Звезда Маты Хари взошла в начале 20-го века в Париже. Избалованная развлечениями парижская публика жаждала нового веселья и была готова выложить любые деньги за какое-нибудь необычное и сенсационное зрелище. Сюда стремились все, кто хотел добиться успеха. Среди них была и никому неизвестная Маргарета Мак-Леод, жена нидерландского офицера Рудольфа Мак-Леода. После развода с мужем она приехала в Париж без денег, не имея ни профессии, ни знакомых. Девушка перебивалась грошовыми подработками натурщицей, и часто у нее не было денег даже на хлеб. Гуляя по городу Маргарета увидела афиши выступлений Айседоры Дункан. Покорив публику авангардными выступлениями в древнегреческих костюмах «Королева танца» получила свой титул именно во французской столице. Это был знак судьбы - теперь Маргарета знала, что поможет ей завоевать избалованный Париж.

Просматривая газеты, девушка увидела объявление о наборе танцоров для выступления на благотворительном балу. Она решила, что это ее шанс. Маргарета показала организаторам вечера свой танец и те согласились включить его в программу. Ее экзотическое выступление так понравилось одному из гостей, что он поспешил познакомиться с очаровательной танцовщицей. Влиятельный промышленник и владелец музея искусств Востока Эмиль Этьен Гимэ влюбился в девушку с первого взгляда. Ради Маргареты Гимэ забыл обо всем. Он забросил бизнес и перестал общаться с семьей. Но ей было мало одного поклонника, она хотела, чтобы весь Париж лежал у ее ног.

Маргарета поставила условие - взамен на ее благосклонность Гимэ устраивает девушке закрытое выступление в одном из столичных салонов. Вскоре в доме барона Анри де Ротшильда состоялось выступление, где собрался весь парижский свет. Выступление имело ошеломляющий успех. Гости были потрясены - под конец чувственного танца Маргарета представала перед ними практически обнаженной. Девушка сделала верную ставку - такого публика еще не видела. Выступление Маргареты стало сенсацией - уже на следующий день все газеты пестрели восторженными заголовками о рождении новой звезды. Танцовщице был открыт вход в любое общество. Ей поклонялись мужчины, а женщины завидовали и старались во всем на нее походить.

Именно тогда она решила сменить имя. Отныне ее звали Мата Хари, в переводе с малайского - «око дня». Вскоре о талантливой танцовщице заговорил весь Париж. Айседора Дункан потеряла свой титул, французы выбрали новую «Королеву танца». Мата Хари придумывает легенду своего рождения и становится новой звездой Парижа. Лучшие театры Европы открывают двери перед бывшей женой колониального офицера.

Однако, Маргарета понимала, что мало просто завладеть вниманием публики, гораздо важнее его удержать. История успеха разведенной женщины была слишком обыденна и могла скоро надоесть парижанам. Мате Хари нужна была легенда. Что-то, что создало бы ореол таинственности и закрепило успех. Во время одного из выступлений в зал ворвался человек в восточной одежде. Он бросился на колени перед Матой Хари и стал о чем-то умолять ее на непонятном языке. Слуги тут же вывели незнакомца. Изумленные гости потребовали объяснений, но танцовщица невозмутимо продолжила выступление.

В то время в Европе нетрудно было отыскать индуса, полинезийца или марокканца. Богатые французы охотно привозили из колоний экзотических слуг. Одного из них и подкупила Мата Хари для задуманного ей спектакля. После выступления, Мата Хари рассказала газетчикам, что это был слуга, которого прислала ее мать - индийская принцесса, чтобы вернуть дочь домой и выдать замуж за раджу. Но, объяснила Мата журналистам, она не любит его и поэтому ей пришлось бежать.

Эта история, естественно, подогрела интерес публики. Лучшие парижские театры открыли свои двери перед наследницей индийского трона. Весь свет шепотом, из уст в уста, в кулуарах и салонах передавал слухи о жизни восточной танцовщицы. Каждый раз история обрастала новыми подробностями. Но, ни один человек не усомнился в истинности царского происхождения Маты Хари.

Популярность Маты Хари росла с каждым днем. Самые влиятельные мужчины боролись за ее расположение. Дорогие украшения, светские вечера. Наслаждаясь такой жизнью, танцовщица совсем забыла про своего благодетеля Гимэ. Он тратил огромные деньги, чтобы удержать Мату Хари, но ей этого было мало. Ведущий музыкальный театр Монте-Карло предложил восходящей звезде выгодный контракт. Гимэ ревновал, но ничего не мог поделать. У француза было больное сердце, и он умолял Мату Хари отложить поездку. Но она не собиралась сидеть в Париже и ждать выздоровления своего пожилого покровителя

Мата Хари бросила Гимэ и уехала на гастроли с новым любовником. Успех поездки был грандиозным. В Монте-Карло Мата Хари играет в театре, где среди ее зрителей сам князь Монако Альберт I. Танцовщица выступает на одной сцене с мировыми звездами - Федором Шаляпиным, Эммой Кальве и Джеральдиной Фаррар. А музыку к ее танцевальным номерам готовы написать сразу два известных композитора - Жюль Массне и Джакомо Пуччини. Оба музыканта увлечены Матой Хари. Пуччини осыпает молодую женщину дорогими подарками, правда покупает он их на деньги, предназначенные труппе его театра.

Но Мату Хари не интересуют такие детали, она любит щедрых мужчин. Когда Жюль Массне приходит к танцовщице, чтобы показать музыку, которую он сочинил специально для ее выступления, красавица указывает влюбленному композитору на дверь. Роскошные драгоценности, которые присылает Пуччини, для Маты Хари привлекательнее любой музыки. Отверженный Массне попытается покончить с собой, но «Королева танца» узнает об этом уже в Вероне, куда уезжает с Джакомо Пуччини.

В Италии Мата Хари дает несколько концертов, но вынуждена вскоре прекратить выступления. Пуччини попадает в автомобильную аварию и уже не может содержать любовницу - все деньги уходят на лечение. А Мата Хари привыкла жить в роскоши. Она уезжает из Вероны и бросает своего знаменитого любовника. Мата Хари вернулась в Париж и открыла собственный салон. Сюда стремились самые богатые мужчины. Слава светских приемов, которые устраивала танцовщица, разлетелась по всей Европе. Гостей поражала роскошь, изысканность и, конечно, вызывающе откровенные выступления самой хозяйки.

Каждый, кто хоть раз посетил салон Маты Хари, хотел обладать этой ослепительной женщиной. Теперь она жила с королевским размахом. К началу 1914 года Мата Хари считалась самой высокооплачиваемой куртизанкой Европы. Первооткрыватель таланта Маты Хари Гимэ с трудом пережил предательство своей возлюбленной. Семья промышленника, обеспокоенная баснословными тратами на танцовщицу, подала прошение в суд о передаче состояния Гимэ под опеку. Родственники утверждали, что старик выжил из ума. Его лишили всего и насильно увезли на юг Франции. Когда Мата Хари получила письмо благодетеля о встрече, она даже не сочла нужным ответить ему.

Мата Хари уже покорила Францию и теперь стремилась к мировой известности. Ей рукоплескали театры Милана, Вены и Мадрида. С такой же легкостью, как и подмостки ведущих мировых театров, она меняла и своих любовников. В ее коллекцию попадали только самые состоятельные и знатные мужчины. В 1914 году Мата Хари приехала в Берлин. Ее новый любовник, германский офицер, пригласил танцовщицу на учения прусской армии. На маневрах присутствовала вся немецкая знать. По окончании учений Мату Хари представили кронпринцу Вильгельму.

Она знала, что наследник престола покровительствует искусству и завела с ним разговор о театре. Вильгельм был так увлечен собеседницей, что даже не замечал удивленных взглядов придворных. Им приходилось приветствовать кронпринца, а значит склонять голову и перед его спутницей - танцовщицей и содержанкой. Мата Хари упивалась всеобщим вниманием. Именно о такой жизни она мечтала. Наследник престола легко поддался чарам танцовщицы и стал ее любовником. По приказу кронпринца в берлинском театре Метрополь начали спешно готовить к постановке новый спектакль. Главную роль, естественно должна была сыграть Мата Хари.

Мате Хари было мало играть ведущие роли на сцене, она хотела играть их и в жизни. Покровительство Вильгельма льстило танцовщице, но она никогда никому не хранила верность. При дворе кайзера было немало знатных мужчин, которые привлекали ее своим положением и богатством. И скоро кронпринц обнаружил, что он не единственный любовник Маты Хари. Явившись без предупреждения, Вильгельм застал в номере возлюбленной своего двоюродного брата герцога Эрнста Августа.

Мата Хари постаралась спасти положение и быстро выпроводила герцога. По ее словам Эрнст Август заходил, чтобы предложить ей участие в новом гастрольном турне. Голос Маты Хари звучал так искренне, что Вильгельм поверил любовнице. Впредь танцовщица старалась быть осмотрительнее, все-таки ее главной целью был кронпринц. Мата Хари понимала, что любой опрометчивый шаг может привести к разрыву. Она надеялась, что отношения с кронпринцем станут ее пропуском в королевскую семью. Но все планы разрушила Первая мировая война.

Наследник престола углубился в военные дела. Мата Хари писала ему нежные послания, но письма перехватила немецкая разведка. О переписке доложили кайзеру Вильгельму. Император не мог допустить, чтобы его сын спутался с куртизанкой и отдал приказ немедленно выдворить танцовщицу из страны. Передать указ кайзера поручили полковнику Вернеру фон Мирбаху. Мирбах пришел к Мате Хари не только, чтобы сообщить о решении императора. У полковника было задание завербовать знаменитую куртизанку для немецкой разведки.

Мата Хари могла стать источником бесценной информации. В ее салоне, где Мирбах сам часто бывал, приезжая в Париж, собирались очень влиятельные люди. А среди любовников этой обворожительной женщины было множество военных, занимавших видные посты во французской армии. Мата Хари понимала, что слава танцовщицы не вечна. Поэтому в предложении немца она увидела не только единственный способ остаться в Германии, но и возможность сыграть одну из своих лучших ролей - роль шпионки. Не раздумывая, Мата Хари согласилась на предложение Мирбаха.

Она вернулась в Париж и вновь открыла двери своего салона. Среди приглашенных было много офицеров союзных войск. Мату Хари не смущала новая роль, она знала, как пользоваться доверием мужчин для достижения своих целей. На первый взгляд в пустой болтовне своих любовников Мата Хари умело выискивала интересующую ее информацию. Часто ей удавалось находить ценнейшие документы, которые шпионка копировала и отправляла в Германию.

Если раньше благосклонностью танцовщицы пользовались богатые и знатные мужчины, то теперь она выбирала только тех, кто мог стать источником секретных сведений. И все же к некоторым своим поклонникам Мата Хари испытывала искреннюю жалость - они любили ее, а она сознательно обрекала их на смерть. Ведь по законам военного времени любой виновный в утечке важной информации будет расстрелян. Но пути назад уже не было, и шпионка продолжала пользоваться доверием своих любовников.

Ни один мужчина, побывавший в ее будуаре, даже не догадывался о том, какую цену платит за расположение обольстительной куртизанки. Встречаясь со многими французскими и британскими офицерами, танцовщица добывала те сведения, которые не удавалось заполучить лучшим агентам немецкой разведки. Самодовольные министры, кичившиеся своим положением, генералы, посещавшие выступления Маты Хари в парадных мундирах, все они попадали под власть ее красоты. А беседы, которые вела с ними танцовщица, были столь милы и наивны, что не вызывали никаких подозрений.

Русский офицер Вадим Маслов боготворил Мату Хари. Но для нее он оставался лишь очередным поклонником. Мысль об этом была невыносима, и однажды Маслов зарядил свой револьвер и хотел покончить с собой. Мата Хари бросилась к Вадиму, умоляла его остановиться. Глядя на нее, можно было подумать, что он вовсе ей не безразличен. По прекрасному лицу куртизанки текли слезы. Сердце русского офицера дрогнуло. Однако Маслов даже не догадывался, что мольбами Маты Хари руководила отнюдь не любовь и не жалость. Капитан Вадим Маслов служил в русском экспедиционном корпусе и состоял в свите Николая II. Столь высокое положение возлюбленного при дворе могло позволить Мате Хари не беспокоиться о собственном будущем. После войны Маслов по ее плану должен был представить ее русской императорской фамилии.

Летом 1916 года в Шампани шли кровопролитные бои. Раненых размещали в госпиталях в прифронтовой зоне, куда штатских не допускали. Немецкое командование требовало у Маты Хари информации из этого района, и она придумала, как туда проникнуть.

С того момента, как танцовщица начала заниматься шпионажем, ей невероятно везло. Мата Хари не допустила еще ни одного промаха, и такой успех вскружил ей голову. Куртизанка понимала всю сложность задания, но была уверена, что справится. Своим настойчивым желанием попасть в закрытый военный госпиталь, Мата Хари вызвала подозрение у французского командования. За ней установили слежку. Оказалось, что танцовщица покинула Париж и направилась в сторону Шампани.

На приграничном пункте ее уже ждал шеф французской военной разведки Жорж Ладу. Он предъявил Мате Хари обвинение в шпионаже. Каково же было его удивление, когда танцовщица вместо оправданий совершенно невозмутимо сообщила ему, что едет в госпиталь навестить своего тяжело раненного любовника Вадима Маслова. В битве на Марне русский капитан попал под газовую атаку и лишился глаза. Расспрашивая Мату Хари о ее связях с немецкими офицерами шеф французской разведки, сам того не понимая, подсказал ей новый план действий.

Шпионка тут же рассказала Ладу о своей связи с кронпринцем Вильгельмом и предложила отправить ее в Германию. В этом случае, убеждала Мата, она сможет добыть бесценную для союзников информацию. По заданию Ладу Мата Хари отправилась в Бельгию, чтобы оттуда пробраться в Верден. Но встретиться с Вильгельмом она не успела, кронпринца отозвали в Берлин. В это время резко обострилась ситуация в Средиземном море. Обе разведки, словно сговорившись, направили Мату Хари в Испанию.

Ситуация накалялась и французскому командованию нужен был громкий скандал, который бы на время отвлек внимание от неудач на фронте. Ладу искал подходящую кандидатуру виновника. На эту роль идеально подходила женщина с сомнительной репутацией - Мата Хари. В распоряжении сотрудников французской контрразведки имелась информация о том, что немецкий агент, действующий в Париже, тоже женщина. Кроме того передвижения шпионки полностью совпадали с маршрутом поездки Маты Хари по Европе. Этого было достаточно, чтобы предъявить ей обвинение. В ноябре 1916 года французское командование приказало куртизанке вернуться в Париж.

Мата Хари приехала в Париж в полной уверенности, что ее вызвали для получения особо важного задания. Но Ладу так и не появился, а вечером в гостиничный номер танцовщицы ворвались офицеры французской разведки и начали обыск. Мата Хари пыталась помешать им. «Произошло какое-то недоразумение…»» — говорила она, «Вскоре все выяснится…». Но офицеры не обращали на протесты женщины, они тщательно проверяли каждую вещь, уделяя особое внимание найденным бумагам.

13 ноября 1916 года Мате Хари предъявили обвинение - шпионаж в интересах кайзеровской Германии. Сама она отрицала свою причастность и требовала, чтобы ее освободили. Танцовщица настаивала на том, что ее контакты с немцами были исключительно любовными и никаких сведений она никому не передавала. Оказавшись в тюрьме Мата Хари первым делом начала писать письма своим друзьям во Франции и Нидерландах. Ее послания были сдержаны, в них не было истерики и паники. Тем не менее, Мата Хари была по настоящему растеряна и в первый раз в жизни просила о помощи.

Процесс над Матой Хари широко освещался в прессе. Журналисты, несколькими годами ранее сходившие с ума от восторга только при упоминании ее имени, теперь с удовольствием смешивали бывшую «Королеву танца» с грязью. Летом 1917 года Мата Хари предстала перед парижским военным трибуналом. На суде она вела себя гордо, ни о чем не просила и не оправдывалась. Присяжные вынесли вердикт - виновна. В качестве наказания была назначена высшая мера - расстрел.

Дело Маты Хари длилось восемь месяцев. За это время никто из друзей, знакомых и любовников не навестил ее в тюрьме. Многие отказались прийти на процесс, испугавшись, что пострадает их репутация. Мата Хари просила о помощи многих своих любовников. Вместо престарелого Гимэ ответ прислали его родственники, композитор Пуччини вообще не ответил на письмо. Вадим Маслов даже направил в суд бумагу, в которой называл их связь случайностью и утверждал, что давно порвал с танцовщицей. А офицеры, когда-то ее рьяные поклонники, теперь наперебой пытались оправдаться, выставляя себя жертвами коварной шпионки.

После оглашения приговора, Мата Хари поняла, что спасения ей ждать неоткуда. Теперь все силы великой шпионки, куртизанки и танцовщицы были направлены на то, чтобы достойно сыграть свой последний спектакль. Перед казнью Мата Хари написала два письма - мужу и дочери. Но они этих посланий так и не увидели, после суда вся переписка Маты Хари была передана в тюремный архив. В тюрьме, в камере смертников, она могла спокойно спать только в одну ночь в неделю - с субботы на воскресенье. Потому что в воскресенье не выводили на расстрел. Все остальное время она ожидала этой минуты, когда за ней придут.

15 октября 1917 года в 6 часов утра Мату Хари привезли в Венсен к месту казни. Она согласилась выпить глоток рома, полагающийся приговоренному, отрицательно покачала головой в ответ на вопрос, который мог бы спасти ей жизнь - «Не беременны ли вы?», и попросила не завязывать ей глаза. Она хотела смотреть в лицо своим палачам.

Никто из многочисленных поклонников Маты Хари так и не набрался мужества потребовать ее тело после казни, чтобы достойно похоронить. И только бывший муж Рудольф Маклауд, первый, кого «Королева танца» предала на пути к своему успеху, узнав о смерти Маргареты, сказал: «Как бы она ни жила - такой смерти она не заслужила».

О ней написаны сотни, если не тысячи документальных произведений, романов, очерков, статей, наверное на всех языках мира, поставлены десятки фильмов. Ее имя стало нарицательным и ассоциируется со словом «шпионаж». Спросите любого: «назовите женщину-разведчицу» и он ответит первое, пришедшее на ум: «Мата Хари»!

Немало немецких шпионок было расстреляно во Франции в Первую мировую войну, десятки английских разведчиц погибли в немецких концлагерях во время Второй мировой войны, сотни отважных советских партизанок пали жертвами фашистских палачей. И имена подавляющего большинства из них канули в Лету. А вот Мата Хари знают все. В чем причина? Что, она была выдающейся разведчицей? Или обстоятельства суда над ней и казни способствовали этому? Или легенды, сразу же родившиеся после ее расстрела? Трудно сказать. Факт остается фактом - ее знают все.

Поэтому, рассказывая о разведке и шпионаже, невозможно обойти молчанием ту, имя которой в сознании большинства людей стало синонимом этого понятия.

Серым, промозглым утром 15 октября 1917 года в лес на окраине Венсенского полигона неподалеку от французской столицы въехало пять автомашин. Шестая - катафалк с гробом - прибыла раньше и теперь стояла в стороне в ожидании того, кто займет в нем место.

Тех читателей, кто видел знаменитый снимок расстрела Мата Хари (мы его тоже публикуем), придется разочаровать. То, что выдавалось за подлинник, не самом деле лишь инсценировка. Это кадр из французского фильма, снятого в 1922 году. И таких инсценировок в ее посмертной «жизни» будет много. Ведь люди любят мифы, чем они драматичнее, тем больше...

Двенадцать солдат-зуавов комендантского взвода, выделенных для совершения казни, замерзшие, пропитанные холодным сырым туманом, переминались с ноги на ногу, с нетерпением торопя момент, когда, наконец, привезут того немецкого шпиона, которого им предстояло расстрелять, и они, сделав свое дело, про маршируют на завтрак.

Но даже они, не раз участвовавшие в подобного рода акциях, вздрогнули и, тревожно переглядываясь, зашептались, когда из второй машины вышла стройная, одетая в красивое черное пальто и модную треугольную шляпу женщина, и спокойно, как будто это было заранее отрепетировано, направилась точно к тому месту, где она должна стоять во время расстрела.

Из машин вывалились еще несколько человек и заняли места немного в стороне, лишь священник и старик адвокат подошли к обреченной. Священник принялся бормотать молитвы, а тем временем к женщине приблизился сержант с повязкой в руке. Она улыбнулась и отрицательно покачала головой:

— Мне так мало осталось. Могу ли я хоть в эту минуту видеть мир? - спокойно спросила она и подняла глаза к небу. - Это ведь не обязательно? - добавила она, обращаясь к адвокату.

— Это не обязательно? - повторил ее вопрос адвокат.

— Нет, нет, — ответил сержант, — никакими правилами это не предписано. - И пробормотал: «Эта дама знает как умирать»

Другой сержант подошел с веревкой, чтобы связать руки, но тут уже адвокат проявил инициативу, заявив, что его клиентка вряд ли нуждается в этом.

Сержанты молча отошли, а затем удалились и священник с адвокатом.

Женщина осталась одна наедине с вечностью и со взводом солдат. Она продолжала улыбаться и, когда прозвучала команда «Пли!», а вслед за ней - нестройный залп, так же улыбаясь, упала на колени, а затем вперед, лицом к стрелявшим в нее солдатам и, по словам одного из очевидцев, «превратилась в ворох нижних юбок».

Доктор осмотрел мертвую и, укоризненно качая головой, сказал лейтенанту:

— Месье, ваши солдаты стреляют плохо: одна пуля попала в плечо, другая, в руку и, к счастью, одна прямо в сердце. Остальные ушли в «молоко».

Офицер обратился к присутствующим:

— Господа, кто-нибудь хочет получить тело?

Никто не ответил. Адвокат развел руками. Тело погрузили на катафалк и отправили в анатомический театр медицинского факультета Сорбоннского университета. Так начавшаяся в театре и закончил ась в «театре» жизнь знаменитой шпионки двадцатого века Мата Хари.

Пожалуй, описание последних минут - это единственное более или менее правдивое свидетельство, касающееся ее жизни. Да и то есть разногласия. Историк Марк Алданов утверждает, что в ее тело попало одиннадцать пуль, а один солдатик упал в обморок и поэтому не стрелял. Другой пишет, что выстрел милосердия, в ухо, сделал врач. По словам третьего его произвел сержант. Участник расстрела Годо насчитал «более трех ран».

В основном все исследователи сходятся в описании первого «дошпионского» этапа жизни Мата Хари, расходясь лишь в деталях. В целом этот этап выглядит так.

Маргарет Гертруда Целле родилась 7 августа 1876 года в голландском городке Лаувардене в семье шляпного мастера. Вскоре он разорился и куда-то исчез, мать умерла. Сироту взял на воспитание дядюшка. Девушка подрастала, и убогая провинциальная жизнь все больше претила ей. Она мечтала о приключениях, о дальних странах. Как-то раз, читая брачную газету, натолкнул ась на предложение руки и сердца некоего капитана колониальных войск Рудольфа Маклеода. Некоторое время спустя она уже в качестве его жены постигает экзотику сначала Суматры, а затем Явы. Муж проявил себя недобрым, жестоким человеком. Доведенный им до отчаяния денщик попытался отравить детей. Сын Норман погиб, дочь Гертруду едва удалось спасти. Не избежала жестокостей мужа и Маргарет. Вообще-то их отношения были сложными. Письма Маклеода к его сестре Лавиес пестрели оскорблениями в адрес жены: он называл ее «вонючей нахалкой», «скотиной», «кровопийцей» с «растленной душой законченной негодяйки», в открытую желал ей смерти. Во время эпидемии он писал сестре: «Если бы эпидемия освободила меня от этой твари, я снова стал бы счастлив». В свою очередь и Маргарет отдавала должное мужу: в письме от 3 августа 1901 года она писала, что Рудольф больше не в состоянии владеть собой во время частых приступов ярости, что недавно он угрожал расправиться с ней, потрясая перед носом заряженным револьвером, и плевал в лицо. У него вошло в привычку бить ее, даже если она не давала к тому ни малейшего повода, при этом он часто подначивал жену: «Попробуй ответь, если посмеешь».

Однажды, в 1903 году, Рудольф, захватив дочку, пошел прогуляться. С этого дня они навсегда исчезли из жизни Маргарет. Она тяжело переживала похищение дочери, но, потеряв надежду вернуть ее, вскоре уехала в Европу. Дочку муж отсудил и оставил при себе.

В Париже, куда поначалу попала Маргарет, она устроилась наездницей в цирк, а вскоре ей улыбнулось счастье. Директор цирка с многозначительной фамилией Мольер увидел в ней не простую наездницу. Он посоветовал ей перейти в эстраду, используя для этого не только несколько загадочную «восточную» внешность и прекрасную пластичность, но и некоторые познания в области ритуальных танцев дикарей Явы и Суматры. Он же помог организовать ей выступление в великосветских салонах. Там она была замечена другим покровителем - мыльным «королем» и одновременно искусствоведом и владельцем музея Востока Жюлем Гимэ. Он-то и «выпустил ее в свет», оказав материальную поддержку, снабдив дельными советами и дав экзотическое имя «Мата Хари», точный перевод которого никому неизвестен, но разными авторами трактуется как «утренний» или «пробуждающийся» взгляд, или «око утра», или «глаз утренней зари», или что-то в этом роде.

Вскоре этот «глаз» и его обладательница стали привлекать неисчислимое количество поклонников. Среди них оказались и члены царствующих фамилий, и министры, и генералы, и великие композиторы Массне и Пуччини (некоторые даже утверждали, что образ героини оперы «Чио-чио-сан» навеян ею, что весьма сомнительно, так как опера появилась в 1904 году, то есть в самом начале карьеры Мата Хари), а также множество других с менее громкими именами, но с более толстыми кошельками. Невиданное зрелище восточных танцев, к тому же со стриптизом, потрясло изнывающую в декадентстве предвоенную Европу. Париж, Вена, Берлин, Амстердам, Рим, Монте-Карло лежали у ее ног. Деньги сами текли в кошелек Мата Хари, она приобретала виллы, ценные бумаги, потом, правда, все это куда-то исчезло, и она оказалась в долгах, вынужденная убегать от кредиторов. Пыталась поступить в гастролирующую в Европе труппу Дягилева, но безуспешно. Вообще Россия интересовала ее: она выучила русский танец, рассказывала о выдуманном ею путешествии в Россию, и единственный любимый ею по-настоящему человек был русским. Ее даже обвиняли в работе на русскую разведку.

Видимо, сочетание всех этих качеств - таинственность, красота, связи в самых высоких кругах, нужда в деньгах - и привлекли к ней внимание разведок.

Но стала ли она шпионкой, и если да, то чьей и когда, и опять же, если да, то снабжала ли своих хозяев действительно ценной информацией или только числилась по «шпионскому ведомству» и получала от него деньги?

Кем была Мата Хари в действительности - шпионкой, авантюристкой, жертвой неправедного суда, кому она служила? На вопрос гипотетического следователя: «На кого вы работаете?», она могла бы, пожалуй, честно ответить: «На себя», и была бы недалека от истины.

Постараемся, однако, рассмотреть хотя бы несколько из многочисленных существующих версий.

По одной из них считается, что Мата Хари стала немецкой шпионкой еще задолго до войны 1914 года, сразу же после развода с капитаном Маклеодом, когда ей впервые понадобились собственные средства, хотя бы и скромные. В пользу этой версии говорит тот факт, что у германской разведки она значилась как «агент Н-21», а буквой «Н» обозначались лишь старые довоенные агенты. Тем же, которые были приобретены после начала военных действий, присваивался индекс «АР». Других подтверждений этой версии нет, а ведь немцы, несмотря на свою педантичность, могли и сварьировать, присвоив ей, например, какой-нибудь резервный псевдоним. Во всяком случае, сведений об утечке в Германию через Мата Хари каких-либо довоенных французских секретов обнаружено не было.

По другой версии, в июле 1914 года, за несколько недель до начала военных действий Мата Хари выехала из Парижа в Германию, где ее и застала война. В день объявления войны ее видели завтракающей в ресторане с главой берлинской полиции. Это впоследствии и явилось основанием утверждать, что она им-то и была тогда завербована. Сама же Мата Хари дает этому факту весьма простое объяснение. На суде она показала: «В Германии полиция имеет право цензуры над театральными костюмами. Меня находили слишком обнаженной. Префект зашел осмотреть меня. Тогда же мы и познакомились».

К этому можно добавить, что глава полиции, человек известный в городе, вряд ли стал бы показываться в обществе не менее хорошо известной женщины, если бы она была его агентом. К тому же полиция всегда стояла далеко от шпионажа, тем более военного.

Далее. Существует версия о том, что Мата Хари была завербована уже во время войны германским военным атташе в Мадриде Гансом фон Калле, в любовницах которого она какое-то время состояла. Эта версия до некоторой степени смахивает на правду, ибо впоследствии именно из Мадрида шли роковые для Мата Хари шифровки. Более того, в качестве варианта рассказывали о том, что участие в этой вербовке принимал будущий адмирал Канарис, в то время скромный капитан подводной лодки, а впоследствии - руководитель военной разведки гитлеровской Германии. Когда друзья расспрашивали об этом факте адмирала, он только скромно улыбался в ответ. Некоторые утверждали, что она завербована в Мадриде бароном фон Мирбахом.

Согласно следующей версии, которую на свою беду по собственной инициативе Мата Хари представила во время следствия прокурору Бушардону в присутствии начальника французской контрразведки капитана Ляду, 19 января 1915 года в ее дом в Амстердаме явился консул Германии в нейтральной Голландии Карл Крамер. Такого гостя хозяйка, конечно, не могла не принять. За чашечкой кофе Крамер вежливо поинтересовался ее концертными успехами, впечатлениями о визите в Париж. Разговор принял приятный оборот, тем более что консул был в курсе денежных затруднений Мата Хари, и вполне естественным оказалось его предложение выплатить ей 10 тысяч франков в качестве компенсации за ее имущество, конфискованное в Германии. Несколько поразмыслив, хозяйка решила взять эти так нужные ей деньги. Уже прощаясь, Крамер попросил ее во время очередной поездки в Париж проинформировать его о своих впечатлениях, в частности, об экономическом положении страны, о настроениях в высших сферах, о прогермански настроенных высокопоставленных лицах и так далее, для чего вручил ей пузырьки со средствами тайнописи и объяснил, как ими пользоваться. После ухода гостя Мата Хари, недолго думая, выбросила пузырьки в окно. Не зная об этом, довольный герр Крамер в тот же день направил в Берлин шифровку, в которой с гордостью сообщил, что им завербована «сама Мата Хари» и ей присвоен номер Н-21. Эту телеграмму перехватила и расшифровала французская разведка, которая к тому времени знала от английской разведслужбы и о контактах Мата Хари с германским консулом в Мадриде. Во всяком случае, так утверждал впоследствии капитан Марсель Ляду.

Есть и другие версии того, как Мата Хари стала немецкой шпионкой. Но читатель вправе сказать: в конце концов неважно, как она стала шпионкой и кто ее первым завербовал. Важно то, какую пользу она принесла Германии и какой ущерб нанесла Франции, заслуживала ли она славы самой выдающейся шпионки и смертного приговора? К этому вопросу мы еще вернемся.

Пока же некое романтическое отступление. Мата Хари, познавшая множество мужчин, опустошавшая их кошельки, как хотела, вдруг... влюбилась! Влюбилась по-настоящему, со всей свежестью первого чистого чувства. О том, как это случилось, видно из отчета филеров, следивших летом 1916 года за Мата Хари, «которую подозрительно часто посещали визитеры мужского пола, в большинстве своем офицеры». В отчете говорится: «Когда 11 июля из долины Изер в "Гранд-Отель" прибыл маркиз де Бофор, то на весь период его отпуска Мата Хари забронировала для него номер, смежный со своим. Но после его отъезда 19 июля в течение двух вечеров ее видели обедающей в компании Антуана Бернара, владельца винокурни... 30 июля она обедала вместе с Николасом Йовилчевилчем, 34-летним офицером из Черногории, а 4 августа - с итальянским капитаном военной полиции. В августе в числе ее гостей были: «французский лейтенант, примерно 30 лет в форме пехотных войск; барон "Робер" (Анри) де Маржери; два ирландских офицера, Джеймс Планкетт и Эдвин Сесид О"Брайен; 20 летний шотландский офицер Джеймс Стюарт Ферни; бельгийский генерал Баумгартен и британский капитан... В конце июля она посетила дом своей подруги, ушедшей на покой актрисы госпожи Данжвиль, содержавшей салон, где развлекались офицеры. В тот вечер ее познакомили с мужчиной...»

Предметом ее любви стал русский аристократ, офицер русского экспедиционного корпуса во Франции, капитан Первого русского особого императорского полка Владимир Маслов. Позже она напишет, что он стал для нее любовником, ради которого «я была готова пройти сквозь огонь». «Это был единственный человек, которого я когда-либо любила», — говорила она на суде. В это время он прибыл с фронта и находился в отпуске. Его полк стоял близ Шампани. Ночь они провели вместе, а 3 августа снова встретились в Париже, где «Вадим» находился на излечении после отравления горчичным газом, который обжег его гортань и нарушил зрение (левый глаз стал видеть хуже).

Ему было 45, ей 40, и они мечтали о создании семьи. Но мечты так и не сбылись. Ни знатная семья Вадима, ни местное русское «общество» не допустили бы такого брака. Отношение к подобному мезальянсу «общество», кстати, продемонстрировало, устроив скандал по случаю женитьбы русского военного атташе графа Алексея Игнатьева на певичке из парижского театра «Фоли-Бержер».

Но все же Мата Хари не отказывалась от этой мысли. Ей казалось, что если она снова разбогатеет, то сможет бросить артистическую карьеру и станет приличной светской дамой.

Но где взять деньги? Тех, что она получила от немцев, было явно недостаточно. Она принимает парадоксальное и роковое для себя решение: «Если германская разведка ни за что выложила мне такую большую сумму, почему бы не попробовать подоить и французскую?»

И она направляется на прием к начальнику контрразведки капитану Ляду, благо повод для такого визита имелся: ей понадобился пропуск в прифронтовой город Виттель, куда ее давно приглашал мэр, и к тому же она намеревалась пройти там курс лечения и, главное, встретиться с Вадимом.

Первый разговор с Ляду носил светский характер. Правда, Мата Хари пожаловалась на то, что замечает за собой слежку, которая действительно имела место, а Ляду, с чисто французской галантностью, переложил вину на кавалеров, преследующих прекрасную даму. Пропуск он выдал, но так как вблизи Виттеля располагался важный военный аэродром, установил за артисткой плотное наблюдение. Ей даже был подставлен «ухажер» из числа местных летчиков. Но она вела себя безукоризненно и после курса лечения вновь явилась к Ляду, чтобы поблагодарить его.

После обмена любезностями Мата Хари прямо поставила вопрос: ей нужны деньги, и большие.

— Сколько же? - участливо поинтересовался капитан.

— Миллион франков! - выпалила Мата Хари.

— Где же нам взять такую сумму? Вот у немцев вы могли бы получить миллион, если бы проникли в ставку нашего верховного командования, — пошутил Ляду.

— За миллион я лучше проникну в немецкую ставку, — так же шутливо предложила Мата Хари.

Короче говоря, стороны пришли к взаимопониманию, и Мата Хари поступила на службу во французскую разведку, ничего не сказав о том, что она уже числится в штате германской.

Новоиспеченный агент получил задание: сначала надо отправиться в Испанию, а оттуда - в Бельгию.

При расставании капитан Ляду многозначительно намекнул, что нельзя работать на два фронта, надо выбрать один, иначе дело может кончиться плохо. Мата Хари ответила витиеватой восточной басней, из которой следовало, что она будет верой и правдой служить французской разведке. Возможно, она была вполне искренна при этом: во-первых, она симпатизировала Франции, а во-вторых, при благополучном исходе дела впереди маячила финансовая независимость и брак с Вадимом.

Отпуская Мата Хари в Испанию, Ляду действовал почти наверняка: французская разведка знала шифр, по которому германский военный атташе в Мадриде сносился с верховным командованием в Берлине.

И действительно, некоторое время спустя взволнованный офицер принес Ляду расшифрованную телеграмму:

«В Мадрид прибыл агент Н-21. Ему удалось поступить на французскую службу... Он просит инструкций и денег (Опять денег!). Сообщает следующие данные о расположении полков... Указывает также, что французский государственный деятель N находится в близких отношениях с иностранной принцессой...»

В ответной телеграмме германского штаба предписывалось:

«Предложите агенту Н-21 вернуться во Францию и продолжать работу. Получить чек Крамера в 5 тысяч франков на Котуар д"Эсконт».

Как впоследствии выяснилось, не все сведения о французских полках были точны, не особенно большой интерес представляло и сообщение о любовных похождениях государственного деятеля.

Для судьбы же Мата Хари эти малозначительные телеграммы оказались решающими - французская контрразведка получила подтверждение того, что именно она является немецким агентом Н-21.

Но в это же время Мата Хари оказала ценную услугу французской разведке. От своего любовника, германского резидента Ганса фон Калле, она узнала, что немцам известно о намеченной англичанами высадке десанта в марокканском порту с помощью подводной лодки, и германское командование готовит разгром десанта. Она немедленно направилась к французскому резиденту в Мадриде полковнику Данвиню и сообщила ему об этом. Полковник направил шифровку в Париж. Немцы перехватили радиограмму и расшифровали ее. Поняв, откуда «дует ветер», руководство разведки сделало суровый выговор Гансу фон Каппе, а тот, в свою очередь, крепко отругал свою возлюбленную. Та, сразу сообразив в чем дело, сделала правильный вывод: вновь побежала к Дан виню и поставила его в известность о печальном факте - немцы знают французские шифры и читают французские радиограммы. Одно это, не считая того, что своим первым сообщением она спасла жизни сотням солдат и матросов, Мата Хари заслужила тот миллион, который обещал Ляду. Но «благодарность», полученная ею, оказалась иного рода.

Вскоре после рождественских праздников 1916 года, отмеченных в Испании, несмотря на военное время, пышно и торжественно, Мата Хари отправилась в Париж. Все хотели этой поездки: немцы потому, что она сулила им поступление интересной информации, французская контрразведка потому, что «птичка» сама летела в подготовленную ей западню, а Мата Хари потому, что надеялась получить заслуженный ею миллион и, главное, встретить своего любимого.

Но состоявшаяся 13 января 1917 года встреча с ним принесла ей глубокое разочарование: Вадим Маслов заявил, что его семья категорически запретила ему жениться на ней. Они расстались навсегда.

А месяц спустя за ней пришли. 13 февраля французская полиция арестовала ее по обвинению в шпионаже в пользу Германии. Несколько месяцев длилось следствие. На рассмотрение военного суда депо поступило 24 июля 1917 года.

Теперь самое бы время сказать об ущербе, который обвиняемая причинила Франции. Но дело в том, что свой вердикт: «виновна» к этому времени уже вынесли, как это нередко бывает, средства массовой информации — французская пресса. Захлебываясь от душераздирающих и щекочущих воображение обывателя подробностей, она обвиняла Мата Хари в том, что вследствие ее работы были потоплены семнадцать союзных кораблей и погибло не менее дивизии союзных войск. Положение несчастной женщины усугублялось тем, что все эти обвинения ложились на благодатную почву общественного мнения, взбудораженного провалом так называемой «операции Нивеля» — весеннего наступления французских войск, в неудаче которого прежде всего обвиняли немецких шпионов, и в первую очередь Мата Хари. Об этом наступлении надо сказать несколько слов.

Операция, имеющая и другое название - «бойня Нивеля», проводилась по плану и под руководством французского главнокомандующего генерала Р.Нивеля в апреле-мае 1917 года. Она долго готовилась, и о предстоящем «решительном наступлении» загодя шли разговоры во всех па рижских кафе. Раскрыв еще в феврале план Нивеля, немецкое командование заблаговременно, 15-20 марта, отвело свои войска на «позицию Зигфрида». Вспомогательные - с 9 по 12, а затем и главный 16-17 апреля — удары французской армией были нанесены на неправильных направлениях и встретили жесткое сопротивление там, где не ожидали. Безуспешные попытки прорыва германской обороны были прекращены союзниками 20 апреля после вмешательства французского правительства, вынужденного к этому возмущением широких кругов населения Франции. В результате «бойни Нивеля» во французской армии вспыхнули восстания, явившиеся отзвуком Февральской революции в России.

Союзники потеряли в этой операции свыше 220 тысяч солдат и офицеров, в том числе и из русской бригады. Специалисты и военные эксперты назвали главные причины провала «операции Нивеля»: длительная подготовка операции при игнорировании оперативной и тактической маскировки, применение устаревших методов штурма живой силой, недооценка имевшегося у германского командования 52 дивизий стратегического резерва. После провала наступления Нивель и ряд других генералов были смещены и уволены из армии.

Но как заманчиво было объяснить этот грандиозный провал предательством несчастной женщины, арестованной за два месяца до начала наступления, а еще за месяц до этого находившейся во власти своих личных проблем, и к тому же практически лишенной связи с немецким командованием. Как важно было найти «козла отпущения»! Народ жаждал крови в отместку за пролитую на полях сражений.

Так или иначе, обвинение в выдаче секретов, относящихся к этому наступлению, было на суде главным. Другим - получение денежных сумм от немцев. Довод Мата Хари, что часть этих денег она получала за выполнение отнюдь не шпионских услуг, а другую часть немецкие агенты просто списали на нее, чтобы прикрыть свои личные расходы, суд во внимание не принял. Она была единогласно приговорена к смертной казни.

В истории провала Мата Хари есть еще одна подробность.

У французского графа де-Шийн была невеста Ганна Виттиг, немка по национальности, но уже «думающая по-французски». В 1917 году она якобы подслушала в Лозанне разговор немцев с упоминанием агента Н-21. Она рассказала об этом жениху, а тот сообщил во французскую контрразведку. Там уже подозревали, что Н-21 - это Мата Хари. По заданию контрразведки Ганна знакомится с Мата Хари и становится ее задушевной подругой, которой Мата Хари признается в том, что она - Н-21. Информация Ганны Виттиг послужила одним из решающих доводов при аресте Мата Хари.

После окончания Первой мировой войны Ганна Виттиг вышла замуж за графа де-Шийн и стала известной актрисой кино, приняв имя Клод Франс. В 1928 году, мучимая угрызениями совести и считая себя виновницей смерти Мата Хари, Ганна Виттиг покончила с жизнью, пустив себе пулю в висок.

Своей смерти Маргарет Целле ждала в одиночной камере Сен-Лазарской тюрьмы. Но до последнего часа она играла роль той же Мата Хари - исполняла ритуальные танцы перед пришедшими утешить ее и обратить в свою веру монашенками, доктору обещала открыть три секрета: один даст ему любовь, другой золото, третий вечную жизнь, а предложение старика-адвоката заявить о том, что она якобы беременна от него, встретила громким хохотом.

Ранним утром 15 октября ее разбудили. Она капризно воскликнула: «Как? Так рано! На рассвете! Что за манера?» Отказалась от сигареты, но выпила стакан грога. На предложение пастора помолиться заявила: «Я не желаю прощать французам. Впрочем, все равно. Все — все равно. Жизнь ничто и смерть тоже ничто. Умереть, спать, видеть сны, какое это имеет значение! Не все ли равно, сегодня или завтра, у себя в постели или на прогулке! Все это обман...»

В последние минуты написала три письма: некоему сановнику, дочери, Вадиму. Письма были взяты на хранение во французское министерство юстиции.

У ворот тюрьмы стояли пять автомобилей... Остальное известно.

Смерть Мата Хари была героической и красивой. Но я, нисколько не умаляя ее человеческого достоинства, позволю себе высказать одну крамольную мысль. Проведя на подмостках всю жизнь, Мата Хари воспринимала ее как игру. Я не исключаю, что и в эти последние минуты она могла то, что происходило, посчитать только «игрой» в расстрел, тем более веря в свою невиновность. Она не могла допустить, что ее, молодую, обаятельную и ни в чем не повинную, сейчас убьют. Этим, возможно, и объясняется ее мужество. Потому что когда с гордо поднятой головой идут на казнь подпольщики или разведчики, умирающие за свою Родину и с верой в свою идею, это понятно. А за что умирала Маргарет Целле? Но так или иначе, прав я или нет, знала ли она или не знала, что ее расстреляют, она вела себя с удивительными стойкостью и самообладанием, заслуживающими подлинного уважения.

В парижских газетах сообщалось, что Мата Хари похоронена на новом кладбище в Венсене, так как никто не востребовал тело, боясь быть обвиненным в связи с предателем. Но, как пишет талантливая исследовательница истории Мата Хари Джулия Уилрайт, подобно фениксу, возрождающемуся из пепла, ее жизнь перенеслась в царство фантазии и вымыслов. К свежевырытой могиле хлынули толпы любопытных обывателей, но когда обнаружилось, что могила пуста, они дали собственное объяснение этому факту. Ходили истории о том, что ее сердце поразила одна-единственная пуля, что она почти ускользнула от расстрела. А может быть, она не умерла вовсе? В парижских кафе распространился слух, будто своих палачей она повергла в крайнее изумление, когда в последней отчаянной попытке обрести свободу распахнула пальто, обнажив свое еще умопомрачительное тело. другие поговаривали, что причиной ее храбрости была трагическая уверенность в том, что ее испанский любовник, Пьер Мортиссак, предпринял попытку повторить финал пьесы французского драматурга Виктора Сарду «Тоска», положенной в основу одноименной оперы Пуччини, когда героиня подстроила мнимую казнь своего возлюбленного. «Нет, все было не так», — утверждали третьи: на месте расстрела появился всадник, который подхватил Мата Хари и вместе с ней скрылся в ближайших зарослях.

Что касается Мортиссака, то испанская газета «Эль Мундо» сообщала, что он подкупил зуавов, чтобы те стреляли холостыми патронами, а когда она упала, театрально появился из лесной чащи. Ходили упорные слухи, что они, как и подобает сказочной паре, счастливо обосновались в старинном замке. Эта история объясняла ее браваду в последние часы: она была уверена, что Пьер спасет ее от безвременной смерти. Так писали некоторые газеты, создавая сказку о торжествующей любви.

Однако имелась и другая, более трагическая версия этой истории. Когда спасение Мата Хари не удалось, Пьер Мортиссак в отчаянии вступил в монашеский орден и удалился от мира. Но на этом история Мортиссака не кончилась. Во время гражданской войны в Испании, по сообщению ряда английских и французских газет, он героически погиб, защищая свой монастырь от атаки франкистских солдат.

Годы спустя французы все еще продолжали спорить по поводу смерти Мата Хари. Рассказывали о друзьях и знакомых, которые якобы бывали в одном удаленном от людных мест австрийском замке, где их встречала очаровательная хозяйка, в которой они безошибочно узнавали знаменитую танцовщицу. В 1929 году была спасена упавшая за борт британского парохода «Игл» женщина, называвшая себя Глория Мак-Алистер, которая на самом деле, как говорили, оказалась скрывавшейся Мата Хари. Парижский корреспондент «Дейли Мейл» утверждал, что казнь Мата Хари в 1917 году была предотвращена вмешательством «высокопоставленных лиц».

Писатели брали за основу миф и украшали и без того сильно приукрашенную историю жизни Мата Хари. По словам историка Бернарда Ньюмена, сделавшего обзор литературы о ее жизни, в деле Мата Хари есть нечто особенное, какое-то злокачественное влияние, которое делает людей, обычно точных и заслуживающих доверия, небрежными и неточными... В каком бы виде она ни предстала перед публикой - ребенок-невеста, танцовщица, шпионка-куртизанка, предательница, мученица или легенда - она навсегда останется отправной точкой для сравнения с остальными, и образ жизни других женщин будет рассматриваться через призму этого персонажа.

Наряду с мифами о чудесном спасении Мата Хари, распространялись и слухи о ее прижизненных подвигах. По утверждению бывшего сотрудника французской разведки Эмиля Массара, в изданной в 1922 году книге «Шпионки В Париже», среди престижных побед Мата Хари на любовном и шпионском фронтах была победа над премьер-министром Голландии ван дер Линденом: в результате его попустительства немцы наладили в Голландии разведывательную работу против Франции. После начавшегося дипломатического скандала французский МИД принес извинения голландцам, в которых указывалось, что «ответственность за все выводы, сделанные Массаром касательно отношений Мата Хари с французским военным министром генералом Мессини, с герцогом Брюнсвиком, с голландским премьер-министром господином ван дер Линденом, а также роли, при писываемой ему, принцу-консорту и королеве Вильгемине (при которой Мата Хари якобы состояла фрейлиной) целиком и полностью ложатся на совесть их автора.

Кроме того, в ряде печатных изданий неоднократно появлялись статьи о том, что Мата Хари выполняла задания английской и даже русской разведок.

По утверждению французского журналиста Анри де Альзалля, Мата Хари не только провернула для Германии несколько удачных дел, но к тому же заручилась поддержкой ирландского республиканца Джеймса Коннолли в случае вторжения Германии на территорию Британии.

Газета «Нью-Йорк Таймс» утверждала, что именно Мата Хари собрала и передала немцам сведения «об одном из величайших изобретений современной военной техники - танках». Газета «Литерари Дайджест» 13 октября 1917 года свою статью озаглавила «Мата Хари - вампирша настоящей танковой драмы». Годом позже журнал «Вэрайэти» писал, что «среди выдвинутых против нее обвинений было то, что она зарисовывала танки и вместе с другими сведениями передавала рисунки в Берлин».

Короче говоря, если верить всей чепухе о достижениях, приписываемых Мата Хари, она одна была «злым гением» Первой мировой войны.

В то же время французский исследователь Поль Аллар в 1934 году встретился и побеседовал с каждым человеком, имевшим хоть какое-то отношение к делу Мата Хари. Аллар обнаружил, что ни один из обвинителей Мата Хари не был полностью убежден в ее виновности. Даже полковник Лекруа, хранитель военных архивов, досконально изучивший все материалы дела Мата Хари, нашел, что в них «не было весомых, значимых, абсолютных и неопровержимых доказательств». Сам Андре Морне, который с начала до конца вел ее дело и был главным обвинителем на процессе, отметил: «Знаете, В деле Мата Хари показаний не хватало даже для того, чтобы отстегать кошку». Прокурор Пьер Бушардон, несмотря на резкую личную неприязнь к Мата Хари, был вынужден признать, что ни у кого из 53 допрошенных им офицеров - любовников Мата Хари, в том числе капитана Маслова, — она никогда не предпринимала попыток раздобыть информацию политического или военного характера. В заключение своего исследования Аллар написал: «Я до сих пор не знаю, что сделала Мата Хари!»

Французский писатель Жорж Марлио тоже провел тщательное исследование дела Мата Хари, в том числе по немецким источникам. В 1936 году в «Пети Журналь» он писал: «Даже немцы признали, что во время войны она не снабжала их никакой информацией». Он также процитировал первое сообщение из радиопереговоров между Берлином и Мадридом, перехваченное на Эйфелевой башне. В нем говорилось, что «Н-21» до войны был хорошим агентом, но с тех пор, как началась война, не прислал никаких сведений».

В 1929 году германский генерал - майор Гемпп, занимавший пост главы отдела контрразведки Министерства имперских вооруженных сил во время Первой мировой войны, в статье под названием «В коридорах шпионажа» писал, что о германской разведслужбе было придумано множество историй, включая и те, что рассказывали о «трагической судьбе танцовщицы Мата Хари». Хотя «никаких услуг по сбору информации для Германии она не оказывала», пресса «хорошо на ней зарабатывала». Месяц спустя одному из корреспондентов он же заявил, что после работы с бумагами рейхсвера не обнаружил никаких доказательств в пользу того, что выдающаяся танцовщица когда-либо работала на германские секретные службы.

И хотя слова германского генерала можно подвергнуть сомнению, есть еще одно серьезное доказательство в ее пользу. Когда материалы по делу Мата Хари из французских архивов были, наконец, рассекречены, оказалось, что доказательства вины Мата Хари были притянуты за уши, и во всем чувствовал ось навязчивое желание Ляду и Бушардона во что бы то ни стало наказать женщину, пусть даже не имея для этого достаточных доказательств.

Ранним утром 15 октября 1917 года на полигоне в Венсенском лесу под Парижем залп расстрельной команды поставил точку в жизни Маргарет Гертруды Целле-МакЛеод, известной всему миру под сценическим псевдонимом Мата Хари…

Кем была на самом деле Мата Хари? Прекрасной восточной танцовщицей? Первой в Европе стриптизёршей? Куртизанкой, любовницей самых влиятельных людей Старого Света? Знаменитой шпионкой, которая во время Первой мировой войны работала на две противоборствующие разведки одновременно? А может, просто женщиной?

«Я родилась в далёкой Индии, в княжестве Джаффатам на береry Малабара, и принадлежу к высшей касте браминов. Мой отец был раджой, а мать — храмовой танцовщицей. Она умерла во время родов, а меня сразу после рождения жрецы положили в золотую купель и наpeкли Мата Хари, что означает «Око утренней зари» — так, по её собственным словам, начиналась история этой легендарной жизни.

Настоящая её биография не имеет ничего общего с этой экзотической сказкой. Маргарет Гертруда Целле родилась 7 августа 1876 года в захолустном городке Леуварден, на севере самой скучной по тем временам европейской страны — Голландии. Второй ребёнок в семье преуспевающего шляпника Адама Целле. в которой, кроме неё, росли ещё четверо мальчиков. Единственная и любимая дочь, девочка с большими глазами, стройной фигурой и густыми чёрными волосами, кокетка — уже с детства Маргарет умела и любила очаровывать. Но счастье семьи Целле довольно скоро закончилось.

Когда Маргарет шёл тринадцатый год, шляпник Адам Целле обанкротился и решил попытать счастья в Амстердаме, оставив детей на попечение жены. Два года спустя, когда жена умерла, отец пристроил детей по многочисленным родственникам. Юная Маргарет без конца меняла дядюшек и школы, пока не оказалась в Гааге, в интернате при местном монастыре. Правда, учиться ей не больно-то и хотелось — она мечтала выйти замуж и уехать прочь со своей скучной родины.

Помог всесильный случай: однажды в газете девушка наткнулась на брачное объявление: «Офицер, приехавший в отпуск из Восточной Индии, хотел бы познакомиться с девушкой доброго нрава на предмет женитьбы». Сообщение дал приятель капитана голландской армии Рудольфа МакЛеода. Девушка откликнулась и послала капитану письмо со своей фотографией.

Вскоре у них состоялось свидание, которое решило исход дела. Ей было всего 18, ему — 38. По тогдашним меркам разница в возрасте не такая уж и большая. Адам Целле дал молодым своё родительское благословение, и уже 11 июля 1895 года Маргарет стала замужней дамой.

Скоро и мечта вырваться из Голландии становится явью: капитан Маклеод получил назначение на военно-морскую базу на далеком острове Ява. Маргарет, ждавшая тогда своего первого ребёнка, с радостью отправилась вместе с супругом в путешествие.

Здесь, на Яве, она вела жизнь образцовой офицерской жены, учила малайский язык, родила второго ребёнка — дочь, воспитывала старшего сына. Но именно в Южной Азии муж открылся ей с другой стороны: пьяница, бабник и ревнивец, МакЛеод регулярно находил себе туземных любовниц, ссылаясь на местные традиции. При этом Рудольф страшно злился, когда кто-то из офицеров пытался флиртовать с его женой. Нередко он напивался и поколачивал Маргарет.

Через несколько лет в их семью пришла беда. Рудольф, застав солдата-малайца спящим на посту, распорядился всыпать тому 50 ударов. Малаец перенес порку, не издав ни звука, но поклялся отомстить и подговорил влюблённую в него кухарку отравить детей капитана.

Старший сын Маргарет и Рудольфа умер в мучениях, и лишь огромными усилиями им удалось спасти крошечную дочь. Эта страшная история не только не сплотила супругов, но и окончательно их рассорила. Спустя несколько месяцев они вернулись в Голландию, где сразу же расстались.

Капитан королевских войск Рудольф Маклеод не замедлил проинформировать об этом, разместив в газете новое объявление, в котором сообщал, что свободен от уз брака, и отказался платить по счетам бывшей супруги.

К тому времени Маргарет Целле-МакЛеод было уже 28 лет. Она осталась одна — без мужа, без денег, без работы и без детей (Рудольф отобрал у жены право на воспитание дочери, которая умерла в возрасте 21 года).

У бывшей жены голландского офицера не было ни образования, ни профессии. К тому же после длительных путешествий, после восточной роскоши и экзотики крошечная пуританская Голландия была слишком тесна для неё. Иное дело — Париж. Правда, голоса у девушки не было никакого, а по-французски она говорила с ужасным акцентом, так что профессии певицы и актрисы отпали сами собой. С работой в качестве модели тоже ничего не вышло: художники считали грудь будущей секс-богини чересчур маленькой, если не сказать плоской, — позже, уже находясь в зените славы, Мата Хари сделает всё, чтобы никто не узнал об этом недостатке.

Действуя методом исключения, Маргарет пришла к мысли об экзотических танцах, выбрав себе для этого вполне подходящий псевдоним: Мата Хари. Парижский дебют Маргарет Целле-Маклеод состоялся 13 марта 1905 года в зале музея Гиме. Её появлению на сцене предшествовало небольшое выступление самого месье Гиме с интригующим рассказом о далёкой таинственной Индии и краткой биографии исполнительницы: дочь храмовой танцовщицы, она была похищена из храма Шивы безумно влюблённым в неё британским офицером, с которым обвенчалась и жила, покуда местные фанатики не убили и его, и их первенца, и далее в том же духе.

Только затем под звуки завораживающей музыки перед зрителями предстала загадочная женщина в роскошном восточном одеянии. Медленно танцуя, она начала раздеваться и вскоре осталась в одном лишь лифе, чашечки которого украшали драгоценности. Тяжёлые браслеты позвякивали на её руках и ногах.

«Мой танец — это священная поэма, а каждое движение в нем — слово. Эти танцы я исполняла в храме Шивы, — говорила Мата Хари восхищённым зрителям. — Все храмовые танцы в своей основе религиозны, посредством жестов и поз передаются священные тексты ».

При модном в то время увлечении восточной мистикой и оккультизмом этого оказалось вполне достаточно для появления самой настоящей мировой сенсации. Хотя в маленьком зале в тот вечер было не больше сотни любителей экзотики, уже на следующее утро весь Париж только и говорил, что о восточной красавице, которая обнажалась на сцене, усыпанной лепестками роз.

Дочь голландского шляпника, бывшая жена голландского вояки в одночасье превратилась в «живое воплощение таинственного Востока». Где бы она ни появлялась, будь то знаменитое варьете «Фоли-Бержер» или не менее прославленный «Балет Монте-Карло», её выступлениям сопутствовал неизменный успех.

Восторг испытывали не только пресыщенные богатые бездельники. Даже великий композитор Пуччини не удержался и отослал ей в отель огромный букет цветов с запиской: «Увидев Ваш танец, я ощутил себя на седьмом небе от счастья».

Любопытно, что сама Маргарет весьма критично относилась к своим способностям. «Люди приходят на мои выступления только потому, что я первой из женщин отважилась предстать перед ними без одежды». — говорила она.

Впрочем, Маргарет, раздеваясь на сцене почти полностью, никогда не оставалась совершенно нагой: её грудь прикрывал украшенный драгоценностями лиф, а на бёдрах всегда оставалось трико телесного цвета. В августе 1906 года, выжав из любвеобильных парижан всё, что могла, Мата Хари отправилась покорять соседние страны.

Славу экзотической танцовщицы опережала молва о её многочисленных любовных победах. Если верить газетам того времени, всего за год она сумела соблазнить совет министров Франции в полном составе, всю мужскую часть английского королевского дома, не говоря уже о сотне миллионеров, политиков, деятелей искусства и, разумеется, высокопоставленных военных. И это при том, что свои интимные услуги куртизанка оценивала по самому высокому в те времена тарифу — семь тысяч франков за ночь.

Поначалу она придерживалась твёрдого правила: не спать с одним мужчиной больше двух раз. «Мужчин так много, а я всего одна!» — часто говорила Мата Хари.

Но в Берлине она впервые нарушила этот принцип, став постоянной любовницей прусского помещика Альфреда Киперта, лейтенанта личного конвоя кайзера. Два года продолжался их роман — ровно столько времени потребовалось ей, чтобы своими непомерными тратами разорить одного из самых богатых людей Пруссии.

Только за первый год совместной жизни с «душкой Альфи» Мата Хари умудрилась потратить более пяти миллионов марок на роскошные наряды (она никогда не появлялась на людях дважды в одном и том же платье), обувь (после отъезда из поместья она подарила прислуге больше тысячи пар обуви) и драгоценности (для транспортировки заработанных в Германии «камешков» ей потребовался целый контейнер).

А если к этому добавить её привычку принимать ежедневно ванну из лучших сортов шампанского и килограммами поглощать свежайшую осетровую икру, остаётся только удивляться, почему Киперт не разорился раньше.

Расставшись с потерявшим для неё всякую материальную ценность помещиком, летом 1908 года Мата Хари вернулась в любимый Париж, где быстро нашла себе нового покровителя, отставного генерала Руссо, сказочно разбогатевшего на поставках армии новых скорострельных пушек. Оружейный фабрикант сделал её своей гражданской женой и открыл для неё кредит в крупнейшем банке страны, поставив лишь одно условие: знаменитой танцовщице придётся покинуть сцену и стать хозяйкой его роскошного замка на Луаре. Мата Хари не возражала.

Заполучив власть над миллионером, она с головой отдалась любимому занятию — начала сорить деньгами. Разорительные траты на любовницу и довольно рискованная игра на бирже уже через год привели Руссо к финансовому краху. Всё его имущество опечатали, так что Маргарет пришлось переселиться из роскошного замка в скромный — «всего» три этажа и тридцать комнат — особняк в парижском предместье.

Весной 1911 года она вернулась на сцену. Хотя со времени дебюта Маты Хари прошло почти шесть лет и публичным стриптизом в Старом Свете было уже трудно кого-то удивить, возвращение 35-летней баядерки стало её новым триумфом. Перед ней распахнулись двери самого знаменитого театра Европы — миланской «Ла Скала». Дирекция, незадолго до этого отказавшая великой Айседоре Дункан, предоставила Мате Хари ангажемент, объявив её «непревзойдённым мастером танцевального искусства».

Спектакли проходили с аншлагами, однако танцовщице, привыкшей тратить без счёта, денег постоянно не хватало. Да и богатые любовники, напуганные историями Киперта и Руссо, не отваживались брать роковую красавицу на полный пансион. Зато вокруг неё в избытке увивались военные, которые всегда так сильно влекли к себе дочь шляпника.

За эти годы Мата Хари отказала в близости военному лишь однажды — этим невезучим оказался ещё совсем юный, но не по годам настырный лейтенант с неарийской фамилией Канарис.

Во время свидания весной 1914 года он пытался завербовать танцовщицу на работу в немецкую разведку. Возмущённая куртизанка выставила юнца в погонах за дверь. Подобного оскорбления будущий глава гитлеровского Абвера не забыл…

В июле 1914 года она приехала в Берлин, где подписала контракт на участие в балете «Похититель миллионов». Премьера была назначена на 1 сентября. Однако планам танцовщицы не суждено было сбыться: за месяц до назначенной даты началась Первая мировая война.

И снова Мата Хари должна начинать все сначала. Ей 38 лет, деньги заканчиваются, а сценические триумфы приходится отложить до мирного времени. Именно в этот момент Мату Хари разыскал представитель немецкой разведки фон Каппель, решивший использовать во славу Германской империи многочисленные любовные связи танцовщицы с парижским высшим светом.

Сидевшая на мели куртизанка смекнула, что война может оказаться таким же источником доходов, как и сцена, а роль шпионки вряд ли труднее амплуа восточной стриптизёрши — и согласилась с предложением, запросив авансом 100 тысяч имперских марок. Немцы выделили ей только 30 тысяч, однако Мата Хари, получившая кодовое имя Н21, была рада и этому. Судя по всему, она и не собиралась усердствовать на новом поприще, рассчитывая в очередной раз обвести всех вокруг пальца.

Маргарет было все равно, у кого вытягивать деньги — у богатых любовников или германского Генштаба. Она еще не понимала, что в этой новой пьесе, где всё зависит от мужчин в погонах, ей самой отведена лишь роль статистки, а в нужный момент её просто уберут со сцены. К тому же именно во время войны случилось непоправимое.

Мата Хари, которая лишь позволяла мужчинам любить себя, притом за весьма солидные суммы, влюбилась сама. 21-летний штабс-капитан драгунского полка Вадим Маслов, служивший в российском экспедиционном корпусе во Франции, годился в сыновья 40-летней танцовщице. Но ради него Маргарет была готова буквально на всё. Вряд ли Вадим испытывал к ней такие же чувства, хотя ему, безусловно, льстила страсть столь известной женщины, восхищавшей и притягивавшей целый сонм богатых и знаменитых мужчин. Скорее всего, для него это был просто мимолетный роман, тем более что обзаводиться семьей в ближайшее время штабс-капитан не собирался — в отличие от предыдущих любовников танцовщицы, русский офицер был небогат.

Но Мата Хари не собиралась сдаваться — влюблённая куртизанка готова была свернуть горы. Она пообещала Маслову достать деньги, и теперь у неё был для этого только один способ. Ради любви к русскому офицеру Мата Хари окончательно решила стать профессиональной шпионкой. Она, конечно, прекрасно понимала. что шпионаж — занятие небезопасное, но надеялась, что её, как всегда, спасут красота и связи в высших кругах. К тому же думать она могла только о своей будущей жизни с Вадимом. В мечтах она рисовала себе дом, где они поселятся после войны, выходы в свет и, конечно, детей — их общих с Вадимом детей.

Ремесло шпионки было для неё в то время единственным способом разбогатеть. Ради того, чтобы остаться с Масловым, Мата Хари готова была соблазнить и предать пол-Европы. «Маслофф был единственным мужчиной, которого я по-настоящему любила» , — скажет Маргарет впоследствии на суде, где в качестве вещественного доказательства будет представлена их совместная фотография. На снимке рукой Маты Хари написано: «На память о самых прекрасных днях моей жизни, проведённых с чудесным Вадимом, которого я люблю больше всего на свете» .

Чтобы сделать эту фотографию, Мата Хари приехала в курортный городок Виттель, где «чудесный Вадим», раненный под Верденом, проходил в это время курс лечения. Поскольку курорт располагался во фронтовой полосе, за разрешением на поездку Маргарет пришлось отправиться к капитану Ладу, который в то время возглавлял французскую контрразведку.

— Идёт война… но на чьей стороне вы? — при первой же встрече поинтересовался капитан.

— Я голландка, — призналась Мата Хари. — А Голландия соблюдает нейтралитет… Но мои симпатии — на стороне Франции.

— Отлично! — довольно воскликнул Ладу. — Тогда вы просто обязаны поработать на благо Франции и на её победу.

Когда Мата Хари вернулась в Париж, капитан Ладу сразу предложил ей отправиться в Бельгию и, соблазнив Верфляйна — близкого друга генерал-губернатора Бельгии, начать передавать в Париж информацию. Мата Хари ответила согласием, потребовав «на дело» миллион франков: «Мне нужно будет купить много красивых платьев, ведь не могу же я появиться перед губернатором голой?» Ладу согласился выделить аванс в 30 тысяч — в прежние времена столько она зарабатывала всего за несколько свиданий.

Так Мата Хари стала двойным агентом — ей теперь платили деньги и немцы, и французы. В Первую мировую на обе воюющие стороны работало немало удачливых шпионок — например, любовница резидента немецкой разведки в Испании красавица Марта Рише (оперативный псевдоним Жаворонок) или Элизабет Шрагмюллер (Фрау доктор), которая стала под конец войны одной из руководительниц немецкой разведки.

На их фоне танцовщица Мата Хари выглядела жалкой дилетанткой. Роль шпионки оказалась для неё провальной: она не смогла раздобыть ни информации для своих кураторов, ни больших денег для себя. Миф о Мате Хари как о величайшем двойном агенте в истории — всего лишь миф. Она просто вытягивала деньги из германской и французской казны, присылая взамен сведения, которые оказывались либо совершенно незначительными, либо хорошо всем известными. За два с половиной года она ни разу не передала информации, которая хоть как-то повлияла бы на ход военных действий.

Но, как выяснилось, именно такая шпионка дилетантка и устраивала германскую и французскую разведки. Мата Хари оказалась разменной фигурой в сложной комбинации, придуманной разведками двух стран. Французам в последние годы войны нужен был громкий показательный процесс над опасным агентом, а немцы давно уже использовали Мату Хари, чтобы передавать через неё дезинформацию противнику.

В конце концов, немецкая разведка решила просто-напросто сдать своего агента Н21 за ненадобностью. К тому же немцам, уже два года безуспешно пытавшимся прорвать позиции союзников на Западном фронте, тоже был выгоден шпионский скандал во Франции. Он дал бы им шанс направить сотрудников французской контрразведки по ложному следу, отведя подозрения от реально действующих агентов, которые заполонили французский тыл.

Впрочем, у одного из офицеров немецкой разведки был и личный мотив. Лейтенант Канарис, тот самый, которому Мата Хари презрительно отказала лишь несколько лет назад, работал помощником резидента в Испании. Именно он осенью 1916 года отправил телеграмму, которая круто изменила жизнь незадачливой разведчицы: «Здесь агент Н21. Утверждает, что завербована французами. Требует новых денег для возвращения в Париж. Телеграфируйте, как поступить с ней».

Следует пояснить, что к лету 1916 года на вершине Эйфелевой башни французы уже устроили наисовременнейший центр радиоперехвата, так что немецкая разведка пользовалась радиосвязью крайне осторожно. И тем более к тому времени никто не использовал засвеченный шифр министерства иностранных дел — но именно им и была зашифрована злополучная телеграмма. Стало быть, немцы хотели, чтобы французы прочли эту информацию. Телеграмма стала наживкой, которую французская разведка сразу же проглотила.

В декабре того же года один из верных поклонников намекнул танцовщице, что компетентные органы настоятельно порекомендовали ему прервать с ней все отношения. Но Мата Хари не придала этому предупреждению никакого значения. Не обратила внимания на нервозность капитана Ладу, который фактически спустил на тормозах подготовку её засылки в немецкий тыл. Мысли Маргарет были заняты другим: почему так таинственно исчез её возлюбленный?

Действительно, в самый канун Рождества штабс-капитан Маслов по приказу российской контрразведки покинул свой госпиталь и отбыл в неизвестном направлении, не оставив Маргарет даже записки. Она вернулась во Францию — здесь её ждали последние несколько недель свободы, которые Мата Хари провела как в опьянении, словно уже предчувствуя свой близкий конец. Она едва ли не ежечасно меняла любовников, спускала в казино сумасшедшие деньги, устраивала дикие кутежи.

Разгульная жизнь закончилась 13 февраля 1917 года, когда на пороге её номера в «Палас Отеле» появились шестеро полицейских во главе с начальником парижской полиции. Он и зачитал приказ об аресте Маргарет Целле по обвинению в шпионаже. Следствие не смогло представить доказательств вины Маты Хари, но судьи всё равно приговорили её к смерти. Если бы её арестовали годом раньше, Мата Хари вполне могла бы отделаться высылкой из страны или, на худой конец, несколькими годами тюремного заключения.

Но именно в 1917 году к власти пришло правительство Клемансо, во имя доведения войны до победного конца провозгласившее решительную очистку французского тыла от предателей. Требовался большой показательный процесс, и лучшей жертвы, чем популярная танцовщица и скандальная куртизанка с репутацией бессовестной соблазнительницы, представить было трудно. Воспользовавшись случаем, французские власти сделали бедную женщину виновницей едва ли не всех своих военных неудач и огромных потерь. Шансов уцелеть у неё было примерно столько же, сколько у Жанны д’Арк избежать костра в Руане.

Самое удивительное, что прямых доказательств её вины французские обвинители представить не смогли. Главная улика — флакончик якобы с симпатическими чернилами — оказалась цианидом ртути, болезненным, но довольно эффективным для того времени противозачаточным средством, к которому Мата Хари, ввиду своей бурной сексуальной жизни, постоянно прибегала. Недостаток улик прокурор Бушардон компенсировал гневным пафосом речей: он даже обвинил стриптизёршу в организации убийства британского военного министра лорда Китченера, хотя тот погиб на корабле, затонувшем от взрыва немецкой торпеды.

О непредвзятости судей тоже не приходилось говорить. Накануне процесса бывший любовник танцовщицы военный комендант майор Maccap инструктировал судей от имени высшего военного руководства: «Мата Хари виновна. И если эту женщину нельзя будет расстрелять как шпионку, её нужно сжечь как ведьму» .

В этой ситуации её многочисленные поклонники повели себя по-разному. Штатские ещё пытались помочь — так, адвокат Клюнэ согласился защищать Мату Хари бесплатно, и даже после вынесения приговора обратился к президенту Пуанкаре, умоляя заменить смертную казнь тюрьмой. Но столь любимые ею военные откровенно струсили. Бывший военный министр генерал Мессими даже прислал на процесс написанное рукой жены письмо, в котором он просил освободить его от дачи показаний, поскольку он совершенно не знал обвиняемую.

Мата Хари рассмеялась: «Он меня не знает? А когда спал со мной и признавался мне в любви — тоже не знал?!» «Если кто-то и платил мне, то это была французская контрразведка, так как я работала только на нее, — заявила Мата Хари. -То, что я состояла в интимной связи с людьми в разных странах, ещё не говорит о том, что я шпионила в их интересах».

Процесс начался 24 июля 1917 года, продолжался один день при закрытых дверях и завершился смертным приговором. Под конец судебного заседания Мата Хари даже не пыталась себя защищать. Ей уже было все равно: Вадим Маслов на суде так и не появился.

Рано утром 15 октября в камере № 12 тюрьмы Сан-Лазар появился капитан Бушардон. «Мужайтесь, мадам, — сказал он. — Ваше прошение о помиловании отклонено президентом Французской Республики. Время пришло». «Это невозможно! — крикнула Мата Хари, до последнего момента верившая, что её помилуют. — Это невозможно!»

К ней бросились монашки, которые в последние дни часто поддерживали осуждённую. «Не надо, сёстры. — сказала Мата Хари, неожиданно успокоившись. — Я знаю, как держать себя, и знаю, как должна умереть».

Последний путь по парижским улицам — и военный полигон. Одинокая худая фигура женщины, вытянувшаяся перед взводом солдат. Чёрное шёлковое платье, чёрная шляпка. Она отказалась от предложения завязать глаза и спокойно смотрела в нацеленные на неё дула.

И прежде чем грянули выстрелы, Мата Хари, шпионка и куртизанка, послала стрелкам воздушный поцелуй. Мата Хари оказалась убитой одной-единственной пулей, попавшей ей прямо в сердце. Только один солдат из всего взвода стрелял в неё — остальные выпустили пули в воздух.

Её тело, некогда одно из самых желанных, оказалось никому не нужным и было передано медицинскому колледжу в Сорбонне. Там ее голову отделили от тела и отдали в анатомический музей, в экспозицию образов величайших преступников. Здесь экспонат хранили почти 85 лет, пока — уже в 2003 году — не обнаружилась его таинственная пропажа. И после смерти Мата Хари продолжает запутывать многочисленных исследователей своей жизни — возможно, эта последняя её загадка навсегда останется неразгаданной.

Есть имена-легенды, которые знают все. И среди них — Мата Хари. Так мне казалось. Каково же было удивление, когда на вопрос «есть ли у вас книга о Мата Хари?» продавец ответил: «Мы не торгуем религиозной литературой». Тогда уже стало интересно. Я продолжила поиски только что вышедшей книги Джулии Уилрайт «Мата Хари. Роковая любовница, или История эротического шпионажа». Ответы были неутешительны: никто не слышал о Мата Хари. Современное поколение (продавцов?!) выбирает Рембо или Анжелику. История Мата Хари для многих осталась за кадром.

И тем не менее Мата Хари — имя нарицательное. Согласитесь, что сталкиваясь с нестандартным поведением какой-нибудь знакомой, авантюрным поворотом чьей-то судьбы, мы с улыбкой говорим: «Наша Мата Хари». И при этом мы имеем весьма смутное представление о шпионской деятельности Мата Хари, не задумываемся о трагизме ее судьбы. Нас скорее завораживает таинственность, необычность ее жизни, конец которой воспринимается как легенда. Ее жизнь — как кинематографический сюжет. И не случайно обилие киноверсий, где блистали Грета Гарбо, Марлен Дитрих, Жанна Моро и Сильвия Кристель.

Образ Мата Хари, справедливо замечают биографы, в основном был создан прессой. Он был нужен обществу как символ порочности, авантюризма, как символ женщины-шпионки начала века. Трагедия ее в том, что дело Мата Хари появилось в нужный момент, когда шпиономания набирала свои обороты. К тому же Маргарет Гертруда Зелле (Целле) не соответствовала женскому идеалу, исповедуемому в те годы в обществе.

Муж, семья, дети — все это не удовлетворяло ее темпераментную артистичную натуру. И чем больше общество и семья предъявляли к ней требования, тем активнее она восставала против них. Ее влекли к себе запреты. Ее влекла к себе роскошная жизнь.

Маргарет Гертруда Зелле родилась в 1876 году в маленьком голландском городке Леварден в семье шляпника. Рано потеряла мать. Воспитывалась в семье крестного отца. В 19 лет вышла замуж за голландского офицера Рудольфа Мак-Леода. Маргарет познакомилась с ним по объявлению в амстердамской газете. Рудольфа заинтриговала темноглазая и темноволосая девушка, которая писала ему обольстительные письма. Рудольфу было 40 лет. Одинокий капитан колониальной армии из голландской Ост-Индии. Казалось, судьба обоим давала шанс устроить жизнь, создать семью.

Но идиллия закончилась быстро. Разница в возрасте и мировоззрении тут же дала о себе знать. Рудольф, считавший, что жене — семья, мужу развлечения, быстро вернулся к своим прежним привычкам и все сбережения потратил, развлекаясь с другими женщинами. Начались ссоры, скандалы. Их супружеская жизнь, начавшаяся в Амстердаме, бесславно продолжалась на острове Ява, где служил Рудольф. Маргарет не могла мириться с унизительным положением послушной жены. В письме к подруге она признается: «Мой муж отказывает мне в каких бы то ни было нарядах, потому что боится, что я буду слишком красива. Это невыносимо! Тем временем за мной волочатся влюбленные молодые лейтенанты. Мне очень трудно вести себя так, чтобы у мужа не возникало повода для упреков».

Маргарет восстала против лицемерия мужа, изменявшего ей с первой встречной, и, пользуясь своей несомненной привлекательностью, мстила мужу. «Я вышла замуж, чтобы стать счастливее»,- признавалась она позднее. Но Рудольф не оправдал ее надежд. В том, что семья не состоялась, виновен был именно он.

Оставалось только оно — изменить свою жизнь. Тем более что к семейным неурядицам прибавилось и настоящее горе — смерть младшего ребенка.

Трудное решение было принято. Как справедливо писал Поли Байндер, «выдающиеся женщины всегда строят свою карьеру на руинах попранных чувств, исковерканного сексуального опыта… и они больше не ищут любви».

Да, Маргарет больше не искала любви. Но именно любовь в конечном счете и погубила ее. Однако это будет позднее. А сейчас она принимает решение уйти. Тем более что после возвращения с Явы в Амстердам муж начал сильно пить, избивал ее, отказывался давать деньги. А в августе 1902 года он исчез из дома вместе с дочерью.

После развода Маргарет тщетно попыталась устроить свои дела в Амстердаме, потом в Гааге. В конце концов она решает уехать в Париж. После долгих и безуспешных попыток устроиться на работу она попадает в школу верховой езды, которую содержал господин Мольер. Этот-то господин и увлек ее невероятной идеей — стать танцовщицей. Он первым оценил ее изысканные манеры, красивые линии тела, умение двигаться, хорошее чувство ритма. Итак, Маргарет вышла в зал, на сцену, на публику.

Один из первых ее покровителей, французский дипломат Анри-Жан-Батист-Жозеф де Маргери, ввел Маргарет в парижские салоны. И Маргарет, пишет Дж. Уилрайт, начала жизнь на неуловимой грани добродетели и порока, ибо танцовщицы, как правило, считались кокотками.

Однако танцовщиц много, и, чтобы выделиться среди них, необходимо создать совершенно новый образ. Маргарет гениально угадала: Восток. И Маргарет Гертруда Зелле, в замужестве леди Мак-Леод, исчезает. Миру является Мата Хари, экзотическая танцовщица, исполняющая эротические танцы Востока.

Вот как описывает ее первое «пришествие» в парижский салон Дж. Уилрайт: «Открылась дверь, и в нее скользнула высокая женщина с темными глазами. Она неподвижно застыла перед статуей бога Шивы. Руки ее были сложены на груди, скрываемой гирляндами цветов. Голову украшал подлинный восточный головной убор. Она была закутана в несколько покрывал различных цветов, символизирующих «красоту, любоцеломудрие, чувственность и страстность». Зазвучала незнакомая мелодия, и танцовщица двинулась в сторону Шивы, затем прочь от него, призывая злой дух к мести. Потом, когда она повернулась к богу спиной, выражение ее лица смягчилось. В неистовстве принялась она разбрасывать цветы и лихорадочно срывать с бедер прозрачные покрывала. Затем, расстегнув пояс, она распласталась перед алтарем».

По мере того, как зрители завороженно смотрели на «прекрасную обнаженную индийскую женщину», миф начинал окутывать ее жизнь, заставляя не только зрителей, но и саму Мата Хари верить в собственное перерождение. «Ее тщательно продуманная «примитивная религия»,- читаем мы,- заставляла аплодировать изысканное парижское общество и принимать за искусство трепет, вызванный видом танцующей перед публикой обнаженной женщины».

При этом следует заметить, что парижские суды строго запрещали танцы в обнаженном виде. И появление, например, обнаженной Сары Браун вызвало целый скандал. Но непостижимым образом это не коснулось Мата Хари. Она прикрывалась легендой, как щитом, причем легенда ею варьировалась. То она заявляла о себе как о яванской девушке европейских родителей, то как о дочери храмовой танцовщицы из Южной Индии. Само имя Мата Хари в переводе с малайского означает «глаз дня», или «солнце».

Наибольший успех Мата Хари начался с 1905 года, когда крупный промышленник Эмиль Гиме пригласил ее выступить в Музее восточных искусств, носящем его имя. 13 марта 1905 года на ее спектакль собрался весь Париж. Экзотическая эротика Мата Хари произвела фурор. Журнал «Ле Журнель» в восторге писал: «Мата Хари является олицетворением поэзии Индии, ее мистицизма, ее страстолюбия, ее томности, ее гипнотических чар…» Месье Гастон Меньер, французский шоколадный магнат, после выступления танцовщицы в его салоне писал ей: «Вы — воплощение истинной древней красоты… ваш прекрасный облик подобен восточной мечте».

Затем последовали гастроли по европейским столицам — Рим , Вена, Мадрид, Монте-Карло. Успех, немыслимые подарки, шлейф любовников, среди которых очень влиятельные люди: банкиры, промышленники, политические деятели, военные, которых, по ее признанию, Мата Хари особенно любила.

Не все так восторженно относятся к Мата Хари. Известная писательница Колетт отмечала на страницах газеты «Фигаро», что Мата Хари едва танцует, но умеет замечательно раздеваться. Впрочем, женщины всегда завидуют — они не выносят красивых и удачливых.

Однако время летит быстро, Мата Хари уже под 40. Эксплуатировать один и тот же прием становится опасным. Появляется множество молодых танцовщиц с «индийскими номерами», и поэтому Мата Хари ищет новые пути к успеху. Пытается даже связаться с Сергеем Дягилевым. Но как бы экзотична ни была Мата Хари, она не могла соперничать с филигранным мастерством русских балерин…

В творческие поиски Мата Хари вмешалась Первая мировая война. Гражданка нейтральной страны, Мата Хари выбирается из Берлина, где ее застала война, и пытается окольными путями через Нидерланды и Великобританию попасть в Париж, чтобы привести в порядок свои финансовые дела.

Наступает трудный период жизни. Женщины-артистки, танцовщицы начинают вызывать в обществе подозрение. Они рассматриваются как потенциальные шпионки, которые только и ждут, чтобы очаровать бедных всесильных мужчин и выведать у них военные и государственные тайны.

Как вспоминают очевидцы, «в те первые месяцы войны…шпиономания заполнила все умы. По всему Парижу, в витринах магазинов , на трамваях, в подземке,- повсюду были плакаты и призывы с предупреждением: «Храни молчание, помни, что уши неприятеля слушают тебя». Шпионский психоз , отмечают историки, стал «серьезной формой умственного расстройства пылких патриотов». Волна шпиономании настигла и Мата Хари: «За мной следят, куда бы я ни пошла… они даже обыскивают мой багаж, когда я отлучаюсь из отеля…»

И тут начинается новая история Мата Хари, распутать которую еще никому не удалось. И вряд ли удастся в ближайшие годы, ибо только в 2017 году, возможно, будут рассекречены документы по этому делу, и не исключено, что права окажется Мата Хари, обратившаяся к суду: «Я не сделала вам ничего дурного. Выпустите меня на свободу!» Она действительно так считала, ибо вся ее вина состояла в том, что она полюбила, а во имя этой любви пошла на все.

Капризная, импульсивная и тем не менее всегда расчетливая, она отдавалась связям и интригам легко, получая все, что хотела: богатство, роскошь, успех. Встреча же с молодым (ему всего 23 года) русским офицером Вадимом Масловым перевернула привычную ей жизнь. Вадим предложил ей замужество, и Мата Хари согласилась, понимая, что благородная семья не примет этот брак. Нужны большие средства, а ее капитал заморожен в Париже, куда невозможно попасть. Вот почему Мата Хари соглашается на предложение капитана Жоржа Ладу, возглавлявшего французскую контрразведку, добыть необходимые ему сведения. К этому времени Мата Хари числилась агентом «Н21» немецкой разведки. Считается, что, усвоив в Германии наспех азы шпионского дела и научившись пользоваться шифром, Мата Хари получает 20 тысяч франков и направляется во Францию, где ее перевербовывает капитан Ладу. Правда, бытует и другая версия, что среди любовников Мата Хари были высокие чины контрразведок обеих стран, которые платили ей немалые деньги.

Нам ближе версия, что она ведет двойную игру, не сознавая всей серьезности ее последствий, ради своей цели — достать деньги, чтобы соединиться с Масловым. Заручившись, казалось, поддержкой двух спецслужб, Мата Хари пытается играть свою игру и на своем поле. Она едет в Испанию, чтобы пересесть на теплоход, идущий в Голландию. У нее одна цель — Вадим.

И тут в игру вступает НЕЧТО. На судне «Голландия», перехваченном англичанами, Мата Хари арестовывают, приняв за германскую шпионку Клару Бендикс, тоже танцовщицу. Ошибка быстро раскрылась, но путаность показаний Мата Хари настораживает англичан и ее препровождают в Скотланд-Ярд, а потом выдают французам.

Жизнь в легенде сыграла с ней страшную игру. Жизнь идет по другим законам. Это не сцена. А Мата Хари уже не могла остановиться, она все время играла. Сэр Бэйзил Томсон, который проводил первый допрос, отметил впоследствии ум Мата Хари, ее сообразительность и… артистизм.

Последний допрос (а их было 14) состоялся 21 июня 1917 года. Вина Мата Хари не была доказана. Спустя два десятилетия после ее казни парижский журналист Поль Аллар, внимательно изучив все предъявленные ей обвинения в шпионаже, сделал вывод, что не было ни одного бесспорного свидетельства: «Я до сих пор не знаю, что именно сделала Мата Хари! Спросите любого рядового француза, в чем заключается преступление Мата Хари, и вы обнаружите, что он этого не знает. Но он абсолютно убежден в том, что она виновна, хотя и не знает почему». «Я невиновна,- говорила сама Мата Хари на суде.- В какие игры играет со мной французский контршпионаж, которому я служила и инструкции которого я выполняла?»

Вопрос повис в воздухе, а суд вынес вердикт: «Виновна!»

И не так важна истинная виновность подсудимой. Нужен был враг. Его нашли. Военный судья капитан Бушардон так и назвал танцовщицу: «Опаснейший враг Франции». Никто не встал на ее защиту. Ни возлюбленный Вадим Маслов, ни капитан Ланду, вербовавший Мата Хари, ни другие ее влиятельные друзья. Последнюю попытку спасти Мата Хари сделал ее бывший любовник 75-летний адвокат Эдуард Клюне, объявивший, что подсудимая ждет от него ребенка. Но Мата Хари, поблагодарив старого друга, отказалась от его помощи.

Холодное утро 15 октября 1917 года обессмертило имя Мата Хари. Не спеша одевшись, она написала три записки — дочери, другу из МИДа и Вадиму Маслову. Потом обратилась к провожавшей ее монахине: «Не переживайте за меня. Я умру с достоинством».

Мата Хари не захотела, чтобы ей завязывали глаза. Одетая в меховое пальто, в шляпке и перчатках, она вышла на страшные подмостки, поблагодарив присутствующих, пришедших проводить ее. Она гордо встретила команду «огонь!».

Никто из близких не пришел забрать ее тело, и оно было передано на медицинский факультет Сорбонны, а потом захоронено в общей могиле.

Мата Хари умерла, а миф о ее жизни полетел по земле, обрастая с годами все новыми фантастическими подробностями. Красивая шпионка. Экзотическая женщина, которую покарал меч правосудия.

Виновна или не виновна? Все это будоражит воображение не одного поколения читателей. Мата Хари — жертва на плахе истории.