Когда одного из самых богатых людей России – купца Солодовникова – спрашивали, кому он завещает свои миллионы, Гаврила Гаврилович отвечал: «Вот умру, Москва узнает, кто такой был Солодовников! Вся империя обо мне заговорит!». И империя действительно заговорила. Купец завещал 20 миллионов рублей не своим наследникам, а «на благотворительность».

О Солодовникове ещё при жизни ходили легенды. Он умудрился в очень короткий срок нажить громадное состояние. Неграмотный юноша в 19 лет стал купцом первой гильдии, в 29 – почётным гражданином Москвы и в 39 – мультимиллионером. Но прославился Гаврила не только этим. Вся Москва судачила о его бережливости, граничащей со скупостью. Говорили, что богач живёт в разваливающемся домишке, ходит по нему в рваном халате, в трактирах из экономии заказывает только вчерашнюю кашу, а по городу ездит в дрожках, у которых в резиновые шины обуты только задние колёса. Но Солодовникову прощались все его причуды. Ведь на его счету было немало добрых дел.

Одной из самых масштабных благотворительных акций Солодовникова стало пожертвование огромной суммы на строительство Большого зала Московской консерватории. На двести тысяч рублей Гаврилы Гавриловича была выстроена пышная мраморная лестница. В газетах писали, что она «символизирует духовное возвышение человека под действием высокого искусства». А искусство Солодовников очень любил. Он даже построил два собственных театра. Но это были убыточные предприятия. Гораздо лучше у Солодовникова шла торговля. Купец владел крупнейшим в Москве магазином Пассаж. В нём были любезные продавцы, приемлемые цены и гарантия на качество товара. Даже мужчины, не любившие ходить за покупками, с удовольствием гуляли по Пассажу.

После магазина Солодовников взялся за строительство клиники при медицинском факультете университета. Гаврила Гаврилович оснастил её самым лучшим и современным оборудованием. Купец подарил свою больницу городу. А взамен получил звание почётного гражданина Москвы.

Сколько бы ни говорили о Солодовникове в кулуарах, но настоящая громкая слава пришла к нему уже после кончины. Завещание купца вызвало сенсацию в обществе. 20 миллионов он оставил на благотворительные цели, при том, что своей семье завещал всего восемьсот тысяч. Часть денег Гаврила Гаврилович приказал потратить на устройство женских училищ в провинции. Ещё часть надлежало отдать на строительство школ и содержание детского приюта. А третья часть предназначалась для возведения домов с дешёвыми квартирами для одиноких и семейных людей из рабочего класса. Рабочих Солодовников всегда любил и уважал.

Москва исполнила последнюю волю своего почётного гражданина. Дома были построены. Они получились удачными во всех отношениях. В пятиэтажном доме для семейных было почти двести однокомнатных квартир с мебелью. На каждом этаже имелись умывальные комнаты, комнаты для прислуги, помещение с вентиляцией для сушки одежды и кухни с русской печью, горячей и холодной водой. На первом этаже размещались ясли, столовая, магазин, аптека и кабинет врача. Дом освещался электричеством. В богато убранных подъездах дежурили швейцары.

Дом для одиноких рабочих на тысячу квартир получился таким же комфортабельным. Правда, обстановка там была поскромней. Зато в обоих зданиях работали лифты, что по тем временам было фантастикой. А квартиры стоили так сказочно дёшево, что любой рабочий мог позволить себе их снять.

Всё, что было построено на капиталы купца Солодовникова, ещё долго удивляло людей. Да, его называли скупым рыцарем, про него выдумывали небылицы, над ним смеялись. Но и уважали по-настоящему за то, что он оставил после себя: благие дела и миллионы, которые именем Гаврилы Солодовникова пошли на новые благие дела.

Обозреватель сайт изучил биографию Гаврилы Солодовникова - одного из наиболее богатых московских купцов, владельца магазина и театра. На деньги Солодовникова был построен театр на Большой Дмитровке (впоследствии Московский театр оперетты), лечебница и комплекс домов с дешевыми квартирами.

В известных литературных произведениях часто отмечали скупость, жестокость и безграмотность русских купцов. Стереотип закрепился в умах многих поколений читателей, и люди до сих пор продолжают считать купцов предприимчивыми хитрецами, которые выжимали последние копейки у простых людей.

Гаврила Гаврилович Солодовников вполне соответствовал общественному мифу: экономил на мелочах, ради личных амбиций поступал, как ему заблагорассудится, мог обмануть ближайших партнеров. Странноватый купец, ставший героем исторических анекдотов, не раз удивлял современников - как при жизни, так и после смерти.

Ранние годы. Переезд в Москву и начало карьеры

Гаврила Гаврилович Солодовников родился в семье серпуховского купца в 1826 году. Его отец состоял в третьей гильдии и не был особо богат. По слухам, торговать хлопчатобумажными товарами он начал на Украине, а позже обзавелся собственными лавками и торговал на ярмарках. Когда родился Гаврила, в семье было уже четверо сыновей - по мере взросления отец приобщал их к семейному делу. Часто утверждают, что у Солодовниковых было предприятие по изготовлению солода, но, похоже, это просто попытка объяснить происхождение фамилии.

Гаврила с детства помогал отцу - подметал полы в магазине. Солодовников-старший таким образом готовил сына к будущей деятельности на купеческом поприще, ну и почти бесплатно получал дополнительного помощника: он часто приговаривал, что богатство складывается из копеек. Гаврила Гаврилович перенял эту склонность к экономии - она сделала его одновременно очень богатым и известным своей скупостью.

Великие меценаты и филантропы

5.050 Завещание купца Гаврилы Гавриловича Солодовникова

Знай Гоголь русского купца Гаврилу Гавриловича Солодовникова (1826-1901), образ Плюшкина приобрел бы еще несколько разительных черт. В этом человеке сошлись самые отвратительные и самые благородные черты русского коммерсанта.

Он был скуп, хитер, мелочен, жаден до денег и до славы, и в то же время заботлив, великодушен и щедр (к избранным). Он мог, что говорится, удавиться за копейку, но мог и благородно простить долг в 300 руб. (это во второй половине XIX в. годовой заработок двух квалифицированных рабочих).

Жизнь свою негоциант прожил в скудости, трясясь над каждой денежкой. Без малого полвека «прореха на человечество» веселил первопрестольную своей скаредностью и плохо сочетаемыми с нею псевдоблагородными манерами. По смерти же купец и вовсе ошарашил обывателей своим духовным завещанием. Но об этом речь впереди.

Будущий «скупой меценат» появился на свет в 1826 г. в Серпухове (99 км от Москвы) в семье купца 3-ей гильдии Гавриила Петровича Солодовникова, торговавшего мануфактурой.

Под руководством батюшки Гаврила уже в раннем детстве усвоил азы своего будущего ремесла. В беспрестанных трудах ему некогда было учиться не то что в университетах, но и в начальной школе - и как оказалось, незачем. У него был прирожденный талант из каждого дела извлекать выгоду. Даже грамматические ошибки, сделанные им в бумагах, лишь повышали цену этим бумагам.

Сохранились противоречивые сведения, что подростку пришлось хлебнуть бедности и скитаться по приютам (http://www.m-mos.ru), и что после смерти отца он получил приличную долю наследства.

Как бы там ни было, 16-летний Гаврила подался в Москву, «где повел дело так хорошо, что в свои неполные 20 лет стал московским первой гильдии купцом, в неполные 30 - потомственным почетным гражданином, а в неполные 40 - мультимиллионером» (http://bookz.ru/).

Прибыльно торгуя, купец смог купить маленькую ткацкую фабрику. На первых порах свободных средств у Солодовникова не было. Он их все пускал в оборот, даже накопленные изуверским скопидомством копеечки, став к середине 1860-х гг. одним из крупнейших оптовых торговцев.

Нажив приличный капитал на строительстве Московско-Казанской ж.д., предприниматель стал акционером трех банков - Московского земельного, Нижегородско-Самарского земельного и Азовско-Донского коммерческого.

В 1890 г. правительство присвоило Солодовникову почетное звание мануфактур-советника.

Но перейдем к филантропии.

Удивительно - над Солодовниковым смеялись всю жизнь, все кому было не лень, даже те, кто и мизинца его не стоил. Смеялись над его скупостью и крохоборством. Будто и не знали, что еще в 1848 г. Гаврила Гаврилович учредил «Варваринский сиротский дом» для девочек, «получавших там не только «кров и стол», но и начальное образование». Этот дом благотворитель содержал до своей смерти, вложив в него 200 тыс. руб. (Для сравнения: проедал купец в день 20 коп., т.е. за жизнь на еду потратил меньше 5 тыс. руб.).

Мало кто оценил 100-тысячное пожертвование купца на госпитали в Крымскую войну, все хихикали, что это цена за медаль и за звание почетного потомственного гражданина (1855).

В 1862 г. Солодовников купил за 2,5 млн руб. новое огромное здание на Кузнецком мосту, который перестроил в один из лучших магазинов Москвы (разрушено в 1941 г. при налете немецкой авиации).

«Сделав арендную плату рекордно низкой, Гаврила Гаврилович заманил в свой пассаж самых модных торговцев, а через некоторое время, когда публика была «прикормлена», взвинтил плату до неприличия» (http://delod.odessa.net/).

Москвичи, встречаясь в театральном зальчике или в уютном кафе нового торгового центра, обсуждали недостойное поведение хозяина пассажа, нечестно перехватившего сделку у своего приятеля Ускова. (Как будто слово «сделка» - символ «честности»!).

Потом судачили, как в 1892 г. на закладке Большого зала Московской консерватории им. П.И. Чайковского, Солодовников с криком «Да будет музыка!» бросал в жидкий бетон горсти серебряных монет (200 руб.). Что ж, имел право - до этого он пожертвовал на храм музыки 200 тыс. руб.; на них была возведена лестница из мрамора, «символизировавшая духовное возвышение человека под действием высокого искусства».

Страстно любивший театр, Гаврила Гаврилович мечтал создать свой театр - «концертный зал с театральной сценой для произведения феерий и балета», который затмил бы славу Большого театра.

В 1894 г. По проекту архитектора К.В. Терского меценат построил шестиэтажное здание с четырехэтажной пристройкой, состоящее «из зрительного зала на 3100 человек, сцены в 1000 кв. сажен, помещения для оркестра в 100 человек, трех громадных фойе, буфета в виде вокзального зала и широких, могущих заменить фойе, боковых коридоров». Здание удалось сдать государственной комиссии (были многочисленные недоделки) только после нескольких заходов. Помогло личное вмешательство московского генерал-губернатора великого князя Сергея Александровича.

24 декабря 1895 г. «Большой частный театр Солодовникова» был открыт оперой Доницетти «Фаворитка». В 1896-1904 гг. в этом театре давала спектакли Московская частная опера С.И. Мамонтова, в 1904-1907 гг. - «Товарищество русской частной оперы» М. Кожевникова, в 1908-1917 гг. «Оперный театр С.И. Зимина». Ныне в нем располагается Московский театр оперетты.

В 1895 г. Солодовников, пожелав стать дворянином, решил построить клинику (тогда это было модно среди предпринимателей, поскольку клинике тут же присваивалось и имя устроителя). Московские власти предложили филантропу облагодетельствовать кожно-венерическое направление. После долгих препирательств (Гаврила Гаврилович категорически возражал, чтобы в белокаменной появилась «Клиника кожных и венерических болезней купца Солодовникова»), был достигнут компромисс.

На 500-тысячное пожертвование таковая клиника, оснащенная самым современным оборудованием, была возведена при медицинском факультете МГУ. Имени благотворителя, ставшего действительным статским советником, на ней не было. В Москве же «по этому поводу шутили, что Солодовников задешево купил генеральскую шинель с красной подкладкой и обращение «ваше превосходительство»» (http://bank121.ru/).

Смех смехом, но «и по сей день здание клиники на Девичьем поле остается архитектурной жемчужиной Москвы. Сама же клиника, прикрепленная теперь к Московской медицинской академии имени И.М. Сеченова, является российской дерматологической Меккой, уникальным в своем роде лечебно-научным учреждением» (http://oka-info.ru/).

Смех закончился со смертью купца. Скончался Гаврила Гаврилович 15 (28) мая 1901 г., после длительной болезни. Похоронен на кладбище Алексеевского монастыря «в присутствии родственников и нескольких человек из числа знакомых покойного креза».

После вскрытия завещания оказалось, что Солодовников самый богатый человек России. Его состояние оценивалось в 21,1 млн руб. (16,4 млн руб. находились в акциях банков, ж.д. компаний, торгово-промышленных фирм и в облигациях государственных займов; в 3,1 млн руб. был оценен театр и пассаж; 1,6 млн руб. лежали на банковских вкладах).

Из этой суммы завещатель 830 тыс. руб. отписал родне, служащим, землякам и знакомым, а оставшиеся 20 млн - России. Главным распорядителем богатства филантроп назначил своего старшего сына Петра, который должен был в течение 15-20 лет самым выгодным образом продать все ценности, и деньги пустить на благотворительность.

Одну треть - «на устройство земских женских училищ в Тверской, Архангельской, Вологодской, Вятской губерниях».

Вторую - «на устройство профессиональных школ в Серпуховском уезде для выучки детей всех сословий и… на устройство там и содержание приюта безродных детей».

Третью - «на строительство домов дешевых квартир для бедных людей, одиноких и семейных». (http://solodovnik.me/). При этом купец пояснил: «Большинство этой бедноты составляет рабочий класс, живущий честным трудом и имеющий неотъемлемое право на ограждение от несправедливости судьбы» (http://www.pomor-otvet.ru/).

К сожалению, воля завещателя была исполнена лишь частично. До губерний дело не дошло, в Серпухове построили родильный приют им Г.Г. Солодовникова (ныне - им. Н.А. Семашко), в Москве - в 1909 г. два дома для одиноких и бедных - «Свободный гражданин» и «Красный ромб» на 1152 и на 183 квартиры, соответственно.

«В каждом из них имелась развитая инфраструктура с магазином, столовой, баней, прачечной, библиотекой, летним душем. В доме для семейных на первом этаже были расположены ясли и детский сад. Все комнаты были уже меблированы. Оба дома освещались электричеством, которым жильцы имели право пользоваться аж до 11 час. вечера. Мало того, в домах были лифты, что по тем временам считалось почти фантастикой… На этаже находились 4 кухни с холодной и горячей водой, с отдельными столами для каждой семьи… Жилье было немыслимо дешевым: однокомнатная квартира в «Гражданине» стоила 1 руб. 25 коп. в неделю, а в «Ромбе» - 2 руб. 50 коп. Это при том, что средний московский рабочий зарабатывал тогда 1 руб. 48 коп. в день» (http://statehistory.ru/).

Первыми, как водится, в дома въехали чиновники, потом кто попроще. Когда отыграли новоселье, оказалось, что на каждых четырех дворян в доме приходится 8 мещан, 8 состоятельных купцов и 1 рабочий.

Со строительством двух следующих запланированных домов в Москве и других объектов в регионах сын завещателя не торопился. Искушенный в банковских операциях Петр Гаврилович всячески тянул, пока не настал «боевой 18-й год», и все дома и банковские счета были национализированы.

Известно, что стоимость наследства в 1917 г. составляла уже 43 млн. руб. Израсходовано было 3 млн.

(1826, Серпухов - 21 мая 1901 года, Москва) - один из наиболее богатых московских купцов и домовладельцев, мультимиллионер, хозяин магазина и театра в Москве, филантроп; отдавший на благотворительность более 20 миллионов рублей. На его средства построены театр на Б. Дмитровке (впоследствии Московский театр оперетты), клиника при медицинском факультете МГУ, ряд домов для бедных в Москве, сиротский приют, несколько училищ в четырёх губерниях России.

Отец - серпуховской купец третьей гильдии Гавриил Петрович Солодовников, торговавший на ярмарках бумажным товаром. Сын работал в отцовских лавках и подметалой, и помощником приказчика, и мальчиком на поднесушках. Не выучился даже, за отсутствием времени, нормально писать и складно излагать мысли. Сразу после смерти отца и получения своей доли наследства (кроме него в семье было ещё четверо детей) перебрался в Москву, где повел дело так хорошо, что в свои неполные 20 лет стал московским первой гильдии купцом, в неполные 30 - потомственным почетным гражданином, а в неполные 40 - мультимиллионером. Его капитал составлял больше 10 000 000 рублей. И при этом он прославился на всю Москву своей бережливостью и расчетливостью. О его скупости в повседневной жизни ходили легенды и анекдоты. Поговаривали, что он экономит на питании и дает копеечные чаевые. По Москве про него ходило множество анекдотов: что по дому ходит в заплатанном халате, питается на два гривенника в день, причем на обед неизменно просит подать вчерашней гречки (полкопейки за порцию); ездит в экипаже, на котором в резину обуты лишь задние колеса, утверждая, что кучер «и так поездит»; на рынке может стянуть, например, яблоко у разносчика, поэтому продавцы стараются следить за ним с удвоенным вниманием. Репортер московского быта Гиляровский уделил Гавриле Солодовникову в своей книге «Москва и москвичи» несколько строк: «В Сандуновские бани приходил мыться владелец универсального пассажа миллионер Солодовников, который никогда не спрашивал - сколько (имеются в виду деньги парильщику, который жалованья в бане не получал и жил исключительно на чаевые), а совал двугривенный… Парильщик знал свою публику и кто сколько дает. Получая обычный солодовниковский двугривенный, не спрашивает, от кого получен, а говорит: „От храппаидола …“ - и выругается ».

О Гавриле Гавриловиче ходило множество слухов - и скорее всего, небезосновательных. С поразительным бесстыдством он мог обмануть бесхитростных товарищей. Основной характеристикой купеческих сделок 19 столетия была честность. Договоры составлялись не на бумагах за подписями нотариусов, а очень часто устно и скреплялись рукопожатием. Слово и рука купца дорогого стоили - честное имя служило порукой дальнейшего предпринимательства, именно этому и обязана была Россия своим экономическим развитием. Правда, есть ещё одна причина - поголовной грамотностью Россия 19 столетия, увы, не отличалась. Однако купец Солодовников пренебрегал купеческим обычаем честности.

Просто всероссийский взрыв веселья вызвал судебный процесс, который возбудила против него его гражданская жена г-жа Куколевская, родившая ему нескольких детей. Газеты заливались: «Солодовников отстаивает свое законное право бросить женщину », а фраза его адвоката Лохвицкого: «Раз госпожа Куколевская жила в незаконном сожительстве, какие же у неё доказательства, что дети от Солодовникова? » - вообще стала крылатой и несколько лет носилась по России, - пишет журналист Валерий Чумаков в «Огоньке» № 52 от 22-28 декабря 2008 года. Надо отметить, что в образованной европейской столице, которой к этому времени стала Москва (принуждаемая в первую очередь царствующими особами), гражданские браки уже не были чем-то греховным, постыдным и нарушающим святые традиции. Правда, не приобрели ещё юридического статуса, как в XX-XXI веке, - на это потребовалось время. Но и во второй половине XIX века такое поведение не могло вызвать ничего иного, кроме презрительного хохота и едких насмешек и колкостей. К тому же несусветное богатство и манеры Гаврила Гавриловича сделали его знаменитым и известным каждый шаг его личной жизни. Так что идея отречения от семьи была изначально обречена, а разговоров и анекдотов породила много.

В 1862 году он (обманув своего приятеля купца Ускова) приобрёл за два с половиной миллиона здание пассажа на Кузнецком мосту, который сразу перестроил и даже оборудовал в нём маленький театральный зал. «Солодовниковский пассаж» вплоть до 1941 года, когда в него попала немецкая бомба, был одной из центральных торговых точек столицы.

Но более всего Гаврила Гаврилович стал известен своей благотворительной деятельностью в развитие искусств. Первый взнос на строительство Большого зала Московской консерватории сделал именно он, в 1895 г. На его 200000 рублей в здании на Большой Никитской была воздвигнута роскошная мраморная лестница - как было написано в газетах, «символизировавшая духовное возвышение человека под действием высокого искусства».

К этому времени купец уже владел самым большим в Москве неработающим частным театром. В мае 1893 года купец подал в городскую управу прошение о разрешении на строительство «на собственный кошт в моем земельном владении на Большой Дмитровке… концертного зала с театральной сценой для произведения феерий и балета ». За составлением проекта он обратился к архитектору Терскому. Тот, зная скупость Солодовникова, составил проект довольно скромного двухэтажного театрика, который Гаврила Гаврилович с негодованием отверг как слишком бедный. Тогда архитектор спроектировал огромное многоэтажное здание.

Постройка на Большой Дмитровке была произведена в рекордный срок: уже через восемь месяцев, в 1894 году, театр был готов принять первых зрителей. «Устроен театр по последним указаниям науки в акустическом и пожарном отношениях, - занимались рекламой газеты. - Театр, выстроенный из камня и железа, на цементе, состоит из зрительного зала на 3100 человек, сцены в 1000 кв. сажен, помещения для оркестра в 100 человек, трех громадных фойе, буфета в виде вокзального зала и широких, могущих заменить фойе, боковых коридоров ». А государственная комиссия констатировала: «Внутренняя отделка носит характер неоконченности и неряшливости, в театре плохая вентиляция, отсутствуют аварийные лестницы и выходы, тесные фойе и коридоры, асфальтовые полы, неблагоустроенные туалеты, множество неудобных мест в зале с плохой видимостью... Лестницы в удручающем состоянии, а улица слишком узка для такого количества народу ». Акт приемки не подписали.

Однако слава о новом театре опережала истинные события. К этому времени Солодовников уже успел пригласить работать в свой театр выдающихся артистов. Немецкая антрепренерша А. Виардо собирала труппу в Германии для выступления в новом театре. Уже заключались договоры, подписывались контракты, когда выяснилось, что самого театрального помещения по сути нет. Напрасно она взывала к совести московского купца и просила выплатить хоть часть из полагавшегося по устному договору гонорара. Солодовников заявил, что ничего платить не собирается. Точно так же поступил он и с одним из опытнейших российских антрепренеров Германом Парадизом:

когда бухгалтер банковского дома братьев Джамгаровых Иван Артемьев сказал, что наберет труппу и заплатит за театр на 2000 рублей больше, чем Парадиз, Гаврила Гаврилович мигом «забыл» о договоренности с последним. Артемьев моментально набрал под новый театр денежных залогов, нанял 241 человека персонала (артисты, монтировщики, гримеры, костюмеры и так далее) и... посадил их на голодный паек. Почти весь год театр не работал, а созываемые одна за другой комиссии отказывались его принять, пока не будут устранены недоделки. К лету так и не состоявшийся антрепренер окончательно разорился. А Солодовников нашел нового, Николая Матвеевича Бернарда, который согласился на свой счет устранить указанные комиссиями недочеты.

Солодовников подключил актёра и режиссёра Михаила Лентовского. Совместно им удалось-таки подготовить театр к новому сезону. В итоге 24 декабря 1895 года «Большой частный театр Солодовникова», который в прессе успели обозвать «дмитровским сараем », был открыт.

Театр просуществовал недолго, однако успел войти в историю развития русского театра. Вскоре здесь обосновалась Частная опера С. И. Мамонтова. Именно здесь впервые в Москве выступил молодой Федор Шаляпин, уже зарекомендовавший себя в провинциальных операх. С 1904 по 1917 год в этом здании размещалась другая частная опера - принадлежавшая купцу С. И. Зимину. А после революции помещение стало филиалом Большого театра, расположенного совсем рядом. С 1961 года и в настоящее время этот дом известен как Московский театр оперетты.

В эти же годы Гаврила Гаврилович решил заделаться дворянином. Для человека с таким состоянием, какое имелось у Солодовникова, это было несложно. Все прекрасно знали, как это делается. Желающий приходил в городскую управу и впрямую спрашивал, чем он мог бы помочь городу. Ему давали задание, он его выполнял, а город писал прошение на высочайшее имя, и прошение это обычно удовлетворялось. Так поступил и Солодовников. Явившись в 1894 году в управу, он заявил, что хотел бы построить для города какое-нибудь полезное заведение. В управе сидели люди с чувством юмора. Они объяснили купцу, что городу сейчас ничто не нужно так сильно, как венерическая больница. Тонкость ситуации заключалась в том, что по традиции того времени объекту, подаренному городу, присваивалось имя дарителя. Следовательно, построенная Гаврилой Гавриловичем больница должна была называться «Клиника кожных и венерических болезней купца Солодовникова». Миллионер сразу понял, в чём здесь потеха, и от предложения отказался. Ещё три раза обращался он в управу, и всякий раз ему предлагали одно и то же.

Кончилось тем, что желание податься в аристократы победило. Клиника была построена и оборудована по самому последнему слову тогдашней науки и техники. Взамен Гаврила Гаврилович милостиво просил начальство не присваивать больнице его имя. Начальство согласилось. Спустя некоторое время Солодовников за подарок городу получил орден на шею и прописался в дворянской книге. Ныне это Клиника кожных и венерических болезней при 1-ом Московском медицинском институте; с 1990 года институт имеет иной статус и иное название - Московская медицинская академия имени И. М. Сеченова. Поскольку за все последующие годы ничего иного сооружено не было, дело Гаврилы Гавриловича Солодовникова существует и по сей день.

Ходили вчера с подругой на экскурсию по Замоскворечью (Щипок, Зацепа - вот эти места).
Там всплыло имя купца Солодовникова, и так он меня заинтересовал, что я решила почитать о нём побольше и посмотреть, уже самостоятельно, два дома, выстроенных в Москве на его деньги.
Гаврила Гаврилович Солодовников был личностью неординарной. Родился он в Серпухове, в семье небогатого купца третьей гильдии, торговавшего бумажными товарами. С малых лет Солодовников должен был помогать отцу (в семье было пятеро детей), так что на учёбу у него совсем не было времени, он даже писать толком не умел.
Какой же надо было обладать хваткой, чтоб уехав после смерти отца в Москву, в неполных двадцать лет записаться в первой гильдии купцы, в неполных тридцать стать потомственным почетным гражданином, а в неполные сорок - мультимиллионером???
Солодовников был одним из богатейших московских купцов, и в то же время одним из самых скупых. Люди говорили, что имея капитала больше десяти миллионов рублей, по дому он ходит в заплатанном халате, питается на два гривенника в день, причем на обед неизменно просит подать вчерашней гречки (полкопейки за порцию) Ездил Гаврила Гаврилович в экипаже, на котором в резину обуты лишь задние колеса,
мол кучер "и так поездит". На рынке продавцы старались следить за ним с удвоенным вниманием, ибо Солодовников вполне мог стянуть яблоко у разносчика))
Не широка была душа у Гаврилы Гаврилыча, ну что поделать. Но зато он очень любил театр и музыку. 200 000 рублей пожертвовал Солодовников на строительство Московской консерватории. На эти деньги там построили широкую мраморную лестницу, символизирующую духовное возвышение человека. И самым большим в Москве частным театром на Большой Дмитровке тоже он владел. Сейчас там расположен Московский академический театр оперетты.
Из-за своей скаредности Солодовников стал героем городских анекдотов, сатирических куплетов и карикатур. И ведь никакого тебе иска о защите чести и достоинства не подашь - считалось, что оскорбить их можно только у благородного человека, то есть дворянина.
Стать дворянином Гаврила Гаврилыч был очень даже не прочь. В те времена для человека с деньгами это не было большой проблемой.
Желающий получить титул приходил в городскую управу и спрашивал, чем он мог бы помочь городу. Ему давали задание, он его выполнял, а город писал прошение на высочайшее имя, которое обычно удовлетворялось.
Солодовников так и сделал. В управе купцу объяснили, что городу в данный момент ну очень нужна венерическая больница)) Юмор заключался в том, что обычно подаренному городу объекту присваивалось имя дарителя, следовательно, построенная Гаврилой Гавриловичем больница должна была называться "Клиникой кожных и венерических болезней купца Солодовникова".
Два раза Гаврила Гаврилыч отказывался от такой чести, на третий всё-таки согласился. Уж очень хотелось в дворяне))
Клиника была построена и оборудована по последнему слову медицинской техники, Солодовникова записали в дворянство и милостиво разрешили не давать больнице своё имя)) Больница, кстати, и до сих пор существует.
21 мая 1901 года Солодовников скончался. Когда вскрыли его завещание, стало понятно, почему в ответ на вопрос о скаредности, мол "куда ты свои миллионы, старик, денешь?" - купец отвечал:
"А вот умру - Москва узнает, кто такой был Гаврила Гаврилович! Вся империя обо мне заговорит!"
Москва узнала, империя заговорила)
На момент смерти его состояние оценивалось в 20 977 700 рублей. Из них родственникам он завещал 815 тысяч. Большая часть, 300 тысяч, досталась старшему сыну и душеприказчику, члену совета директоров Нижегородско-Самарского земельного банка Петру Гавриловичу, а меньше всех, платье и нижнее белье покойного, - младшему сыну, прапорщику царской армии Андрею. Так отец наказал сына за то, что тот отказался идти "по коммерческой линии".
Оставшиеся 20 162 700 рублей Гаврила Гаврилович велел разбить на три равные части. Первую часть он велел потратить на "устройство земских женских училищ в Тверской, Архангельской, Вологодской, Вятской губерниях". Вторую "отдать на устройство профессиональных школ в Серпуховском уезде для выучки детей всех сословий и... на устройство там и содержание приюта безродных детей".
И, наконец, третью часть следовало отпустить "на строительство домов дешевых квартир для бедных людей, одиноких и семейных". "Большинство этой бедноты, - писал в завещании Солодовников, - составляет рабочий класс, живущий честным трудом и имеющий неотъемлемое право на ограждение от несправедливости судьбы".
20 миллионов рублей на нужды благотворительности. Такого еще не было не только на Руси, но и в мире!
Сын Солодовникова не торопился исполнить волю отца, и первые два дома из завещанных городу были построены только в 1909 году.
Гарила Гарилыч любил готику, и чтоб почтить его память, архитектор Бардт построил дом дешевых квартир для одиноких именно в готическом стиле. Назывался этот дом "Свободный гражданин".
Дом для семейных назвали "Красный ромб".
Первый имел 1152 квартиры, второй - 183. Дома являли собой полный образец коммуны: в каждом из них имелась развитая инфраструктура с магазином, столовой, баней, прачечной, библиотекой, летним душем. В доме для семейных на первом этаже были расположены ясли и детский сад. Все комнаты были уже меблированы. Оба дома освещались электричеством, которым жильцы имели право пользоваться аж до 11 часов вечера! Мало того, в домах были лифты, что по тем временам было почти фантастикой. И жилье было действительно немыслимо дешевым: однокомнатная квартира в "Гражданине" стоила 1,25 руб. в неделю, а в "Ромбе" - 2,5 руб. Это притом, что средний московский рабочий зарабатывал тогда 1,48 руб. в день, а самый неквалифицированный труд не мог оцениваться ниже, чем в 75 копеек.
Первыми в дома для бедных въехали чиновники. Узнавшие об элитной халяве в числе первых, они и составили самую многочисленную часть населения "коммун". Кроме чиновников в домах жили приказчики, писцы, фармацевты, учителя, почтальоны, музыканты, художники. В доме для семейных 134 жильца были дворянами, 249 - мещанами, 264 - зажиточными купцами и всего 33 - рабочими.
Больше домов с дешёвыми квартирами на солодовниковские деньги не построили - сын слишком долго тянул, получая с лежащих в банке денег хорошие проценты. А там и революция грянула.
После 1917 года в эти дома въехали советские и общественные организации. Например, в тридцатых годах "Красный ромб" занимал Роспотребсоюз.
(информация взята с сайтов http://muzeum.me/index.php?page=subj&order=9#4 , http://muzeum.me/index.php?page=subj&order=9#4)

Дома находились на 2-ой Мещанской улице, сейчас это улица Гиляровского. Туда я и поехала сегодня, чтоб их посмотреть) Снимки сделаны после дожде-снега, при сильном ветре и на телефон, так что сорри за качество)
Вот это "Свободный гражданин".

А это Красный куб. Состояние получше, ну понятное дело, учитывая, что тут находилось и до сих пор находится.

Тут и табличка есть - видимо, при реставрации сделали.