Огородник александр дмитриевич состав преступления. Трианон: кто в жизни был прототип антигероя «тасс уполномочен заявить…»

Летом 1984 года в Лос-Анджелесе открывались Олимпийские игры. В день их открытия по Центральному телевидению начинается показ 10-серийного остросюжетного шпионского детектива «ТАСС уполномочен заявить…». День премьеры был согласован с Политбюро и ЦК КПСС.
Предполагалось, что сериал должен был отвлечь советских граждан от Олимпиады в США – в ней наши спортсмены участия не принимали.
Автор сценария фильма Юлиан Семенов положил в основу сюжета реальные события 5-летней давности. Как удалось Семенову уговорить КГБ сохранить настоящее имя агента - Трианон – непонятно до сих пор. Несмотря на то, что товарищ Семенов был человек въедливый, он «выудил из консультантов фильма не все – и информация вряд ли попала ему в руки, не пройдя тщательный отбор.

Холодная война и ОСВ-2

В середине 70-х холодная война была в самом разгаре. Гонка вооружений в любой момент могла обернуться ядерной катастрофой. Именно тогда США выдвигают новую доктрину. Используя тактическое ядерное оружие, размещенное вблизи границ СССР, Пентагон был готов нанести удар по советским командным пунктам.
В Женеве США и СССР вели напряженные переговоры по ограничению стратегических вооружений – ОСВ-2. Но условия, которые выдвигали американцы, были неприемлемы.
В процессе переговоров наши дипломаты обратили внимание на некоторые странности в поведении американских коллег. Они вели себя так, как будто заранее знали о намерениях советской стороны. Нельзя было исключать, что среди советских дипломатов может находиться человек, работающий на США. Именно тогда председателю КГБ Юрию Андропову удалось убедить Брежнева создать под крышей МИДа специальное подразделение контрразведки. В это же время в КГБ по линии внешней разведки пришло донесение от одного из агентов-нелегалов, внедренного в структуру ЦРУ. Агент сообщал, что из Москвы происходит утечка особо секретной информации, касающаяся переговоров в Женеве. Сведения были скудными: было известно только то, что советский дипломат проходит под прозвищем «Трианон», и, что завербован он был, скорее всего, в колумбийской столице Боготе около года назад.

4 предполагаемых «Трианона»

Оперативники КГБ установили личности сотрудников посольства Колумбии, вернувшихся в Москву за последние 2 года. Из них отобрали четверых, которые могли иметь доступ к секретным материалам по переговорам в Женеве: Андрей Федотов, Александр Огородник, Николай Бобин и его жена Ирина.
Разведчик-нелегал вскоре дал новую важную информацию – что Трианон работает в МИД. Ирина уже не работала в МИД к этому времени, и оставалось трое: Федотов, Огородник и Бобин. За ними была установлена слежка. Генерал-майор КГБ Бояров занимался расследованием этого дела и тщательно проверял каждую деталь из жизни трех подозреваемых – чтобы понять, что могло их подтолкнуть к предательству. Из дела оперативной разработки Александра Огородника:
«Огородник Александр Дмитриевич, член КПСС. Родился в 1939 году. В 1967 год окончил МГИМО. С сентября 1971 по октябрь 1974 года занимал должность третьего секретаря советского посольства в Колумбии. Разведен. В связах с женщинами неразборчив».

Трианон и Пилар Баркала

Перед очередным раундом переговоров по ОСВ-2 в Москву с официальным визитом прилетел государственный секретарь США Генри Киссинджер. В составе американской делегации было несколько сотрудников ЦРУ. Все передвижения по столице тщательно отслеживали оперативниками госбезопасности. Американцев скрытно фотографировали во время посещения театров, кафе и ресторанов – и даже прогулки по городу. Именно эти прогулки станут ключевым моментом в деле разоблачения Трианона.
Трианон тайно фотографировал секретные документы, которые предназначались для Брежнева, и направлял их Киссинджеру. К секретной переписке в МИДе имели доступ только Бобин и Огородник. При дальнейшем изучении жизни Александра Огородника стала проявляться «вербовочная основа» - по ней человек мог попасть на крючок ЦРУ. Огородник не скрывал своего пристрастия к женщинам. Это была его слабая сторона. У него были близкие отношения с целым рядом жен сотрудников, как посольства, так и торгового представительства. Осенью 1973 года в Боготе Огородник познакомился с сотрудницей колумбийского культурного центра Пилар Баркала. Резидент в Боготе начал свое расследование, чтобы выяснить, кто такая Пилар Баркала.
В Москве сотрудники КГБ обратили внимание на то, что через три месяца после возвращения в Москву, Огородник получил предложение работать в ЦА МИД – туда попадали дипломаты только самого высокого ранга – Александр Огородник таким не был.
Чуть позже выяснилось, что Пилар – это агент ЦРУ. Поэтому ее интрижка с Огородником не могла быть просто интрижкой. Скорее всего, американцы «подставили» Огороднику Пилар в качестве приманки, чтобы потом шантажировать его разоблачением.

Внештатный сотрудник КГБ

Карьеру в МИДе Огородник начал с должности референта. Ему предстояло работать за границей, поэтому его вызвали в КГБ на собеседование. В случае с Огородником собеседование закончилось тем, что ему предложили стать внештатным сотрудником КГБ. Огородник был обязан встречаться с прикрепленными кураторами и сообщать обо всем, что происходило в МИДе.
Когда стало понятно, что, скорее всего, Огородник и есть Трианон, его вызвал к себе полковник Игорь Перетрухин – его куратор. После разговора Огородник попросил Петрухина дать ему возможность поговорить по телефону. После окончания разговора Перетрухин вызвал к себе помощника, чтобы он сопровождал волгу шпиона. Он проехался по Краснопресненской набережной, часто останавливаясь в местах, которые показались сотрудникам КГБ странными – ни достопримечательностей, ни красивых видов. Тогда сотрудники КГБ сравнили эти фотографии с теми снимками, которые они сделали во время визита американцев. Маршруты совпали. Это не могло быть случайным совпадением. В этих местах были «тайники» - куда Огородник клал передаваемую информацию, а агенты ЦРУ передавали деньги и шпионскую технику. Теперь не оставалось сомнений, что Трианон – это Александр Огородник.

Разоблачение Огородника

Было принято решение перевербовать Огородника, сделав из него двойного агента. Было также решено установить в его квартире слежку. Для этой цели куратор Перетрухин позвал Огородника на неформальную встречу в бассейн. Они встретились в бассейне «Чайка» в центре Москвы. Операция называлась «Сауна». В сауне бассейна «Чайка» находилось несколько оперативных групп. Одна из них изображала друзей Перетрухина. Другая – постоянных посетителей. Еще одна группа находилась в фойе здания, и перед ней стояла главная задача.
Один из сотрудников КГБ умел делать массаж, и этим решили отвлечь внимание Огородника. За время, пока ему делали массаж, был изготовлен слепок ключей гаража и от входной двери его квартиры. Сотрудники КГБ знали, что Огородник скоро уедет в отпуск на юг. В это время они могли проникнуть в его квартиру и найти доказательства его предательства. Только от обыска не было прока – Огородник в квартире оставил «метки», по которым он мог понять, был в его квартире кто-то или нет. Поэтому решили установить камеру видеонаблюдения и аппаратуру прослушивания.
Вскоре сотрудники увидели, что Огородник достает фонарик, в котором батарейки служили в качестве тайника. Они «вызволили» Огородника из дома, чтобы можно было взять пленки из батарейки, и посмотреть, что это такое. Сотрудники КГБ приехали домой к Огороднику, взяли пленки – а включить фонарь не смогли. Создавалась ситуация, при которой Огородник мог понять, что за ним следят. Тогда было решено арестовать его, по статье «подозрение в шпионаже». Через час после допроса Огородник сознался в содеянном, и предложил сотрудничество. Это и нужно было сотрудникам КГБ. Это был первый шаг перевербовки Трианона.
Огородник поставил только одно условие – он напишет заявление в КГБ самостоятельно. Ему предложили ручку, но он отказался, и решил писать своей авторучкой. Огородник долго писал заявление, раскачивался из стороны в сторону, думал. Часть сотрудников отправилась в его гараж, чтобы взять открыть там тайники. С Огородником остался один сотрудник, и ему шпион сказал, что есть еще тайники в квартире. Сотрудник отвернулся, и Огородник открыл колпачок и принял яд, который находился в ней. Через сутки он умер в больнице Склифосовского.

Неофициальная версия смерти Огородника

Существует другая версия смерти Огородника, по которой он не покончил жизнь самоубийством, а был уничтожен сотрудниками КГБ. Этой версии придерживается исследователь истории спецслужб Олег Котов. По версии Котова, Огородника убили при аресте и преподнесли как смерть в результате отравления ядом. Доказательствами являются два факта: первый – что генерал Бояров, взяв на себя ответственность за «провал» операции, не получил даже выговора. Второй доказательный факт – что после рассекречивания документов по делу Огородника не было фото и видео его допросов и ареста в его квартире.

Помните: "Трианон, Трианон, Трианон!" Фильм "ТАСС уполномочен заявить..." по одноименному роману Юлиана Семенова вышел на экраны в 1987 году и имел фантастический успех. В часы его демонстрации улицы Страны Советов от Бреста до Петропавловска-Камчатского буквально вымирали, а уровень правонарушений падал практически до нуля. Фильм про Трианона и сейчас показывают минимум раз в год по одному из каналов. О том, как создавался фильм, рассказывает полковник Игорь ПЕРЕТРУХИН, который в реальной жизни арестовывал Трианона, а на съемках был консультантом от КГБ.

Игорь Константинович, а сами-то вы на экран попали?

Только в титры - как консультант. А вот в романе я присутствую как полковник Трухин. При экранизации меня почему-то "скрестили" еще с одним сотрудником КГБ и вывели под общим псевдонимом Макаров.

А остальные персонажи фильма - насколько они были похожи на прототипов?

Самого запоминающегося "нашего" - Славина - очень хорошо сыграл Юрий Соломин. На самом деле его персонаж - это генерал-майор Вячеслав Кеворков, начальник 7-го отдела. Сперва на эту роль пробовался Николай Губенко, но он ни внешне, ни внутренне не был похож на Кеворкова. К тому же он хотел, чтобы красотку Пилар, соблазнившую Трианона, играла его жена Жанна Болотова. Но она, как известно, блондинка со славянскими чертами лица, а Пилар (на самом деле - Пилар Суарес Баркала) и по сценарию и в жизни - жгучая испанская брюнетка. На эту роль перепробовали много актрис, но всем им, как сказала одна дама из худсовета, "не хватало стервозности". В конце концов выбрали манекенщицу Эльвиру Зубкову из Дома моделей Вячеслава Зайцева, которая подошла по всем параметрам.

Михаил Глузский играл начальника Второго главного управления Григория Григоренко, который отвечал за всю операцию с Трианоном. А вот Вячеслав Тихонов, по моему субъективному мнению, не соответствовал по уровню личности своему персонажу (в реальной жизни - заместитель начальника Второго главного управления КГБ Виталий Бояров). Даром что Штирлиц.

Как вы сработались с Юлианом Семеновым, автором романа "ТАСС уполномочен заявить..." и сценария?

Юлиан Семенов был человеком уникальным. В его квартире на Беговой, которую он называл студией, вечно царил творческий беспорядок. На столе валялись рукописи, стреляные гильзы, книги, иностранные монеты, а то и домашние тапочки. На кухне в любое время суток можно было найти еду и выпивку для любой компании. Ешь, пей сколько влезет, только посуду за собой мой.

Роман он написал за 2 недели. К моменту съемок телефильма у него в голове крутилось уже что-то другое. Поэтому необходимость дополнительной работы над сценарием он воспринимал очень болезненно. Говорят, что режиссер фильма иногда запирал Семенова в своем кабинете, чтобы он по ходу дела дописал что-то к сценарию.

Кандидата экономических наук, спортсмена, эрудита и т.п. Вот как характеризовала его кадровая служба советского МИДа:

"За годы работы в Министерстве иностранных дел проявил себя как дисциплинированный, исполнительный работник, образованный специалист, пользующийся у коллектива доверием и уважением. Политически грамотен, идейно выдержан, морально устойчив".

При этом у "образцового" дипломата на самом деле имелось не две, а три "ахиллесовые пяты": неумеренная тяга к слабому полу (имел одновременно любовную связь с женами нескольких коллег-дипломатов, один из таких романов получил огласку и разрушил семью известного дипломата), сомнительные финансовые операции (например, приобрел иномарку в начале командировки, а потом продал ее в СССР- об этом стало известно руководству МИДа, пришлось "коммерсанту" вернуть государству свою прибыль в размере 800 долларов) и неудовлетворенные амбиции.

Американцы знали об этих и других грехах "Агронома" (кличка, присвоенная ему контрразведчиками из КГБ). К нему подвели женщину- сотрудницу колумбийского Института культуры и агента американской разведки Пилар Суарес Баркала, а потом шантажировали фотографиями их любовных утех. Вот какую запись сделал в своем дневнике Александр Огородник вскоре после вербовки ЦРУ

"У меня характер борца, сильная воля, честность, преданность идеалам свободы, смелость. Наконец, незаурядная профессиональная подготовка и редкая по своему богатству самыми сложными событиями жизнь. Я никогда не переживал так сильно, как вчера, так как теперь я человек, который давно для себя решил, что не умру дряхлеющим в постели... Я вдруг начал бояться больше, чем надо, опасности".

Вернувшись на родину, Александр Огородник начал работать вторым секретарем в американском отделе Управления по планированию внешнеполитических мероприятий МИД (УпВМ) .

В этом подразделении сосредоточивались годовые отчеты послов, итоговые и аналитические материалы управлений и отделов МИД СССР- в общем, все то, что представляло интерес для руководства США. А еще Александр Огородник собирался жениться на дочери секретаря ЦК КПСС Константина Русакова . Согласно одной из версий именно в этот период он попал под наблюдение контрразведки. Дело в том, что КГБ располагало информацией о том, что один из сотрудников советского посольства в Колумбии был завербован американской разведкой. К тому же во время служебных командировок по СССР Александр Огородник совершил несколько ошибок.

Например, имел не санкционированные руководством МИДа контакты с членами иностранных делегаций, делал записи в своем блокноте после встреч с ответственными работниками республиканского уровня, а также возил с собой несколько специальных средств самообороны западногерманского производства (типа пистолета-авторучки).

Главную ошибку он совершил в Москве, когда начал регулярно посещать парк Победы. Во время этих поездок он всегда оставлял машину на видном месте, расположенном на традиционном маршруте поездки американских дипломатов. На Лубянке справедливо предположили, что цель прогулок Огородника- проведение сеансов безличной связи. Говоря другими словами- закладка и изъятие содержимого тайника. Был установлен визуальный контроль над квартирой, где проживал "Агроном". Чекистам удалось зафиксировать факт нанесения им тайнописи на лист бумаги, а также узнать месторасположение тайника. В нем хранились инструкции ЦРУ своему агенту. Арестовали Александра Огородника вечером 22 июня 1977 года. А вот дальше мнение ветеранов КГБ расходятся. Одни утверждали, что предатель был действительно ценным агентом, разоблачение которого- великолепный успех Второго главка (руководитель операции получил орден Красного Знамени), другие, наоборот, считают, что американцы помогли "ликвидировать" этого человека по трем причинам: его связь с семьей члена ЦК КПСС (полагая, что КГБ регулярно проверяет окружение высокопоставленных партийных функционеров), риск провала высок, информация, к которой он имел доступ в Москве,- малоценна; нужно было отвлечь внимание советской контрразведки от более ценных источников, в "высотке" на Смоленской площади (место расположения МИДа.- Прим. ред.). Вне зависимости от того, какая из точек зрения верна, операция по разоблачению мидовского чиновника получила название "Кайман", а сам агент фигурировал под кличкой "Агроном". Финал этой истории- арест Александра Огородника вечером 22 июня 1977 года у дверей собственной квартиры в доме 2/1 на Краснопресненской набережной в Москве. Дальше хрестоматийная сцена из фильма "ТАСС уполномочен заявить". "Посмотрим" ее еще раз, но обратив внимание на детали, которые не были отражены в телевизионной картине.

Начнем с того, что почему-то не была предъявлена санкция прокурора на арест. А уголовно-процессуальный кодекс в те годы чекисты старались соблюдать. Тем более что "брали" не простого диссидента, а человека со связями в ЦК КПСС. Это говорит о том, что решение о пресечении шпионской деятельности было принято неожиданно, впрочем, как и о том, что исход визита контрразведчиков был заранее предопределен. Все, кто знаком с этой историей, прекрасно помнят хрестоматийную сцену, когда после продолжительных заявлений о непричастности к предъявленным ему обвинениям Трианон согласился изложить свои признательные показания на бумаге и, воспользовавшись по недосмотру сотрудников КГБ собственной авторучкой "Паркер", снабженной специальным ядовитым составом, покончил жизнь самоубийством. Участники событий свидетельствуют, что у происходившего был всего лишь один свидетель- следователь, попросивший остальных членов спецгруппы, в которую, кстати, входил генерал из Седьмого управления КГБ, удалиться из комнаты. Способен ли был жизнелюб Александр Огородник на такой шаг? Тем более что он еще имел шансы пожить, в случае если бы был включен в оперативную игру по разоблачению его заокеанских кураторов - иначе зачем нужно было впоследствии искать "Агроному" двойника для организации захвата с поличным сотрудницы ЦРУ Марты Петерсон?

Существует версия, что он был ликвидирован для сохранения стабильного положения Юрия Андропова в качестве председателя КГБ. Степень участия чекистов в этой процедуре пусть каждый читатель для себя определит самостоятельно. Могут быть варианты, начиная от профессиональной ошибки (когда контрразведчики не обыскали задержанного) и заканчивая насильственным введением яда с имитацией самоубийства. Важно другое, что в смерти "Агронома" были заинтересованы все, кроме... самих контрразведчиков. Им ведь еще предстояло провести "оперативную игру" с ЦРУ, а реализовывать ее при мертвом агенте значительно сложнее, чем при живом. Это прекрасно понимал начальник Второго главка КГБ генерал Григорий Григоренко , который провел немало аналогичных мероприятий во время Великой Отечественной войны, когда служил в 3-м отделе Главного управления контрразведки "Смерш".

Если бы Александр Огородник был жив, несомненно, пришлось бы провести "открытый" судебный процесс. А на нем бы всплыла его связь с дочерью секретаря ЦК КПСС. Члены Политбюро, которые и так холодно относились к руководителю КГБ, получили бы прекрасный повод обрушить на него свой гнев. Пагубно отразился бы этот суд и на отношениях Юрия Андропова с Андреем Громыко . Ведь этот процесс стал бы сильнейшим ударом по самолюбию и репутации последнего. Руководитель МИДа всегда утверждал, что шпионов у него нет. А тут обнаруживается, что чиновник служил в центральном аппарате МИДа и сотрудничает с ЦРУ. К тому же руководитель Министерства иностранных дел ориентировал внешнюю политику СССР прежде всего на США. При любом повороте событий он всегда имел в запасе непотопляемый аргумент: "А стоит ли нам понапрасну раздражать американцев?" По мнению Вячеслава Кеворкова, вот какой разговор мог состояться между этими государственными руководителями: "первым, скорее всего, позвонил Андропов. Естественно, он не мог начать сразу с гибели предателя:

"- Доброе утро, Андрей. Скажи, ты читал записку Международного отдела по поводу армии освобождения?

Читал. И честно говоря, Юра, был удивлен тому, как Международный отдел ставит вопрос. Естественно, эти ребята ведут благородную борьбу за свое освобождение, но используют методы террора. Я думаю, нам надо от них дистанцироваться, во всяком случае, никакой помощи оружием.

Об этом и речи быть не может.

Затем перебрали одну-две рутинные темы. И лишь в самом конце беседы:

Да, Андрей, помнишь, я тебе рассказывал о вашем дипломате, работавшем на американцев? - В этом месте Андропов должен был сделать паузу, чтобы поднять накал диалога и дать Громыко попереживать по поводу неожиданно поднятой неприятной темы. Громыко промолчал. Значит, помнит.

Так вот, сегодня ночью,- продолжал не спеша Андропов,- мои ребята пришли его арестовывать. И что ты думаешь...- Громыко не думал, а ждал, какая последует развязка. Наконец Андропов после очередной паузы сжалился и продолжил:

А шпион со страха взял и принял присланную ему американцами капсулу с ядом. Теперь пауза потребовалась Громыко, чтобы не выдать голосом радость и облегчение и придумать достойный ответ.

Ну что ж, Юра, у предателей своя логика и, как всегда, свой бесславный конец. Опять помолчали.

Естественно, другого и быть не могло,- с готовностью подтвердил Громыко. Можно было с уверенностью сказать, что оба остались довольны исходом разговора, а главное, исходом дела".

Марта Петерсон (Martha «Marti» Peterson) - теперь просто пенсионерка из Северной Каролины (США), а 13 июня 1978 года она проснулась знаменитой на весь мир - на первой странице Washington Post появилась ее фотография с допроса на Лубянке, опубликованная в "Известиях".

Петерсон стала первой женщиной-агентом ЦРУ в Москве. Именно она передала ручку с ядом шпиону из МИДа Александру Огороднику - он отравился в момент ареста.
30-летняя вице-консул американского посольства в Москве прилетела на работу в резидентуре в 1975 году, пройдя обучение в Лэнгли и выучив русский язык. Мотивом для службы стала смерть ее мужа-сотрудника ЦРУ во Вьетнаме, он погиб при падении вертолета. Вспоминая время работы в Москве, Марта говорит, что ей было очень тяжело из-за постоянной атмосферы подозрительности и слежки: многие ее коллеги скончались от онкологических заболеваний, вероятно, из-за облучения здания посольства сотрудниками советской разведки.

Кроме того, в Москве было холодно и не хватало продуктов - иногда на ужин у Марты была возможность купить только капусту, жалуется в своей книге «The Widow Spy» бывшая разведчица. В то же время, работая в посольстве в Москве, Марта познакомилась с будущим мужем - Стивеном Шоги, дипломатом и сотрудником Госдепа США.
Поскольку до этого женщин-разведчиц в Москве не было, деятельность Марты не привлекала внимания КГБ. По ночам в разных районах города она оставляла тайники для первого завербованного в Москве шпиона ЦРУ, дипломата Александра Огородника. С помощью фотокамеры, спрятанной в большую перьевую ручку, он делал снимки секретных документов МИДа СССР, а Марта передавала ему деньги, инструкции и контактные линзы с раствором, которыми нравилось пользоваться Огороднику еще со времен службы в Латинской Америке.

15 июля 1977 года очередная передача должна была состояться на Лужнецком мосту. Марта оставила там большой кусок асфальта, в котором были спрятаны ручка-фотокамера, контактные линзы и деньги. На теле Марты был спрятан миниатюрный передатчик.

Брали Марту трое офицеров КГБ, в том числе ветеран "Альфы" Геннадий Зайцев:
"Мы ее вели от посольства, но она сумела переодеться, радикально изменить свою внешность.

Произошло это так. Вечером 15 июля, припарковав служебную автомашину у кинотеатра «Россия», она вошла в зал. Демонстрировался фильм «Красное и черное» по одноименному роману Стендаля, и последний сеанс уже начался. «Наружка» вела наблюдение издалека, так как на разведчице было белое, с крупными цветами, платье, легко различимое издали.

«Женщина в белом» уселась в кресло у запасного выхода и минут десять делала вид, что следит за происходящим на экране. Убедившись, что вокруг все спокойно, Петерсон поверх платья натянула черные брюки и такого же цвета пиджак, наглухо застегнулась и распустила собранные в пучок волосы.

К машине она, однако, благоразумно не вернулась, а села сначала в автобус, затем покаталась на троллейбусе и в метро - «проверялась». Лишь после этого поймала такси и приехала к Краснолужскому мосту. Хотя в этот поздний час место выглядело совершенно безлюдным, на самом деле здесь на разных позициях находилось около ста оперативных сотрудников из разных подразделений - они скрытно наблюдали за всем происходящим.

Когда Петерсон поднялась по лестнице, ведущей к железнодорожному полотну, мы - дело-то ночью происходило - не могли понять, кто пожаловал - в брюках Марта смахивала на мужчину. Хорошо, в нашей группе были специалисты, которые знали походку всех сотрудников американского посольства. Эти знатоки установили, что закладывать тайник пришла именно Петерсон.
Идти ей нужно было через арки, проделанные в огромных опорах моста. На это время она исчезала из виду. В одной из арок она задержалась более чем нужно. Мы пришли к выводу, что она там оставила посылку. Когда Петерсон на середине моста повернулась и пошла назад, стала спускаться по лестнице - она была схвачена с поличным. Дабы она поняла, что это не хулиганы, а представители власти, меня одели в форму офицера милиции.

Мадам Петерсон мужественно отбивалась от наших сотрудников, искавших укрепленный на ее теле небольшой разведывательный приёмник, и при этом громко кричала - предупреждала агента, который должен был забирать посылку.

Видя, что арест как-то затягивается, я помог ребятам, крепко взял ее за руку, сдавил запястье. При этом сломал браслет ее часов, в котором, как оказалось, находился микрофон, соединявшийся с записывающим устройством на ее теле. Пока ехали в машине, браслетик отремонтировал, но, тем не менее, впоследствии посольство США прислало в наш МИД ноту по поводу сломанных часов и синяков на руках.
Что было делать? Ведь при задержании госпожа вице-консул показала блестящее владение нецензурной бранью и приемами карате (у нее был "черный пояс").

Петерсон доставили на Лубянку и вызвали советника американского посольства для опознания. В его присутствии вскрыли контейнер, закамуфлированный под булыжник. Там обнаружили инструкции, вопросник, специальную фотоаппаратуру, золото, деньги и две ампулы с ядом. Американский посол Тун, явившийся в советский МИД сразу после высылки из страны Марты Петерсон в Америку, высказал настоятельную просьбу не предавать случившееся гласности, «что будет высоко оценено правительством Соединенных Штатов Америки».
Говорят, моя мимолетная знакомая (мы не были представлены друг другу) в последующие годы преподавала в одной из разведшкол ЦРУ - обучала будущих разведчиков всем хитростям поведения при задержании, прочувствованном на себе".

Вернувшись в США, Марта вышла замуж за московского коллегу по посольству, продолжила работу в ЦРУ и действительно преподавала в Лэнгли правила поведения агентов при задержании.
О том, что она - шпион, Марта рассказала своим детям только спустя 17 лет. Марта также получила награду от Джорджа Буша-старшего за заслуги в борьбе с терроризмом. В 2016 году 71-летняя разведчица опубликовала мемуары о своей работе в Москве.

Агент Александр Огородник, покончивший с собой в момент ареста еще до задержания Марты Петерсон, - был первым завербованным американским шпионом, работавшим в Москве. Однако позднее деятельность ЦРУ в российской столице ознаменовалась целой чередой крупных скандалов с участием иностранных агентов и россиян-предателей.

Не без подсказки ЦРУ США в ней публикуются так называемые обстоятельства вербовки Огородника американскими спецслужбами.

Забегая несколько вперед, следует отметить, что желание ЦРУ прикрыть своего ценного агента, сыгравшего значительную роль в изучении Огородника и осуществлении к нему вербовочного, подхода, вполне объяснимо. Но зачем же так беспардонно и примитивно врать? Тем более не исключая того, что книгу П. Эрли будут читать не только в США, но и в России.

Даже не обладая достаточным чувством юмора, трудно не рассмеяться, читая эти «откровения», которые, чтобы каждый смог сам убедиться, что представляют собою они, привожу дословно:

«- Я беременна! - доносился с магнитной ленты голос кричавшей на испанском женщины.

Я позабочусь о тебе, не беспокойся, - отвечал ей мужчина на плохом испанском с сильным русским акцентом.

Такие разговоры обычно не интересуют офицеров колумбийской спецслужбы, известной под аббревиатурой ДАСС, но, когда был записан этот короткий разговор по телефону, они решили провести расследование. Женщина звонила из Мадрида и разговаривала с кем-то из сотрудников советского посольства в Боготе. Он сказал, что не может свободно говорить по телефону в посольстве, и предложил ей позвонить ему по номеру ближайшего к посольству телефона-автомата.

Позднее агенты ДАСС увидели, как Александр Дмитриевич Огородник осторожно приблизился к автомату, из которого раздавались звонки. Разговор подтвердил их предположение. Огородник находился в интимных отношениях с Пилар Санчес (имя вымышленное. - Примеч. Пита Эрли), колумбийкой, гостившей у родственников в Испании. Вскоре после возвращения Санчес домой два агента ДАСС потребовали, чтобы она представила их Огороднику. Если она и русский откажутся от сотрудничества, сведения об их связи будут разглашены, Санчес подвергнется унижениям, а Огородника отзовут в Москву. Санчес согласилась сотрудничать, но Огородник заартачился. Он сказал, что будет иметь дело только с ЦРУ. Спустя две недели Огородник и оперативный офицер ЦРУ встретились в баре делового центра Боготы.

Русский согласился шпионить на управление. В ответ ЦРУ обещало оплатить расходы Санчес на рождение ребенка, поселить ее с новорожденным в Испании и дать деньги, достаточные для открытия центра по уходу за детьми. (Пилар и ее дочь все еще руководят работой этого центра. - Примеч. Пита Эрли)».

Этот опус не выдерживает никакой критики. Во-первых, трудно себе представить женщину в возрасте Пилар Суарес, Баркала (это настоящее имя Санчес. - И.П.), у которой Огородник был разве что лишь первым мужчиной из русских, имеющей достаточный жизненный опыт, чтобы устраивать настоящую истерику по поводу беременности и пойти на столь опрометчивый шаг - позвонить своему любовнику в советское посольство, почти наверняка зная, что это может стать достоянием гласности и заинтересовать советские спецслужбы. Во-вторых, Пилар была не колумбийкой, а испанкой, к тому же дочерью богатых родителей, проживающих в Испании, так что она, рассчитывая на их поддержку, могла бы и не паниковать в данной ситуации. В-третьих, логичны ли действия Пилар, в действительности умной и образованной женщины, ставить под удар любимого ею человека, помощи от которого она ожидала? На Пилар Суарес Баркала, по свидетельству очевидцев - ее ведь довольно хорошо знали многие сотрудники советского посольства и их жены, - это совсем не похоже.

«Эта точка зрения быстро изменилась, когда в информационно-аналитическом директорате прочитали, что передал агент. Советское посольство в Боготе вряд ли можно было назвать горячей дипломатической точкой, но посол постоянно знакомился с потоком телеграмм из Москвы, которые объясняли позиции Кремля по отношению к Латинской Америке и вопросам, обсуждаемым в Организации Объединенных Наций.

Материал был взрывным… Через семь месяцев после вербовки агент объявил, что его отзывают в Москву для работы в Управлении общих международных проблем Министерства иностранных дел. Это было одним из наиболее важных и хорошо охраняемых подразделений МИД. Каждый советский посол должен был представлять в министерство ежегодный отчет, анализирующий ситуацию в стране пребывания, с оценкой того, что делает посольство для достижения целей коммунизма. Через Огородника ЦРУ могло видеть мир точно таким, каким его видело советское руководство.

Огороднику выдали специальные шифр-блокноты с индивидуальным шифром. Только человек, имеющий идентичный блокнот, мог расшифровать сообщение. ЦРУ снабдило его также шпионской фотокамерой «Т-100», замаскированной под обычный тюбик губной помады, но способный делать 100 снимков… Огороднику дали псевдоним Тригон… Очень скоро пришлось решать неожиданно возникшую проблему… Тригон попросил передать ему пилюлю со смертельным ядом, чтобы проглотить ее, если его схватят в Москве… ЦРУ занималось изготовлением «L» (смертельных) пилюль… В редких случаях во время Второй мировой войны их выдавали офицерам, которых посылали за линию фронта… Тригон упорно настаивал на своем, поэтому техническое подразделение ЦРУ запрятало пилюлю в зажигалку и отправило агенту. Несколько месяцев спустя Тригон дал знать, что ему нужна другая такая же пилюля, поскольку он потерял зажигалку. Управление выслало ему еще одну, запрятанную в дорогой авторучке.

В Москве Тригон стал фотографировать сотни советских дипломатических телеграмм, включая секретные донесения, написанные советским послом в Соединенных Штатах Анатолием Добрыниным и Олегом Трояновским, советским представителем при Организации Объединенных Наций в Нью-Йорке. Материал Тригона был таким важным, что ЦРУ ввело отдельную систему его распространения. Дипломатические сообщения, которые Тригон фотографировал, переводились и дословно печатались на страницах с синим окаймлением. Они стали называться «синеполосными докладами» и доставлялись с курьером в Белый дом, Государственный департамент и Совет национальной безопасности. Было известно, что Генри Киссинджер внимательно изучал их».

Анализируя эту выдержку из книги Пита Эрли, следует сказать, что на самом деде Огородник значился в материалах ЦРУ как Трианон («трижды неизвестный»), а не Тригон, как утверждает автор. Простим, конечно, автору и неточность в наименовании Управления по планированию внешнеполитических мероприятий МИД СССР, в котором в действительности работал американский агент Трианон.

Сотрудники ЦРУ в данном конкретном случае не были столь наивными, чтобы снабдить своего агента атрибутами, которые могли бы поставить его на грань провала еще при пересечении границы по возвращении на родину, хотя отдельные из них и были соответствующим образом замаскированы. Кроме’ того, они учитывали такой важный психологический фактор, как спокойствие вновь завербованного агента. Все, что ему было необходимо для последующей работы, кроме переданного в Нью-Йорке радиоприемника «Панасоник», Трианон получил в Москве после устройства на работу в МИД при проведении тайниковых операций с сотрудниками резидентуры ЦРУ в американском посольстве.

Тогда же, после поступления от него важной и секретной документальной информации, и был решен вопрос о значительном повышении ему материального вознаграждения не только в долларах США, но и в советских рублях.

На него был также выписан паспорт на имя гражданина США на тот случай, если возникнет угроза провала и ему будет необходимо в сопровождении американцев срочно покинуть страну через советско-финляндскую границу в районе города Выборга.

Вызывает сомнение и утверждение П. Эрли о том, что фотокамера «Т-100» была замаскирована под тюбик с губной помадой. Возникает вопрос, зачем мужчине носить в кармане тюбик с чисто женской принадлежностью - губной помадой, тем более что это могло привлечь внимание его жены. Другое дело, что в некоторых случаях Трианон пользовался губной помадой для постановки сигналов, но при этом ему было совсем не обязательно постоянно держать его при себе. Такой тюбик был обнаружен на его квартире при аресте. На нем сохранились следы использования его не по назначению в виде мелких частиц песка и цемента.