нанесении ущерба противоборствующей стороне оставалось и остается за СВКН. Используя различные формы и способы оперативного (боевого) применения, различные виды вооружения, авиация противоборствующей стороны выполняла возложенные на нее задачи практически в полном объеме.

Воспретить или максимально ослабить ее воздействие, надежно прикрыть войска и объекты от ударов с воздуха можно было только дальнейшим качественным и количественным усилением сил и средств ПВО, совершенствованием организационной структуры войск и системы их управления. Однако эти задачи для большинства экономически слабых стран, против которых развязывались военные действия, были невыполнимы.

Непосредственное влияние на организацию ПВО оказывало разнообразие военно-политических, физико-географических и экономических условий. Однако во всех военных конфликтах при создании системы ПВО, которая обеспечивала требуемую эффективность, учитывались следующие общие принципы:

единство замысла построения системы ПВО с учетом противостоящей авиационной группировки, ее целей, ожидаемых масштабов и характера действий, а также характеристик прикрываемых объектов и территории страны, боевого состава, состояния и готовности своих войск;

комплексное использование всех сил и средств ПВО с учетом их боевых возможностей;

сосредоточение усилий на прикрытии важнейших объектов военно-экономического потенциала страны и группировок войск;

своевременность обнаружения воздушного противника и обеспечение необходимой информацией о нем командных пунктов и пунктов управления всех уровней;

высокая организация управления;

широкий маневр силами и средствами ПВО;

оснащение современными средствами борьбы с СВКН противника, обеспечение взаимодействия между составными элементами системы ПВО;

проведение мероприятий тактической маскировки, а также по повышению помехоустойчивости и живучести.

Организационно войска ПВО государств-участников локальных войн и вооруженных конфликтов, как самостоятельный вид вооруженных сил не создавались. Они входили в состав военно-воздушных сил (Вьетнам, Ливия, Югославия), или в состав сухопутных войск (Египет, Сирия и др.).

Основу войск ПВО составляли истребительная авиация, зенитная артиллерия и зенитные ракетные войска, радиотехнические войска, а также неавтоматизированные и автоматизированные системы управления войсками и оружием.

Самым маневренным средством ПВО являлась истребительная авиация. На ее вооружении до середины 1950-х гг. находились поршневые и реактивные истребители с дозвуковой скоростью. С конца 1950-х гг. в истребительную авиацию ПВО стали поступать сверхзвуковые истребители-перехватчики с пушечным и ракетным вооружением.

Зенитная артиллерия была оснащена 30, 37, 57, 85 и 100-мм орудиями, 23-мм спаренными зенитными установками. В войнах на Ближнем Востоке (1967 и 1973 гг.) кроме того, применялись 57-мм спаренные и 23-мм счетверенные зенитные самоходные установки.

В 1965 г. во Вьетнаме было применено новое средство ПВО - зенитные управляемые ракеты (ЗУР). В первом же бою ими были сбиты три американских самолета F-4 "Фантом". Следует отметить, что поступавшие на смену зенитной артиллерии зенитные ракетные комплексы (ЗРК) сначала только дополняли усилия истребительной авиации. В дальнейшем их роль резко возросла.

В локальных войнах во Вьетнаме и на Ближнем Востоке (1973 и 1982 гг.) совместно с зенитной артиллерией на их долю из общего количества уничтоженных воздушных целей уже приходилось около 90%. Постепенно зенитные ракетные войска стали составлять основу противовоздушной обороны государств (пожалуй, за исключением США, у которых основу ПВО все-таки составляет истребительная авиация).

Как показывает опыт, задачами войск ПВО в локальных войнах и вооруженных конфликтах являлись: прикрытие от ударов воздушного противника важных административно-политических и экономических центров, районов и объектов; защита от воздействия воздушного противника коммуникаций тыла страны и вооруженных сил; прикрытие от ударов и разведки воздушного противника группировок войск на поле боя и в оперативной глубине, районах формирования и сосредоточения резервов; недопущение ударов вражеской авиации по аэродромам, военно-морским базам, портам, пунктам управления.

Каждая из указанных комплексных задач содержала ряд частных, решение которых зачастую проходило в рамках различных видов военных действий. Так, прикрытие от ударов воздушного противника важных административно-политических и экономических центров, районов и объектов страны могло быть самостоятельной задачей специальных объектовых группировок ПВО, или выполняться в рамках действий единой зональной (зонально-объектовой) группировки. Выполнение этой задачи осуществлялось при взаимодействии с войсками ПВО сухопутных войск и силами ПВО флота.

Основными формами применения войск ПВО были совместные или самостоятельные боевые действия по срыву воздушных операций (кампаний) противника.

По содержанию ПВО в локальных войнах и вооруженных конфликтах практически до конца 1980-х гг. была противосамолетной. Содержание ПВО не изменилось и после того, когда стали применяться ракеты класса "земля-земля" или "воздух-земля". Это связано с тем, что страны, подвергавшиеся нападению, не имели технических и экономических возможностей для разработки или закупки дорогостоящих и сложных средств противоракетной обороны. Поэтому борьба с крылатыми и баллистическими ракетами велась теми же средствами, что и с пилотируемой авиацией или беспилотными летательными аппаратами.

В 1991 г. при проведении многонациональными силами операции "Буря в пустыне" против Ирака, в системе ПВО Саудовской Аравии и Израиля с успехом был применен американский ЗРК "Пэтриот" для борьбы с оперативно-тактическими ракетами "Скад" советского производства, запускаемых с территории Ирака. Это свидетельствует о том, что наряду с противосамолетной обороной стала проявляться и противоракетная. Но ее создание стало возможным только экономически развитым государствам.

Одной из важнейших задач ВВС для любой нападающей стороны было воздействие по административно-политическим и экономическим центрам с целью нарушения управления страной и вооруженными силами, вывода из строя промышленных предприятий, крупных узлов коммуникаций, электростанций и гидросооружений, телерадиовещательных станций и деморализации мирного населения. Исходя из этого, задача надежной ПВО данных объектов являлась для войск ПВО основной.

Опыт боевого применения войск ПВО целесообразно начать рассматривать с военных действий США против Вьетнама.

ВОЙНА ВО ВЬЕТНАМЕ

"ВКО" в предыдущих номерах достаточно подробно рассказал о нюансах вооруженного противоборства в Юго-Восточной Азии. Обобщая, вкратце можно сказать следующее.

В боевом применении войск ПВО здесь можно выделить два этапа. Первый (1964-1965 гг.), когда группировки наземных средств ПВО были представлены зенитной артиллерией среднего и малого калибров, зенитными пулеметами, а истребительная авиация ПВО оснащена самолетами МиГ-15, МиГ-17. И второй (1965-1973 гг.), когда система ПВО ДРВ стала пополняться зенитными ракетными комплексами, а истребительная авиация - самолетами МиГ-21.

С началом нанесения ударов американской авиацией по объектам страны вьетнамское руководство обратилось к правительству СССР с просьбой оказания помощи в организации ПВО. При непосредственном участии советских военных специалистов осуществлялось строительство ПВО Демократической Республики Вьетнам (ДРВ). В СССР были организованы учебные центры, где в период 1966-1967 гг. были подготовлены боевые расчеты для пяти вьетнамских зенитных ракетных полков.

Кроме того, одновременно с поставкой ВВТ ПВО во Вьетнам, осуществлялась подготовка вьетнамских боевых расчетов непосредственно и на территории ДРВ. Обученные основам боевого применения и эксплуатации ВВТ боевые расчеты уже через четыре месяца приступали к выполнению боевых задач.

Следует отметить, что тактика действий американской авиации во Вьетнаме в значительной степени изменялась в зависимости от наращивания сил и средств ПВО вьетнамской народной армии (ВНА). До первых боев ЗРВ бомбовые удары по вьетнамским объектам наносились группами в составе 16-24 самолетов с одного направления на высотах 5-8 тыс. м. Удары наносились в боевых порядках "колонна групп" по 4-8 самолетов с пикирования под углом 15-20 град. с несколькими заходами на цель.

Появление во Вьетнаме ЗРК было для американского командования неожиданностью. Части ЗРВ ВНА в первых боях уничтожили 58 американских самолетов при расходе всего 70 зенитных управляемых ракет. Имели место случаи, когда одной ракетой уничтожалось два, а двумя ракетами - три американских самолета.

Это заставило командование ВВС США изменить тактику, искать новые способы преодоления системы ПВО. Американские летчики перешли к эшелонированным действиям небольшими группами в рассредоточенных боевых порядках на малых и предельно малых высотах с нескольких направлений и с одного захода, стали применять противоракетный маневр, средства РЭБ и противорадиолокационные снаряды (ПРС). Было увеличено количество групп обеспечения и сокращена численность самолетов в составе ударных групп.

С этого времени в военном искусстве начинает проявляться тенденция возрастания противоборства между ВВС и войсками ПВО. На каждое техническое или тактическое новшество противоборствующая сторона была вынуждена реагировать целой серией мер ответного характера.

Так, изменения в тактике применения ВВС США потребовали от командования ПВО и ВВС ВНА проведения специальных мероприятий по защите ЗРК от помех; созданию подразделений для ведения РЭБ; изменению группировок ПВО и способов их боевого применения (широкое использование ЗРК из засад, оборудование сети запасных и ложных позиций, взаимного перекрытия зон поражения соседних дивизионов, создания смешанных группировок ЗРК и ЗА, применение нестандартных боевых порядков и др.).

В целом, в результате принимаемых мер по совершенствованию ПВО ВНА, американская авиация не смогла выполнить поставленные перед ней задачи и понесла серьезные потери. Только от огня ЗРВ она потеряла в небе Вьетнама более 1300 самолетов.

Выведенная из строя пусковая установка 5П71М зенитного ракетного комплекса С-125М.
Фото: US DEPARTMENT OF DEFENSE

Кульминационным моментом войны США против ДРВ стали боевые действия американских ВВС в декабре 1972 г. В тот период была спланирована и с 18 по 30 декабря силами всей американской авиацией ВВС и ВМС в Юго-Восточной Азии проведена воздушная операция под кодовым наименованием "Лайнбэкер-2". К ведению этой операции было привлечено более 800 самолетов. Американским командованием в операции планировалось завоевание превосходства в воздухе, подрыв экономического потенциала и разрушение коммуникаций ДРВ.

Замыслом руководства ВНА было предусмотрено: силами ЗРВ уничтожать, в первую очередь, стратегические бомбардировщики В-52, силами зенитной артиллерии - самолеты тактической и авианосной авиации, истребительной авиации вести бои со стратегической, тактической и авианосной авиацией только дежурными силами. Комплекс мероприятий, проведенных по инженерному оборудованию и маскировке аэродромов, позиций и КП, в основном обеспечил живучесть системы ПВО.

Несмотря на численное превосходство в воздухе американской авиации и использование современных в то время самолетов и оружия, войсками ПВО и ВВС Вьетнама было уничтожено более 80 американских самолетов, в том числе 34 В-52 (по американским данным - 15) и 5 F-111. Подробно операцию "Лайнбэкер-2" "ВКО" (с картами, схемами и таблицами) описал в предыдущих номерах.

Основным положительным опытом боевого применения войск ПВО во Вьетнаме являлось: своевременное совершенствование способов и тактических приемов применения сил и средств ПВО в соответствии с изменением характера действий авиации противника; максимальное использование маневренных возможностей ЗРК и подразделений зенитной артиллерии для сосредоточения усилий на предполагаемых направлениях действий СВН и своевременный вывод их из-под ударов после проведенных стрельб; широкое применение мероприятий по маскировке и введению противника в заблуждение; построение группировок ПВО с учетом перекрытия зон поражения, четкое управление и взаимодействие; максимальное использование смешанных группировок ЗРВ и ЗА под единым управлением.

Заслуживает внимания и первый опыт борьбы с армейской авиацией, когда на основных направлениях и предполагаемых маршрутах полетов вертолетов вьетнамские партизаны в джунглях натягивали между деревьями проволоку и канаты. Большие потери понесли американские вертолетные подразделения в ходе ведения боевых действий от огня стрелкового оружия, которым в ходе ведения боевых действий было сбито около 1000 американских вертолетов.

В качестве недостатков, выявленных в ходе военного противоборства средств ПВО Вьетнама с авиацией США, следует отнести: "распыление" сил и средств, связанное с переоценкой роли способа действий "из засад" на фоне наметившегося массирования применения СВН, в результате снижалась огневые возможности группировки ПВО, а при ведении стрельбы оставался неизрасходованный запас ракет и боеприпасов, снижались возможности по переносу и сосредоточению огня; значительное уменьшение среднего количества боеготовых дивизионов в ходе отражения ударов авиации от не всегда обоснованного удаления запасных стартовых позиций и быстроты совершения маневра на них; недостаточно использовались радиолокационные средства обеспечения стрельбы зенитной артиллерии с началом применения противорадиолокационных ракет; не всегда целесообразное по условиям воздушной обстановки предоставление командирам зенитных ракетных дивизионов права на автономное ведение боевых действий, что зачастую не позволяло полностью использовать боевые возможности ЗРК.

Во Вьетнаме был получен первый мировой опыт применения зенитных ракетных и радиотехнических соединений (частей и подразделений), который получил свое дальнейшее применение и развитие в локальных войнах на Ближнем Востоке, и, прежде всего, в арабо-израильских войнах.

АРАБО-ИЗРАИЛЬСКИЕ ВОЙНЫ

Учитывая качественный и количественный состав ВВС Израиля, а также опыт первой арабо-израильской войны 1967 г., командование вооруженных сил Египта к октябрю 1973 г. создало мощную группировку сил и средств ПВО для прикрытия важнейших объектов тыла и районов сосредоточения войск. В зоне Суэцкого канала и районе Голанских высот было развернуто 2,6 тыс. зенитных орудий и 150 ЗРК).

Причем основу группировки ЗРВ составляли ЗРК средней и малой дальности с улучшенными характеристиками по защите от помех. Впервые были применены специальные подразделения РЭБ и переносные зенитные ракетные комплексы (ПЗРК).

Наличие радиолокационных средств разведки воздушного противника, подразделений РЭБ, ЗРК различного назначения, истребителей-перехватчиков позволяло арабам вести борьбу со скоростными воздушными целями в широком диапазоне высот их полета и в условиях применения средств РЭБ.

В первый день войны (6 октября 1973 г.) потери израильской авиации составили 30 самолетов. Это потребовало от командования Израиля принятия срочных мер по усилению радиопротиводействия средствам ПВО арабских стран, выделения специальных вертолетов для наблюдения за полем боя и предупреждения о пусках ЗУР.

Изменилась и тактика действий израильской авиации. Полеты стали осуществляться на предельно малых высотах. Сократилось время нанесения ударов по объектам, широко применялись отвлекающие группы и демонстративные полеты, а также в качестве ложных целей нашли применение беспилотные летательные аппараты.

Кроме того, в последующих боевых действиях с целью снижения потерь авиации от огня ЗРК с задачей уничтожения пусковых установок и РЛС ПВО арабских стран стали применяться маневренные танковые группы, в том числе действующие и в оперативной глубине.

С изменением тактики действий израильской авиации изменилась и тактика применения сил и средств ПВО: сосредоточение усилий сил и средств ПВО для прикрытия войск и объектов на наиболее важных направлениях и рубежах; боевые действия частей (подразделений) ПВО смешанного состава из засад; эффективное применение мобильного ЗРК "Квадрат" (экспортный вариант отечественного ЗРК "Куб") в сочетании с ПЗРК и зенитной артиллерией; централизованное управление группой зенитных ракетных (артиллерийских) дивизионов (батарей), находящихся в засадах; действия зенитных самоходных установок и малокалиберной зенитной артиллерии в боевых порядках прикрываемых войск (в том числе и войск ПВО); маскировка позиций средств ПВО.

Наиболее характерными действиями ПВО арабских стран были периодические выходы в назначенные районы зенитных ракетных групп (2-4 дивизиона) для действия из засад. Выдвижение осуществлялось на скрытые позиции в зеленую зону или в жилые городки и поселки. Уничтожение выбранных для обстрела целей осуществлялось нанесением внезапных ударов с пуском двух-трех ракет по данным целеуказания от передовых радиолокационных постов радиотехнических войск. Стрельба велась по целям, находившимся в зоне гарантированного поражения на высотах от 500 до 2000 м (с последующим немедленным перемещением в другой район).

Остальные дивизионы группы в это время находились в готовности для прикрытия стреляющего. Каждому дивизиону готовились одна-две запасные стартовые позиции (СП).

Кроме этого, на всю группировку ЗРВ оборудовалось 8-10 ложных СП с использованием макетов и привлечением кочующих станций разведки целей П-12.

В смешанную группировку оптимального состава включалось до 7 дивизионов (С-75 и С-125), до 3 частей зенитной артиллерии (зенап, озенадн), до 3 батарей ПЗРК "Стрела-2", до 10-12 зенитных самоходных установок ЗСУ-23-4 ("Шилка"), 1-2 роты аэростатов заграждения и подразделения обеспечения, в том числе и инженерно-маскировочная рота.

В дальнейшем стало очевидным, что при отсутствии единой автоматизированной системы управления в тактическом звене создание смешанных группировок с большим количеством огневых средств было нецелесообразно.

Кроме того, к слабым сторонам действий войск ПВО арабских стран следует отнести отсутствие взаимодействия истребительной авиации и ЗРВ, централизованного управления авиацией и войсками ПВО.

Из-за неудовлетворительной организации взаимного оповещения между ВВС и ПВО имели место неоднократные случаи обстрела своих самолетов.

Любой военачальник, неизменно придерживающийся одного набора заповедей, напрашивается на катастрофическое поражение от изобретательного противника.
Фото: US DEPARTMENT OF DEFENSE

Анализ показывает, что в локальных войнах на Ближнем Востоке самым распространенным средством ПВО арабских государств стали ПЗРК. По данным израильских военных специалистов, против ВВС Израиля в 1973-1988 гг. было применено около 7000 ЗУР этого типа. Основным средством защиты от ракет ПЗРК являлись и являются тепловые ловушки, отстреливаемые с борта летательного аппарата.

В ходе локальных войн во Вьетнаме и на Ближнем Востоке сформировались твердые взгляды на способы боевого применения ЗРВ.

При недостаточном количестве ЗРК (как это было во Вьетнаме до середины 1966 г.) основным способом их применения являлись широкие маневренные действия дивизионов из засад на вероятных направлениях полета авиации противника.

С увеличением числа комплексов войска ПВО перешли к стационарному объектовому прикрытию, а в дальнейшем к зональному, при этом продолжали иметь место объектовая оборона и действия отдельных зенитных подразделений из засад и в качестве кочующих.

Управление боевыми действиями группировок зенитных ракетных войск, зенитной артиллерии и истребительной авиации при обороне крупных центров осуществлялось по-разному.

Так, во Вьетнаме были сформированы дивизии ПВО, включающие в состав все рода войск ПВО (ИА, ЗРВ, ЗА, РТВ). Основным принципом управления боевыми действиями являлась его централизация. Однако в случае потери связи с вышестоящим командным пунктом объекты управления - зенитные ракетные (зенитно-артиллерийские и истребительные авиационные полки), дивизионы и батареи вели самостоятельные боевые действия по заранее разработанным планам. В них предусматривались различные варианты ведения боя в зависимости от действий воздушного противника.

Наряду с обороной административно-политических и экономических центров, важными задачами войск ПВО также являлись прикрытие от ударов и разведки воздушного противника коммуникаций тыла страны и группировок войск на поле боя и в оперативной глубине. Для решения каждой из них создавались как самостоятельные (Вьетнам), так и общие (Ближний Восток) группировки войск ПВО.