Она впервые вышла на сцену в четырехлетнем возрасте, снималась в кино с 20 лет, а стала знаменитой после яркой роли Кисули в культовом фильме Петра Тодоровского «Интердевочка». Она легкая и сильная, таинственная и одновременно открытая. Ингеборга Дапкунайте всегда стремилась держать в секрете свою личную жизнь. Но актриса всегда привлекала внимание, и какие-то отголоски её отношений с мужчинами становились достоянием общественности. И все-таки ей удалось удивить зрителей в день своего 55-летия.
Арунас Сакалаускас
Он влюбился в маленькую и хрупкую Ингеборгу буквально с первого взгляда. Она напоминала ему сказочного эльфа, скачущего по аудиториям Латвийской консерватории, где они учились на факультете хорового и театрального искусства. Она ни минуты не могла посидеть спокойно, все время была в движении. Вот она стоит серьезная, а уже через секунду звонкими колокольчиками рассыпается ее смех и отзывается эхом.
Они дружили вчетвером: Арунас Сакалаускас, Таурас Чижас, Ингеборга Дапкунайте и Саулюс Баландис. Вместе сидели на занятиях, вместе придумывали свои этюды, но после занятий домой Ингеборгу провожал совсем другой юноша.
Арунас никогда бы не решился объясниться, он два с половиной года успешно скрывал свои чувства. Но в тот день он немного выпил и, увидев своего сказочного эльфа в коридоре, неожиданно для самого себя вдруг спросил, как поживает его любовь. А утром она усадила его на скамейку и сказала, что давно любит его. Это было настоящее счастье. При этом Ингеборга категорически запретила ему рассказывать кому-то об их романе, и они несколько лет встречались тайно.
Потом актриса стала все чаще уезжать в Россию на съемки, Арунас отчаянно скучал и при малейшей возможности мчался к ней в Москву. Они могли всю ночь гулять по столице, а утром с первый рейсом он прилетал в Вильнюс и мучился от невозможности признаться друзьям в том, с кем он провел выходные. А ей нравилась эта странная игра в шпионов.
Он никогда не знал, ревнует она его или нет, когда спрашивает о молоденькой продавщице в лавке или о случайной девушке, с которой он поздоровался. Улыбка не сходила с её лица, только взгляд становился чуть острее и пристальней.
Впрочем, она могла быть и на редкость прямолинейной: если что-то ей не нравилось, говорила прямо в лоб, ничуть не заботясь о том, как это выглядит со стороны. Это касалось как профессии, так и личной жизни. Карьера Ингеборги стремительно шла вверх, а у Арунаса не было никакого движения вверх. После возвращения юноши из армии актриса предложила расстаться.
Через пару лет так же неожиданно предложила возобновить отношения и даже пожениться. Они старались спасти свои чувства, но у них обоих не хватало для этого ни мудрости, ни терпения. А потом она полюбила другого.
Саймон Стоукс
Ее пригласил в свой спектакль «Ошибка речи» Саймон Стоукс, партнером Ингеборги Дапкунайте в постановке был Джон Малкович. Режиссёр, едва увидев актрису на пробах сразу подумал о том, что эта неземная девушка непременно должна стать его женой. И своего добился.
Несмотря на то, что ходили упорные слухи о романе Дапкунайте с Эмиром Кустурицей, замуж она вышла за Саймона. И ей снова удалось скрыть подробности отношений с мужем. В интервью она упоминала лишь о том, что в её семье царят полное взаимопонимание и доверие. А в 2009 году Ингеборга и Саймон расстались.
Дмитрий Ямпольский
В начале февраля 2013 года в обстановке строжайшей секретности Ингеборга Дапкунайте вышла замуж в третий раз. Какое-то время ей даже удавалось скрывать имя своего избранника, но затем стало известно, что мужем актрисы стал Дмитрий Ямпольский, успешный бизнесмен, у которого в совладении находится юридическая фирма и несколько московских ресторанов. Дмитрий моложе Ингеборги, но разница в возрасте не помешала им быть счастливыми.
Впрочем, актриса осталась верна себе и продолжила держать свою личную жизнь в секрете. Сам Дмитрий лишь однажды признался, что они не любят собирать дома гостей, все дружеские встречи обычно проходят в одном из его ресторанов.
Алекс
К юбилею актрисы был снят фильм «Ингеборга Дапкунайте. Все, что пишут обо мне, - неправда». Актриса откровенно рассказывала о себе, о своем детстве, творчестве.
Она умеет наслаждаться жизнью, получая удовольствие от настоящего, не зацикливаясь на неудачах прошлого. Для нее неповторим каждый миг, потому что счастье – это и есть сама жизнь. Она умеет получать удовольствие от съеденного на завтрак яблока и от солнечного луча, пробежавшего по ее щеке. Она задумывается о смерти и считает, что умереть в один миг, без мучений – это тоже счастье.
Последние кадры удивили зрителя. На экране появился очаровательный белокурый малыш Алекс, сын Ингеборги Дапкунайте. Актрисе исполнилось 55 лет, а малышу на вид не больше полутора. Она подхватила сына на руки и ушла. В свое настоящее земное счастье, куда нет доступа посторонним.
Ингеборга Дапкунайте выглядит невероятно привлекательно в 55 лет и вполне заслуженно занимает свое место в ряду
Дмитрий Ямпольский-является главой ресторанного холдинга в которую входят сеть французских кафе «Жан Жак», пабов «Джон-Дон», детских кафе, кроме того он является успешным адвокатом, является совладельцем юридической компании «Падва Хэслам-Джонс и партнеры», кроме того является сооснователем еще одной юридической компании под названием «Седов Ямпольский», занимается благотворительностью -является председателем правления благотворительного фонда помощи хосписа «Вера».
Приобрел популярность благодаря браку с актрисой Ингеборге Дапкунайте, вполне нормальный брак, если они друг друга любят и уважают. Любви все возрасты покорны!
Ямпольский Дмитрий, кто такой?
Прежде всего Дмитрий Ямпольский является ресторатором. С этим связан его бизнес. Он владелец сети ресторанов.
Имеет юридическое образование. Сейчас ему 45 лет.
Широкую популярность получил только в 2018 году, после того, как известная актриса Ингеборге Дапкунайте рассказала о своем семейном положении.
Оказалось, что она вышла замуж еще в 2013 году. Это ее третий брак. Свадьба прошла в любимом для всех богатых россиян Лондоне.
Год назад у пары родился сын, которого назвали Алекс.
От предыдущего брака у Дмитрия две дочери.
га 10 лет Дмитрий младше Ингеборге. Сейчас довольно модный союз по возрасту.
Ямпольский является ресторатором и крупным предпринимателем, у него большая сеть ресторанов. Также имеются в собственности клубы. По образованию он является юристом.
В 2013 году он стал супругом официальным Ингеборге Дапкунайте. И у них есть совместный ребенок, это сын Александр или сокращенно Алекс, которого актриса показала впервые в документальном фильме про нее в январе 2018 года.
У Дмитрия есть дочери от предыдущих браков. Разница в возрасте в паре составляет десять лет, он старше жены. В данное время ей исполнилось пятьдесят пять лет, а ему сорок пять. Их свадьба была тайной и прошла в Лондоне.
По крайней мере у них сейчас полная семья и наличие сына первого у актрисы говорит о серьезности их отношений.
Ямпольский фанат спорта и занимается им активно, он занимается также благотворительностью , его знают по добрым делам.
О Дмитрии Ямпольском не заговорили бы если б не известная актриса Ингеборге Дапкунайте. Именно этот мужчина стал ее избранником и второй половинкой. Разница у них в возрасте 10 лет. Недавно актриса заинтриговала тем, что показала ребенка - мальчика, которому один год и написано было сын Алекс. Напомню, что самой актрисе 55 лет. Сам же Дмитрий Ямпольский - адвокат, ресторатор и общественный деятель.
Дмитрий работает в фирме юридической «Седов - Ямпольский» (корпоративное право). Управленец и активный участник благотворительного фонда по хосписам «Вера».
Любит спорт - планерный и единоборства.
20 января Ингеборга Дапкунайте отметила 55-летие. В честь этого события Первый канала снял и показал фильм об актрисе, которая является одной из самых загадочных фигур российского шоу-бизнеса. Артистка ведет очень скрытный образ жизни и никогда не обсуждает свои отношения с мужем Дмитрием Ямпольским, за которого тайно вышла замуж в 2013 году. Бракосочетание пары состоялось в Великобритании. На нем присутствовали лишь самые близкие друзья влюбленных. О других деталях отношений супругов до этих выходных не было известно никаких других подробностей.
Однако в фильме про Ингеборгу, который называется «Все, что пишут обо мне — неправда», она впервые приоткрыла завесу тайны над своей личной жизнью. Актриса показала своего единственного сына Алекса.
На вид белокурому малышу полтора года. В конце фильма актриса позвала мальчика, вязала его на руки и вместе с ним ушла со сцены. Никаких других подробностей сообщать о своей семье Ингеборга не стала. Но тот факт, что у 55 летней Дапкунайте, которая регулярно попадала в списки звезд, придерживающихся принципа «чайлдфри», есть маленький ребенок, изумил не только ее поклонников, но и многих коллег.
После премьеры фильма, посвященного Ингеборге, в Сети начали бурно обсуждать ее сына. Поклонники актрисы отметили, что маленький Алекс невероятно похож на свою маму — такие же светлые локоны, голубые глаза и веселый нрав. Несмотря на высокий интерес, который пресса начала проявить к личной жизни актрисы после того, как стало известно о ее материнстве, она категорически отказывается комментировать рождение сына и не делится подробностями. В связи с этим в Сети уже возникало много слухов, одним из которых стало предположение о том, что сына артистке родила суррогатная мать. Ведь Дапкунайте ни разу не была замеченной с округлившимся животом или поправившаяся.
Дмитрий Ямпольский
Московская школа профессиональной филантропии – новый проект фонда «Друзья», развивающего системную благотворительность в России. Набор в Школу продолжится до 20 сентября. Занятия начнутся в ноябре на базе Высшей школы экономики и продлятся 9 месяцев. Курс рассчитан на 30 студентов, ожидается конкурс примерно 5 человек на место. Обучение платное, по итогам вступительных испытаний и собеседования предусмотрено несколько грантов от фонда «Друзья».Школа – долгосрочный стратегический проект фонда. В планах через два года внести новую специальность в реестр классификаторов специальностей по образованию. Затем – создание полноценной магистерской программы. Финальным шагом первого этапа развития Московской школы профессиональной филантропии станет учреждение первого в России факультета филантропии и полноценного исследовательского центра, занимающегося вопросами некоммерческого сектора.
— На какой срез студентов вы рассчитываете? Это ликбез для новичков или коучинг для продвинутых?
— Во-первых, это руководители НКО. Мы сталкиваемся с тем, что люди, стоящие во главе благотворительных организаций, независимо от их масштабов, хотят учиться и развиваться. Во-вторых, это специалисты, которые являются профессиональными управленцами в различных сферах бизнеса и задумываются о том, чтобы связать свою жизнь с работой в НКО.
— Не получится ли критичный разрыв в стартовом уровне этих двух категорий студентов? У руководителя НКО по определению меньше навыков на старте в области менеджмента, а у людей из бизнеса слабое представление собственно о благотворительности. Как они будут учиться вместе?
— Я не вижу здесь большого противоречия. Это как раз и есть наша задача — сделать так, чтобы руководитель из сферы НКО получил в процессе обучения полезные знания и навыки, а студенты из бизнеса смогли глубже понять суть деятельности НКО. Чтобы избежать большого разрыва на стартовом этапе, мы будем стараться адаптировать наш курс под обе категории студентов. Без специального подхода ко всем учащимся никакое образование эффективным быть не может.
— Создавая Школу, на какие образцы вы ориентировались?
— Она еще в процессе создания. В первую очередь, мы исходим из потребностей сектора. Профессионального образования в сфере благотворительности в России нет, при этом сфера активно растет и развивается. Работающие в этой сфере люди уже пришли к понимаю, что это профессия, а не просто энтузиазм: чтобы делать добрые дела эффективно, лучше заниматься ими профессионально.
Программа курса. Изображение с сайта mspp.ru
Мы проанализировали то, что есть в мире, программы университетов и бизнес-школ, посвященные Nonprofit Management (управлению НКО). Посмотрели американские форматы, такие как Georgetown University — McDonough School of Business и их европейские аналоги University of Geneva — Geneva School of Economics and Management (GSEM). В каждой программе есть и академическая и практическая части, у ряда программ мы переняли их проектный подход. У Indiana University, Bloomington School of Public & Environmental Affairs мы заимствовали успешный кейс с идеей стажировки для студентов. Набор дисциплин на нашей программе включает в себя самые популярные темы из курсов вышеперечисленных университетов.
Однако в неизменном виде перенести западные форматы обучения к нам нельзя, надо их адаптировать. Этим мы сейчас занимаемся. Ориентируемся, в том числе, на опыт лекций, которые в течение года устраивал фонд «Друзья» для НКО – благодаря им мы четко понимаем, что востребовано, а что нет. Мы даже сделали исследование на эту тему, в котором проанализировали запросы сотрудников благотворительной сферы в области дополнительного образования. Так, среди самых востребованных предметных областей оказались верхнеуровневые управленческие: управление командой, стратегическое мышление, управление проектами. Эти данные сыграли решающую роль при формировании программы школы.
Восемь учебных модулей уже определены, их конкретное наполнение сейчас складывается, и я уверен, будет меняться еще несколько лет. Сейчас мы только начинаем.
— Преподаватели будут отечественные?
— Мы открыты мировому опыту и стараемся привлечь к работе в школе западных экспертов. Вместе с тем мы горды, что среди спикеров программы — главные звезды российской благотворительности, которые имеют огромный опыт. Члены экспертного совета фонда «Друзья», куда входят Фаина Захарова («Линия жизни»), Алена Мешкова (Фонд Константина Хабенского), Нюта Федермессер (Фонд «Вера»), Ася Залогина («Обнаженные сердца») и другие. Также преподавать будут специалисты ВШЭ, тренеры, работающие с Московской школой управления Сколково.
— Звезды благотворительности будут задействованы как мотивационные спикеры? Обучение будет, скорее, вдохновением, или будет работать на конкретные навыки?
— Хорошее образование – это совокупность вдохновения и навыков. Если это одно вдохновение, то мы возвращаемся к тому, что уже есть – много энтузиастов и мало профессионализма. Наша задача соединить это: вот вам навыки, чтобы вы могли достигать целей, на которые мы вас вдохновили.
Сколько стоит профессионализм
— Стоимость обучения в Школе — 300 000 рублей, а зарплаты руководителей большинства НКО значительно ниже. И бюджеты НКО сейчас так устроены, что больших средств на обучение там нет. Кто сможет себе это позволить? Где брать на обучение деньги? Гранты заявлены всего на три человека.
— Три гранта заявлены для всех соискателей, еще 12 бесплатных мест получат сотрудники фондов, которые находятся на платформе «Друзей».
Я думаю, что также найдутся спонсоры, которые будут готовы оплачивать обучение талантливых кандидатов. Кто-то из наших будущих студентов сам будет готов платить, за кого-то будет платить организация, кого-то закроют их собственные благотворители.
Надеюсь, крупные жертвователи фондов поймут, что обучить директора фонда – не менее, а, может быть, и более эффективно, чем пожертвовать те же 300 000 на разовую помощь нуждающимся. Ведь с обученным профессиональным директором в итоге фонд сможет зарабатывать значительно больше. Эффективность фонда повысится. Мне кажется, должна быть такая логика. Мы же все понимаем, что надо учиться. Мы бы с огромным удовольствием делали это образование бесплатным для всех. Но так это не работает, увы.
— Но факт тот, что мышление НКО в России сейчас устроено по-другому, и деньги на такие вещи выделяются с большим трудом. Руководители даже крупных НКО плачут, что они и хотели бы финансировать такие вещи, но не могут. Не понимают, где взять на это деньги.
— Это замкнутый круг. «Я не понимаю где взять деньги на обучение, а чтобы я понял, мне нужно пройти обучение». Из этого круга надо как-то выбираться. Универсального рецепта тут нет. Но, например, у каждого серьезного фонда есть правление или попечительский совет. Они должны состоять из представителей других отраслей: бизнеса, банковской сферы и так далее. И именно эти люди должны помогать руководителям НКО находить деньги на обучение и на развитие, поскольку они точно понимают необходимость этого.
Дмитрий Ямпольский
— Сейчас идет дискуссия об уровне зарплат в НКО. Обнародование зарплат некоторых НКО уже породило скандалы. «Зарплата как в бизнесе» — когда такое требование является обоснованным, а когда нет?
— У всего есть свои оттенки. Я не знаю примеров НКО, где зарплаты зашкаливают. НКО не позволяют себе каких-то невероятных бонусов. В сторону излишеств идти действительно не надо. Но я считаю, что зарплаты в НКО должны быть в рынке, люди в НКО должны зарабатывать нормальные деньги.
— В рынке – это с чем сравнивать? С каким сектором?
— Для меня лично руководитель НКО и руководитель компании, которая занимается образованием или наукой – это сопоставимые позиции. И я хочу видеть на этой позиции профессионала. Я знаю: когда профессионал придет, то он эти деньги отработает. Он не допустит, чтобы в компании была неправильная отчетность, он выработает стратегию развития.
Если есть непрофессионал, который очень хочет заниматься благотворительностью, и готов не получать денег, есть черный хлеб и пить воду — то я не очень верю, что это работа вдолгую. Пусть лучше этот человек зарабатывает деньги, а потом делает пожертвования в НКО. Человек должен видеть результат своего труда – в том числе в виде своего вознаграждения.
У этого, естественно, есть пределы. Не может получать руководитель НКО столько же, сколько руководитель крупной корпорации. Просто потому что тот жертвователь, который прочитал в газете просьбу пожертвовать, скажем, на лечение ребенка и потом увидел, что руководитель этой НКО получает огромные деньги, подумает: они столько зарабатывают, зачем я буду им давать? Вот такие крайности не нужны. А быть в рынке нужно.
У нас есть много примеров, когда люди из бизнеса, суперпрофессионалы, говорят: мы хотим пойти в НКО, но мы не потянем с такой зарплатой, как в НКО.
Что стратегически лучше для фонда – чтобы пришел человек на не высокую зарплату, или привлечь крутого специалиста? Привлечение специалиста через год или два отобьется в разы, и фонд сможет помочь большему количеству людей.
Импланты и харизматики
На семинаре в Московской школе профессиональной филантропии
— Что показал опыт «прокачки» менеджмента НКО, который есть у фонда «Друзья», проект внедрения в НКО «имплантов» из бизнеса? С какими барьерами сталкивается проект? Каких компетенция больше всего не хватает в НКО?
Благотворительный фонд «Друзья» , основанный Гором Нахапетяном, Яном Яновским и Дмитрием Ямпольским в 2015 году, свою миссию видит в том, чтобы помочь индустрии благотворительности в России стать более профессиональной. Это «фонд для фондов». Одна из основных программ фонда, «Команда профессионалов», заключается в привлечении и интеграции управленческих кадров в НКО. При этом фонд «Друзья» берет на себя функции подбора, внедрения и оплаты услуг квалифицированных менеджеров в благотворительные фонды. Таких привлеченных менеджеров в фонде называют «имплантами».— Это очень трудоемкий, очень сложный проект. Чтобы участие фондов в проекте было успешным, фонды должны уметь меняться, и это часто болезненные изменения. Это не особенность именно благотворительного сектора. Точно так же, если я приду в какую-то частную компания и скажу: сейчас мы вам поможем наладить управление, скорее всего, тут же начнутся проблемы.
— Не пойдут на это?
— Фонды готовы идти, у них мотивация чуть больше, ведь они отвечают не только за себя, но и за людей, которым помогают. Но вырвать себя из зоны комфорта, в которой ты живешь (даже если он кажется не очень комфортным), всегда очень сложно. Это и есть основной барьер.
Кроме того, есть еще одна важная проблема, связанная с первой. Фонды, как правило, по крайней мере пока, — это фонды харизматичного учредителя, харизматичного лидера. Убедить этого харизматичного лидера, что его детище требует изменений, очень непросто. На словах есть куда большее желание меняться, чем на деле. А ведь мы решаемся на изменения, только когда видим: у фонда есть потенциал, и если мы поменяем стратегию развития, у организации есть шанс вырасти на порядок, существенно расширить свою деятельность.
На семинаре в Московской школе профессиональной филантропии
— А что такое фонд, у которого нет потенциала?
— Представьте, что есть фонд, который занимается помощью колибри — чтобы колибри не исчезли с лица земли. Или охраной только белых тигров, а их всего осталось, допустим, 20 на Земле. Очень ограниченная цель, хотя и благородная. Тут нет потенциала для развития. Но если фонд иначе ставит задачу: давайте добиваться того, чтобы все животные, входящие в Красную книгу, не исчезли — тут уже потенциал фонда колоссальный.
Вообще, потенциал есть практически у любого фонда. К примеру, фонд помогает детям, которые родились в местах заключения. В чем его потенциал? Например раньше фонд был сфокусирован на том, чтобы помогать тем детям, которые с матерями в тюрьме, но потом мать с ребенком выходит, и таким детям нужно помогать адаптироваться на свободе, сопровождать, вести за руку в общество и т.п. Получается, что у каждого фонда, при профессиональном подходе, есть потенциал развития.
— На ваш взгляд, бизнесу виднее, как и в каком направлении меняться фондам?
— Нет, это не так. Ключ к системным изменениям – в синергии опыта и принципов бизнеса и благотворительности. Процесс прокачки фондов требует ручного управления, тонких настроек. Если просто свести харизматичного учредителя фонда с толковым финансовым директором, вряд ли что-то получится.
Что делает толковый финдир? Считает деньги и предлагает решения из логики денег. «Так, мы сейчас вот тут сократим помощь, чтобы вот тут ее увеличить, так будет эффективнее». Благотворительность не склонна формально отказывать, и в любых ситуациях будет придумывать, как все-таки помочь. И тут надо найти золотую середину. Профессионал из бизнеса прав с точки зрения компьютерного, логического подхода, который и в бизнесе-то не всегда работает.
Фонд «Друзья» стремится сблизить подходы людей из благотворительности и людей из бизнеса. И это бывает крайне сложно. Но возможно.
В этом сближении людям из бизнеса нужно понять, ради чего вся эта благотворительность. Менеджеров из бизнеса нужно обратить в эту веру, чтобы, выстраивая процессы, они не ломали суть, не топтали сердце. Склеить бизнес-подход и благотворительный подход – это глобальная задача и, наверное, самое сложное в нашей работе.
— Как вы оцениваете эффективность таких вложений в фонд?
— На старте мы выстраиваем систему оценки достижений имплантированного специалиста. Если например это специалист по маркетингу, то увеличить охват аудитории, скажем, с 10 000 человек до 100 000 к определенному сроку. И смотрим – достигнута цель, или нет. Выставляем конкретные KPI. Эти KPI могут быть достаточно сложными, и специалист должен перед нами на старте защитить свою стратегию развития фонда.
Скажем, вот есть фонд «Ночлежка», он функционирует в Питере. И мы вместе с ними считаем, что он должен открыться еще в Москве и во всех крупных городах – вот понятный KPI. И дальше мы оцениваем, получилось это, или нет.
Отчет НКО как учебник для донора
На семинаре в Московской школе профессиональной филантропии
— Нужно ли обучать чему-то и доноров – тех, кто дает деньги?
— Еще как! У меня, например, есть один знакомый, умный и уважаемый человек, не буду называть его фамилию, но она известная. И он мне говорит: «А я фондам не верю! Я однажды дал денег фонду»… – и дальше мне рассказывает свой печальный опыт, как фонд потратил эти деньги неправильно, с его точки зрения, и у него осталось ощущение, что его обманули.
И все, больше он не помогает фондам. Говорит: ты мне приведи за руку больного ребенка, я ему оплачу лечение, а фонды – это воры. Стоимость ошибки у фондов вот такая.
Что тут работает на обучение донора? Во-первых, прозрачность и открытость фонда. Пожертвовал человек деньги – напиши ему отчет, куда его деньги до копейки ушли. Это крайне важно особенно в таком раненом обществе, как Россия, где в прошлом много было мошеннических схем вокруг благотворительности.
Открытость и прозрачность – это способ повысить знания крупного донора в этой сфере. Благодарность тоже на это работает. Вместе с конкретной информацией о расходовании средств.
Пусть жертвователь получит подробный отчет, который даже целиком, может быть, не прочитает. Он увидит, что фонд скрупулёзно относится к каждой копейке, полученной от жертвователя, и его доверие к благотворительности возрастет.
— Что для вас самого было самым вдохновляющим новым знанием в области благотворительности за последнее время?
— Один из основных выводов, который я сделал за то время, что я занимаюсь благотворительностью, — это что благотворительность может быть не только адресной. Что фонды, которые помогают строить саму систему филантропии и создают базу для благотворительности, не менее важны. Вложения в систему не менее важны, чем адресная помощь.
Дмитрий Ямпольский
Мы это видим по фонду «Друзья», направления деятельности которого имеют большой отклик, мы гордимся нашими результатами и воодушевлены на новые победы.
Как считается рейтинг◊ Рейтинг рассчитывается на основе баллов, начисленных за последнюю неделю
◊ Баллы начисляются за:
⇒ посещение страниц, посвященных звезде
⇒ голосование за звезду
⇒ комментирование звезды
Биография, история жизни Поташинской Олеси (Ольги) Игоревны
Поташинская Олеся (Ольга) Игоревна – российская актриса кино и театра.
Детство
Олеся Поташинская родилась 8 мая 1973 года в Ленинграде. Вообще-то родители назвали свою дочь Ольгой, но ей это имя не нравится, как-то ближе Олеся. Так ее все и называют. В детстве Олеся была страшной непоседой. Ей была года два, когда на даче в апреле месяце она ушла через дырку в заборе к реке. Принес девчушку сосед. А года в четыре Олеся Поташинская провалилась в люк – отстала от родителей, наступила на люк и ушла туда... с головой под воду... Слава Богу, сразу вытащили…
А еще маленькая Олеся очень боялась атомной войны. В третьем классе на уроке пения разучивали народную японскую песню, посвященную трагедии Хиросимы и Нагасаки – «Вишня в цвету»... Это было где-то в 82-83 году, тогда всех конкретно готовили как будто к атомной войне, в противогазах бегали... Она боялась, что в любой момент начнется бомбежка, а все не готовы...
А в остальном Олеся Поташинская была, как и все, нормальной девчонкой. Имела третий юношеский разряд по плаванию, но начался гайморит от хлорки в бассейне. Потом занималась фигурным катанием, причем с большим успехом – девочку даже собирались брать в олимпийский резерв. Параллельно с этим Олеся занималась в театральной школе. И когда пришел час выбирать между спортом и искусством, Олеся склонилась ко второму…
Театр
В 1994 году Ольга Поташинская окончила Школу-студию МХАТ, мастерскую , после чего молодую актрису пригласили в театр «У Никитских ворот» Марка Розовского. На его сцене она играла роли: Лиза в «Бедной Лизе» по , Аделина в «Фан-фан тюльпане», Веру в «Утиной охоте» по , Варю в чеховском «Вишневом саде», Соню Мармеладову в спектакле «Убивец» по мотивам романа «Преступление и наказание». В этом театре Поташинская работала вплоть до 2000 года.
ПРОДОЛЖЕНИЕ НИЖЕ
Также актриса сотрудничала с независимыми театральными проектами. Одна из таких работ – роль в спектакле режиссера Валерия Сторчака «Платон-Латинская Америка».
Кино
В кино Ольга Поташинская пришла в период так называемого малокартинья. Ее дебют состоялся в роли фотомодели Майской в минителесериале «Клубничка» по идеи Андрея Самсонова. Непритязательная бытовая комедия, анекдотические ситуации из жизни московской семьи, владеющей маленьким кафе...
Затем режиссер Григорий Константинопольский пригласил Поташинскую на главную женскую роль в картину «$8 1/2 (Восемь с половиной долларов)» по сценарию Дуни Смирновой и Сергея Крылова. В этой комедии-буфф с элементами мелодрамы и китча Олеся Поташинская сыграла Матильду – возлюбленную мафиози (в исполнении ), который заказал кинематографический шедевр богемному режиссеру рекламных роликов, известному Дон Жуану Гере Кремову (блестящая роль ).
Активно сниматься в кино Олеся начала уже в новом тысячелетии. Литвинова в «Каменской», Соня в «Агенте национальной безопасности», Валя в «Улицах разбитых фонарей», невеста Ирина в картине «В движении», Елена в «Стилете»... Шаг за шагом, роль за ролью Олеся Поташинская завоевывала свои позиции в российском кинематографе. Заметной работой стала роль Наташи Алисовой в военном детективе Алексея Мурадова «Человек войны», вышедшем на экраны в 2005 году. Также из ярких работ актрисы можно выделить участие в таких кинопроектах, как «Барвиха» (2009-2010), «Амазонки» (2011), «До смерти красива» (2013), «Выпускной» (2014) и других.
Личная жизнь
Во времена учебы в Школе-студии МХАТ Олеся встречалась с будущей звездой российской и украинского кино . Олеся была без ума от – ей нравились такие его черты, как харизматичность и взрывной характер.
В 2001 году Олеся родилась дочь Дусю. Отцом девочки стал некий мужчина по фамилии Петров.
В 2003 году Поташинская познакомилась с ресторатором Дмитрием Ямпольским. Спустя 4 месяца свидания влюбленные расписались. В 2004 году у пары родилась дочь Соня. Брак Олеси и Дмитрия просуществовал 7 лет. После этого Ямпольский оставил семью ради актрисы
