Сегодняшняя тема лекции – сражение в небе 22 июня 1941-го, противостояние Красной Армии и Люфтваффе. Сегодня будем говорить как непосредственно о сражении, так и о предыстории.

Хочу отметить, что в советское время данному вопросу было уделено мало внимания в литературе. Специальных публикаций по этой теме вообще не было, а в некоторых исследованиях, которые охватывали развитие советских вооружённых сил и в частности ВВС, этой проблеме были посвящены несколько абзацев или в лучшем случае глава.

Все привело к тому, что к началу 90-х годов сложились стереотипы, вполне определённая картина этого дня и предшествующих событий, коротко которую можно охарактеризовать такими моментами: поражение ВВС Красной Армии было обусловлено внезапностью немецкого нападения, как правило, еще всегда добавлялось, что были атакованы более 60 советских аэродромов было уничтожено свыше 1200 самолётов. Практически во всех публикациях добавлялось, что Люфтваффе имели численное превосходство над советскими ВВС и что большая часть советских самолётов были устаревшими либо технически неисправными. Самолётов новых типов, Як-1, МиГ-3, ЛаГГ-3, Пе-2, Ил-2 было в районе 2 тысяч. У Люфтваффе вместе с союзниками во всех публикациях давалось около 5 тысяч самолётов, таким образом, они превосходили ВВС РККА в техническом плане и численно.

Эти сведения кочевали из книги в книгу, и вариаций было немного. В основном, люди, который интересовались этой темой, могли почерпнуть информацию из воспоминаний очевидцев или участников. К началу 90-х сложились определённые мифы. Это имело негативные последствия: в связи с т.н. «свободой слова» появились псевдотеории, которые пытались ответить, кто виноват. Получалось, что на самом деле то ли генералы предали, и произошла эта катастрофа, то ли де советские воины не собирались воевать. В частности, такую теорию выдвинул широко известный Марк Солонин, посвятивший несколько книг этой теме. В них он пытается доказать, что якобы никакого сражения в воздухе не происходило, а российские лётчики просто разбежались, бросили технику и отступили далеко на восток. Это началось уже в начале 2000-х. Первая публикация так и называлась: «Куда улетели сталинские соколы?». Кратко хотелось бы развеять сомнения: с врагом сражались, как только могли, используя все силы и средства, которые были в тот момент, просто отсутствие документального материала дало возможность таким людям оперировать непроверенными фактами.

Первое, в чем не прав тот же Солонин – что он отталкивается от неверных задач. Он не смог даже определить состав группировки советских ВВС на 22 июня в Западных приграничных округах, так как он не имел на тот момент информации о реальном составе и дислокации ВВС в западных округах. И далее он, используя оперативные сводки, оперативную документацию, боевые донесения, делает неверные выводы. Он считает, что если, допустим, какой-то полк имел 50 самолётов, а на следующий день в сводке сказано, что осталось 20 самолётов, а по потерям в той же оперативной сводке написано 10 самолётов, он на этом фоне говорит: «А куда делись оставшиеся машины?». И высказывает какие-то тезисы, совершенно не отвечающие действительности, потому что оперативные сводки очень сильно отличались от донесений о потерях, и зачастую то, что писалось в оперативной сводке утренней, например, на 22 июня 1941 года, совершенно не соответствовало тому, что позже, через несколько дней давалось вышестоящему командованию в качестве потерь. То есть человек изначально задал неправильное направление, затем «подложил» под свою версию определённые документы, которые не соответствуют формату исследования. Грубо говоря, он начинает говорить о количестве, а в конце оперирует оперативными документами, которые к этому количеству никакого отношения не имели. Таким образом, человек непонятные выводы и выдвигает сумасшедшие теории. Самое странное, это подхватывается многими в интернете, и начинается какая-то дискуссия конспирологическая практически.

Как же на самом деле обстояли дела?

Состояние ВВС Красной Армии к началу Второй мировой войны, к 1 сентября 1939 года, к 22 июня 1941 года, было далёким от оптимального. Почему? Были вполне объективные причины. Во-первых, против Красной Армии играла сама география нашей страны, которая подразумевала наличие очень мощной группировки на Дальнем Востоке, в том числе и военно-воздушных сил, и в Закавказье. Силы, которые должен был иметь Советский Союз в то время, было невозможно было перебросить быстро. Скажем, авиацию из Центральной России на Дальний Восток. Не было даже трассы перелёта, поэтому самолёт надо было сначала разбирать, везти эшелонами. Это занимало много времени, поэтому советское руководство было вынуждено держать очень мощные группировки на Дальнем Востоке и Закавказье. То есть первоначально Советскому Союзу требовалось гораздо больше сил иметь еще в мирное время, соответственно, выпускать больше самолётов, выпускать больше лётчиков, затрачивать больше ресурсов, горючего, моторочасов и так далее.

Второй аспект: Советский Союз только в начале 20-х годов начал индустриализацию. Развить такую отрасль как авиастроение за 10–15 лет – очень сложная задача, если учесть, что в царской России как таковой ни выпуск, ни разработка не производились. Использовались закупленные моторы и конструкции самолётов. Хотя были выдающиеся конструкторы, Сикорский тот же, но в основном то, что использовалось на фронте – это была техника союзников, которая, в лучшем случае, производилась по лицензии. В общем, преодолеть проблему создания собственной качественной авиапромышленности и образцов техники к началу Второй мировой войны не удалось.

Карта строительства оперативных аэродромов

Яркий пример: Люфтваффе к 1 сентября получили несколько моторов мощностью выше 1000 л.с. К сожалению, ВВС Красной Армии такой техники не имели и отставали практически на целый период.

Таким образом, в техническом плане советские самолёты проигрывали немецким. Еще одной причиной тому был выпуск алюминия, который в СССР в 3–4 раза отставал от германского. Соответственно, немцы могли себе позволить строить цельнометаллические самолёты из дюраля, которые, естественно, легче, а СССР был вынужден строить самолёты смешанных конструкций, тяжелее, что при наличии слабых моторов создавала затруднительную ситуацию.

Второй вопрос, который, как правило, не освещался и не освещается, - это организационно-мобилизационные мероприятия, проводившиеся с 1938 года и по начало войны. Советский Союз, как известно, хотя в полной мере и не вступил в войну 1 сентября, но подготовку начал проводить задолго. Случился «перекос» в сторону количественных параметров. Для этого были причины, в том числе и территория. Пошли по пути большего количества самолётов, пилотов, соединений, частей, в ущерб качеству. Подготовка лётного состава, которая и так была в 30-е годы не на высоте, совершенно упала до недопустимого минимума в 38–40-х годах, и выпускавшиеся пилоты, как правило, максимум, что могли освоить на боевом самолёте – это взлёт и посадка. Нередки были случаи, когда выпускаемые курсанты имели буквально 20–30 полётов на боевом самолёте. Они даже взлетать и садиться практически не имели. В начале 1939 года ВВС Красной Армии имели порядка 150 авиационных полков, в 1940 году прибавили еще 100, в 1941-м начали еще 100 полков формировать. Таким образом, по количественным характеристикам ВВС Красной Армии имели совершенную армаду – 350 авиационных полков, 20 с лишним тысяч боевых самолётов, 23 тысяч лётчиков в боевых частях плюс 7 тысяч лётчиков-инструкторов в военных училищах и 34 тысячи одновременно обучаемых курсантов. С такими показателями ни о каком качестве подготовки речь не шла. Это еще одна причина того, что события складывались довольно трагически.

У многих стран, той же Японии, наблюдалась обратная тенденция. Они уделяли слишком много внимания качеству подготовки пилотов и за счёт этого очень сильно теряли в количестве. Когда в 1942–44 годах американцы выбили у них основную массу опытных пилотов – наверное, все знают эту историю – оказалось, что у японцев просто нет кадров. Перекос и в ту, и в другую сторону не очень хорош, и найти золотую середину удалось только американцам, и только за счёт того, что у них была самая богатая страна. Они имели возможность готовить хороших пилотов в огромных количествах и при этом выпускать прекрасные самолёты и моторы.

Ввиду так называемых организационно-мобилизационных мероприятий сильно «разжижался» состав кадровых частей. Даже те части, которые были сформированы в 30-е годы и переформированы в 1938 году в полки, из них на протяжении 40–41-го годов регулярно забирали опытных пилотов, командиров и направляли их в качестве командного состава во вновь формируемые части. Это вело к негативным последствиям, потому что кадровый состав кадровых частей был сильно ослаблен.

Перейдем к подготовке к войне. И Германия, и Советский Союз готовились вести боевые действия в воздухе довольно решительно. И та, и другая стороны предполагали провести первые операции именно по завоеванию господству в воздухе и готовились действовать по аэродромам в первую очередь. Однако подходы различались. Германские ВВС более детально подходили к этому вопросу. Немаловажным фактором тут было то, что немцы проводили меньше оргмероприятий, меньше формировали частей, сохранив довоенные в очень хорошем кадровом составе. Конечно, у них были потери в кампании на Западе, кампании 1940 года, но в целом костяк остался. Если немцы к началу Второй мировой войны имели 23 истребительной группы, то на 22 июня они имели около 40 истребительных групп, т.е. состав увеличился, но несильно. А советские ВВС, имевшие на 1 сентября 1939 года 55 истребительных полков, уже к 1941 году имели около 150, причем количество в них личного состава и техники подразумевалось большее, чем у Люфтваффе. Качество подготовки страдало из-за этого, но были другие причины, связанные с разведывательной деятельностью. Немцы в своё время создали мощную разведывательную авиацию еще до войны, которая включала части на всех уровнях подчинённости, начиная от верховного командования Вермахта, которое имело глаза в виде специализированной части, а точнее, соединения, обер-группы Ровеля, которая включала как подразделения разведывательной авиации, так и инфраструктуру, лаборатории, аэродромы, которые позволяли им вести разведку на высочайшем уровне. Подготовку к боевым действиям против Советского Союза немцы начали сразу же после окончательного утверждения плана «Барбаросса», который был принят в декабре 1940 года, соответственно, немцы начали подготовку с начала января. Были специально построены самолёты, вернее, переделаны из существующих образцов: на них были поставлены высотные двигатели, они получили камуфляж в виде гражданских опознавательных знаков, с них было снято всё вооружение. Помимо этого, несколько самолётов Ю-86 было сконструировано с гермокабинами, которые позволяли им действовать с высот 12–13 км. В то время для перехватчиков это была предельная высота, и эффективно использовать истребители-перехватчики было затруднительно. Плюс играло роль то, что никакого радиолокационного поля над советско-германской границей не было. У Советского Союза было несколько РЛС, но они все находились в районе Ленинграда и Москвы, поэтому деятельность немецких разведчиков была абсолютно безнаказанна. Можно посмотреть карту, реальную карту из ЦАМО, которая дает представление о деятельности германских разведывательных самолётов.

Это район Восточная Пруссия и Прибалтика. Одна из эскадрилий, базировавшаяся в районе Кёнигсберга, 2-я эскадрилья обер-группы Ровеля, выполняла разведывательные полёты по маршруту: взлетали с аэродрома Зеераппен по Кёнигсбергом, дальше над Балтийским морем, заходили примерно в районе Либавы, дальше в районе Риги, производили разведывательные полёты над всей территорией Прибалтики, Белоруссии и уходили на свою территорию в районе Бреста, садились на аэродроме в районе Варшавы, дозаправлялись и выполняли обратный разведывательный полёт по тому же маршруту в обратном направлении. Советские посты ВНСО, то есть наблюдения и обнаружения, очень редко фиксировали эти полёты, потому что они производились на большой высоте. Сколько таких полётов произведено, к сожалению, мы не знаем. Советские данные говорят о 200 полётах, но на самом деле их было гораздо больше. Немецких данных нет, но есть фактическое подтверждение этих немецких действий: немцы в своё время смогли отснять практически все основные советские аэродромы, железнодорожные станции, скопления войск. Например, аэрофотоснимок, сделанный с немецкого разведчика 10 апреля 1941 года.

Аэрофотосъемка. Каунас, 10 апредя 1941 года

На нём Каунас, видна знаменитая Каунасская крепость, аэродром, точнее, южная часть аэродрома, в которой базировался 15-й истребительный полк 8-й смешанной дивизии. Видны ангары, стоянки самолётов. Детализация таких снимков была потрясающей, видно всё, включая каждый самолёт. Экипажи Люфтваффе, для которых готовились такие планшеты, имели возможность детально ознакомиться с будущими целями. Эта деятельность велась повседневно, не прекращаясь практически до 22 июня, до момента вторжения, и мы имеем некоторые возможности в ретроспективе посмотреть, как изменялась ситуация.

Например, вот более поздний снимок, сделанный 9 июня, виден уже весь аэродром Каунас, включая то, что мы видели на предыдущем снимке – ангары 15 ИАП, самолёты в три ряда перед ангарами стоят, можно даже сейчас пересчитать каждый самолёт. В северной части аэродром 31-го ИАП, можно пересчитать все самолёты, запланировать подходы для бомбометания и с той, и с другой стороны.

Аэрофоосъемка. 9 июня 1941

Что могла противопоставить в плане разведки Красная Армия? Многие обратили внимание, что в последнее время был пласт публикаций, посвящённых разведывательной деятельности различных структур. Она, конечно, была очень важна, но, к сожалению,материалов, подобных немецим, не предоставляла. Вот, кстати, самолёт Ю-86 с гермокабиной, видны гражданские регистрационные знаки. Это единственная машина, потерянная во время этих разведывательных полётов. Уникальный снимок. Экипаж приземлился в районе Ровно – у него отказали двигатели. Немцы успели взорвать самолёт прежде, чем их пленили, но, тем не менее, советские специалисты сумели извлечь несколько остатков от фотоаппаратуры, в том числе плёнку, где было видно, что немцы фотографировали железнодорожные перегоны в районе Коростени.

Сбитый Ю-86

Советские ВВС могли рассчитывать на разведывательную информацию, собранную, как правило, в 30-е годы, потому что разрешение на разведдеятельность так и не было получено, как минимум, до начала июня. Есть несколько записок, которые писали начальники управления ВВС Красной Армии – сначала Рычагов, потом Жигарев, которые просили у Тимошенко и Сталина начать разведку над немецкой территорией, но вплоть до середины июня такого решения не было. Советские лётчики были вынуждены рассчитывать на менее актуальные данные, которые были собраны еще в 30-е годы. По некоторым объектам они были достаточно качественными – вот, например, план Кёнигсберга, довольно неплохой, есть картматериалы, даже некоторые фотографические материалы, на которых отмечены аэродром Девау. Но основная масса данных была представлена примерно такими вот схемами, на которых в лучшем случае были координаты цели, небольшое описание и простейшая схема, которую, конечно, можно использовать в качестве наглядного пособия, но найти по ней аэродром было практически невозможно.

Советские пилоты вынуждены были действовать в таких ситуациях зачастую наугад. Примерно понятна разница в разведке, которую имели немцы и ВВС Красной Армии. Согласно планам (мы не берем политические вопросов, кто первый собирался наступать, кто не собирался), советским планам прикрытия РККА должна была действовать агрессивно, нанеся ряд ударов по немецким аэродромам. Но проблема была в том, что из-за отсутствия актуальной разведывательной информации часть ударов даже по этим планам проводилась бы по пустым аэродромам, где не было боевых частей, и наоборот, те аэродромы, где находились боевые части, по плану не должны были подвергнуться нападению.

Немцы, соответственно, могли корректировать свои планы вплоть до 22 июня и иметь актуальную информацию, видя передвижения ВВС Красной Армии как бы в режиме онлайн. И когда отдельные товарищи сомневаются, что у немцев были такие успехи 22 июня, это довольно странно. Потому что, имея информацию, где нужно было наносить удар, немцам даже не нужно было затрачивать сил для этого, лишь выделяя небольшие группы самолётов, которые наносили точные удары.

Интересен аспект технической подготовки к боевым действиям. В Люфтваффе провели исследования еще после польских, французских событий и особенно во время «битвы за Британию». Была отработана тактика действий против аэродромов противника, которая включала в себя как тактические приемы, так и использование специализированных боеприпасов. Была разработана целя номенклатура вооружения, включающая в себя осколочные бомбы, которые должны были стать ноу-хау, эффективным методом уничтожения авиации на аэродромах. Это небольшая бомба SD-2, массой 2,5 кг, самая маленькая на тот момент бомба, предназначенная для боевых действий. Далее шла в номенклатуре SD-10, потом бомба SD-50, осколочная, и последняя, SD-250, это уже очень тяжёлая бомба, но она редко применялась. Основные бомбы, которые применялись – это были именно SD-2 и SD-50.

Авиационные бомбы SD-2 и SD-50

В чем было их преимущество? Немецкие самолёты получили держатели под эти бомбы, которые позволяли подвешивать очень большое их количество. Допустим, обычный истребитель Мессершмит имел возможность подвесить 96 подобных бомб. Несмотря на то, что бомба маленькая на первый взгляд, она имела эффективность, равную 82-мм мине, то есть очень серьёзную: попадание в самолёт практически всегда выводило его из строя. Кроме того, часть этих боеприпасов была обеспечена часовыми механизмами, что делало их еще большей проблемой для аэродромов. Они могли взрываться через час, через два после того, как были сброшены.

Вот как выглядел в полевых условиях самолёт из второй группы 27 истребительной эскадры, снаряжённый бомбами.

Реальный снимок июня 41-го года в районе Сувалок. Подвески SD-2 под тяжёлый истребитель БФ-110, у него под каждым крылом под 48 бомб, общая нагрузка – 96 бомб. Также практиковалась подвеска 4 бомб SD-50, что, в принципе, тоже эффективно. Обращаю внимание, что, например, типовой СБ, основной бомбардировщик к 1941 году в ВВС Красной Армии, как правило, нес загрузку всего лишь из 6 бомб ФАБ-100, то есть истребитель Ми-109 был фактически эквивалентен СБ.

Интересно видео атаки бомбами SD-2, которое показывает, какую площадь аэродромов могли засеять ими. Это первые кадры, это бомбёжка SD-50, кстати. А вот SD-2 бомбят. То есть даже небольшая группа немецких истребителей, снаряжённых такими бомбами, могла с высокой степенью уверенности гарантировать уничтожение матчасти, которая была не укрыта.

Германские бомбардировщики тоже были подготовлены именно для действий по аэродромам. Они, как правило, несли (Юнкерс-88 и Дорнье-17) по 360 подобных бомб, то, что мы сейчас видели. Группа из трёх самолётов могла сбросить 1000 таких бомб. Кроме того, использовались еще более крупные боеприпасы, в основном, бомбы SD-50. В номенклатуре немецких бомбардировщиков Ю-88 и Дорнье-17 могли подвешиваться 20 таких бомб, без перегрузки, а бомбардировщик Хейнкель-111 мог подвешивать без перегрузки 32 таких бомбы. То есть атака звена Юнкерс-88 была эквивалентна атаке группы СБ в 9 самолётов.

Соответственно, звено Хейнкель-111 могло сбросить почти 100 таких бомб, и это эквивалентно действиям эскадрильи самолётов ДБ-3, в которые подвешивали по 10 «соток». Кроме того, все немецкие истребители в то время уже несли пушечное вооружение, по две пушки или по одной, если говорить о Ме-109 F. Советские самолёты были вооружены в основном пулемётами, было очень небольшое количество самолётов И-16 с пушечным вооружением, и только что пошли в серию самолёты Як-1.

Немаловажным фактором была сама организация противника. Люфтваффе – это однозначно род войск в Германии, который подчинялся непосредственно рейхсмаршалу и далее фюреру и имел собственную полностью выстроенную структуру. Кроме собственно авиационных частей, это еще был тыл и зенитная артиллерия, очень мощная. ВВС Красной Армии были не в полной мере родом войск, это был скорее вид, который подчинялся сухопутным войскам. Интересный факт: до 30 июня 1941 года не было должности командующего ВВС Красной Армии, был начальник управления. Командующие ВВС фронтов подчинялись непосредственно командующим фронтами, и это сыграло впоследствии негативную роль. Кроме мобилизационно-организационных мероприятий, советские ВВС в 1939–40 гг. переместились на территорию Западной Украины, Западной Белоруссии, Прибалтики, поэтому они были вынуждены строить новую сеть аэродромов по всей границе. Например, это часть карты строительства аэродромов в Прибалтике. Соответственно, та система подчиненности сухопутным войскам делала очень серьезную проблему: советские ВВС растягивались по всему фронту от Мурманска до Чёрного моря тонким слоем. Часть сил, потому что строительство аэродромов только велось, ВВС Красной армии вынуждено были держать гораздо восточнее, примерно по меридиану Смоленск-Киев-Запорожье. Получалось, что военно-воздушные силы были разделены как минимум на два эшелона, удалённых друг от друга примерно на 400–500 километров. Части, находившиеся в районе Таллинна, Смоленска, Орши, Могилёва, Киева, Проскурово, Кривого Рога никак не могли в первых сражениях помочь частям первого эшелона. А строительство аэродромов ни в 39-м, ни в 40-м году должным образом не было проведено. 41-й был годом, когда пытались закрыть эти прорехи. Началось строительство сразу 800 оперативных аэродромов, кроме того, на 240 аэродромах начали строить вот такие бетонированные типовые полосы, что тоже не добавило оптимизма, потому что даже человеку, который не знаком со строительством, понятно, что такое гигантское количество строительных объектов за полгода просто невозможно построить.

Схема расположения полос на аэродроме

Соответственно, вот одна из фотографий, как красноармейцы монтируют сетку под заливку бетонной полосы.

Укладка сетки под заливку бетонной полосы

Распределение сил. В Прибалтике первый авиационный корпус располагается примерно от Кёнигсберга до границы, и соответственно противостоящие ему ВВС Красной Армии располагается вот здесь 6-я дивизия, здесь 7-я дивизия, здесь 8-я, здесь 57-я, а четвертая, например, располагается аж в районе Таллинна, Тарту, и в таком построении начинать боевые действия она не может. Она не может вести эффективно боевые действия, даже бомбардировщиками. То есть немцы могли использовать все силы в первом ударе, советские ВВС – нет. Причем даже по плану прикрытия часть сил всё равно должны были располагаться по линии Западной Двины, то есть на расстоянии где-то 250 км от границы, и тоже соответственно, я не представляю, как они могли участвовать в приграничном сражении в таком ракурсе. Это происходило везде, не только в Прибалтике, на всём протяжении и Западного фронта, и Юго-Западного, и ВВС 9-й армии в Молдавии. Советские ВВС вступали далеко не в оптимальном составе, имея разделение на несколько эшелонов. Даже первый эшелон был разделен тогда на два эшелона вдоль границы, и на расстоянии где-то 250 км, и третий эшелон был на расстоянии 400–500 км от границы. Все знают з хрестоматийные данные, что Люфтваффе имело где-то около 2,5 тысяч боевых самолётов, ВВС Красной Армии имело где-то 7,5 тысяч боевых самолётов в Западных округах, но реально использовать большую часть сил невозможно по вышеперечисленным причинам. Кроме того ВВС Красной Армии находились в стадии развертывания, и если немцы могли выставить все свои 20 истребительных групп в оптимальном составе 22 июня, то из представленных в западных округах 69 истребительных полков, реальную боевую ценность представляли 24, 7 из которых находились во втором-третьем эшелонах. Использовать пресловутый численный перевес просто было невозможно. Советские ВВС должны были вступать в бой по частям, что давало немцам прекрасную возможность их разгромить, что впоследствии и произошло.

Предварительная часть, к сожалению, не такая радужная, но, тем не менее, это было на самом деле. Находясь в таком построении, в таком состоянии, с такими силами и подготовкой, победить в предварительном сражении, надо сказать честно, советские ВВС не имели ни малейшего шанса. Они могли лишь задержать неизбежный разгром первого эшелона и дождаться подхода второго и третьего эшелонов, чтобы продолжить сражение более мощным составом.

Перейдем к самой войне. Вот, например, результаты первого удара. Западное и северо-западное направление спланировали на 4 утра, то есть немецкие самолёты должны были с первыми залпами артиллерийского наступления пересечь советско-германскую границу, через 15–20 минут они уже нанесли удар по передовым аэродромам. На юго-западном и южном направлении это было на час позже, видимо, из световых условий.

Вот аэродром Каунас, южная его часть. Те самые стоянки, что мы видели в первой серии, видны воронки от бомб. Не всё ывидно, потому что немножко пришлось обрезать картину.

Каунас. результат бомбёжки

Люди, которые говорят, что невозможно было уничтожить такое большое количество самолётов 22 июня, грешат против истины, потому что это подтверждается объективными данными от немецкого контроля. Съемка 23 июня, это фотоконтроль. И вот как это выглядело на земле. Это та самая стоянка, ангары, вот в три ряда стоящие самолёты. Видно, что второй ряд полностью уничтожен, задний ряд полностью уничтожен, ну а в первом ряду осталось что-то более-менее живое. Съемка велась этих двух самолётов, собственно говоря, тоже наполовину сгорели.

Каунас. Результат бомбёжки

Это даёт представление об эффективности немецких ударов. Реально 22 июня ВВС РККА столкнулись с невероятно сильным противником, настойчивым в достижении совей цели, и каких-либо шансов выиграть это противостояние не было, по крайней мере, первую операцию.

Это фотографии из журнала «Сигнал» - та же самая группа самолётов, но с другого ракурса. Вот разворот этого «Сигнала». Тут все фото из Прибалтики – это Каунас, Кеданяй, Алитус, наглядный немецкий отчёт о боевых действиях.

Журнал «Сигнал»

Что касается самого первого момента: еще одним негативным фактором стало то, что утром 22 июня не было согласия у военно-политического руководства, и очень долго не отдавался внятный приказ на начало боевых действий. На самом деле внезапности как таковой не было, потому что войска советских приграничных округов еще задолго начали подниматься 22 июня по тревоге, а в Прибалтике еще 19–20 числа самолёты рассредоточены там, где это было возможно, из-за аэродромного строительства, по полевым аэродромам, и по одной эскадрилье постоянно было в готовности номер два, то есть готовой в течение 5–10 минут взлететь. Но это вполне нормальное состояние было почему-то нарушено в ночь с 21 на 22 июня печально известной «директивой №1», которую передали в войска около часа ночи 22 июня. Там высказаны были такие постулаты, что при нападении в бой не ввязываться, до открытия огня самолётами противника огня ответного не открывать. Это очень сильно сбило настрой советских командиров и пилотов. В фильмах советской поры видели, где, грубо говоря, Павлов, командующий Западным фронтом либо еще какие-то персонажи звонят Тимошенко, наркому обороны, и говорят: «Ну смотрите, немцы атакуют». А им в ответ говорят не поддаваться на провокации, сохранять спокойствие и так далее. Вместо того, чтобы внятно и четко сказать командирам, как действовать, их ставили перед выбором: то ли ему атаковать, то ли ему вести бой, то ли не вести, подождать, может быть,это провокация. И в контексте ВВС это играло негативную роль, потому что если сухопутный войска 22 июня далеко не везде в сражение вступили, то ВВС 22 июня вступили в бой практически в полном составе. Этот момент, когда первый удар не отражался, совершенно негативным образом сказался в дальнейшем. Даже Каунас, разгромленные аэродромы, что мы видели, - это было сделано в течение первого налёта, хотя немцы в этом первом налёте не ставили такую цель уничтожения. У них он был скорее пристрелочный, в основном они ставили задачу провести доразведку, еще раз уточнить цели. Однако там, где у них были отличные разведывательные документы, они действовали мощными группами. В Прибалтике было разгромлено несколько аэродромов, причем нашим ВВС понесли серьезные потери. В Украине, в Белоруссии была такая же ситуация. Даже самые первые удары были очень эффективными. Но я еще раз подчеркиваю, это не было основной их задачей, основной была доразведка. Дальше происходит так: некоторые советские военачальники, которым была поставлена такая головоломка, решили ее нормальным путем: например, в Прибалтике командующий ВВС был Ионов Алекей Иванович, генерал-майор авиации.

Ионов А.И., генерал-майор авиации

Здесь он, еще комбриг, в довоенном звании. Он, скорее всего, получил приказ от начальника штаба Северо-Западного фронта Клёнова на ведение боевых действий, и в ответ на первый удар были подняты (я, честно говоря, не знаю, был ли введён план прикрытия, но по крайней мере, приказы, который были отданы соединениям, четко соответствовали плану прикрытия), были подняты в воздух бомбардировочные полки, которые отправились бомбить германские аэродромы и другие цели. Вот, например, человек, в то время капитан, Кривцов Михаил Антонович, он был командиром первой советской эскадрильи, которая утром 22 июня сбросила бомбы на Тильзит.

Кривцов Михаил Антонович

Есть интересный факт, связанный с этим человеком, который, опять же, говорит о роли личности: директивой перед людьми поставили выбор, и наиболее решительные командиры решительно действовали, как, например, Ионов, Кривцов, ряд других командиров, а другие просто сидели на земле и не поддавались на провокации, некоторые полки даже не взлетали в воздух. А те, которые взлетали, соблюдали приказ первыми огня не открывать, и немецкие ВВС в первом налёте очень небольшие потери понесли из-за этого. Мало того, что директива не регламентировала эти действия, а когда самолёты Северо-Западного фронта были уже на подходе к немецким аэродромам, базам и т.д., из наркомата обороны или из генштаба, сейчас трудно сказать, поступил по радио приказ развернуться, бомбардировку германской территории не производить. Одна эскадрилья 46-го сбап вернулась с боевого курса. Но такие люди как Кривцов проявили решительность, собственное мнение и всё-таки сбросили бомбы, благодаря чему немцы получили хоть какой-то ответный удар в тот момент. Дальше – больше.

Вернули все самолёты, разрешили действовать только до границы. Примерно в 7 часов 15 минут была так называемая «директива №2», которая опять же не позволяла ввести план в действие, она говорила «интересным» языком, ставила локальные задачи. Там была совершенно непонятная фраза разбомбить Кенигсберг и Мемель – непонятно, к чему сказано. В остальном разрешалось сбивать самолёты противника, действовать в хвост, то есть после удара преследовать самолёт противника и бомбить его части, но она, к сожалению, поступила в округа к 9 утра. А что такое 9 утра? Немцы выполнили первую серию ударов в 4–5 утра, следующая серия была в 7–8 утра. Целью последняя имела не только разведывательную мисссию, но и уничтожение авиации на аэродромах. Второй налёт немецких самолётов был акцентирован по матчасти, доразведанный, то есть немецкие пилоты уже побывали один раз над немецкими аэродромами, у них никаких не было вопросов, они чётко действовали. Несколько полков в Белоруссии просто были уничтожены полностью в результате этих налётов. Действительно полностью, они потом вообще не действовали. Например, 113-й и 16-й бомбардировочные полки были уничтожены полностью, ни один их самолёт после этого ни в каких действиях не участвовал. Это не единичный случай. Когда дошла директива, из-за этих утренних стоп-приказов, судя по всему, товарищи были немного на взводе и уже опасались производить какие-то самостоятельные вещи, и у них эта директива тоже вызвала вопросы. Интересный факт: в документах 125-го скоростного бомбардировочного полка ВВС Западного округа командир дивизии настойчиво, несколько часов после получения директивы, пытается заставить командира полка вылететь на боевое задание, тот в конце концов, где-то в 11.45 соглашается это сделать, причем просит давать ему каждые 5 минут радиограмму на борт, не отменили ли приказ. Вот до чего людей такой ерундистикой довели. В итоге у него последние сомнения отпали, когда они в воздухе в 12 с чем-то часов прослушали выступление Молотова об объявлении войны. Такими действиями до обеда авиация была поставлена в роль распорядителя: то ли мы воюем, то ли мы не воюем. Многие говорили и писали, что связь была прервана. Вот многие части, связь которых с вышестоящим начальством была прервана, как раз-таки и сработали лучше, потому что, не имея связи, начали вести боевые действия, не оглядываясь ни на кого, приняв решение самостоятельно. До обеда немцы сумели выполнить три, если брать Прибалтику и Западный фронт, и два вылета, если брать Юго-Западный фронт, по нашим аэродромам. Эффект был уничтожительный.

Вот, если брать Тильзит, были результаты первого вылета девятки из 9 сбап Михаила Кривцова, которая первая сбросили на железнодорожную станцию Тильзита бомбы.

Тильзит. Результат бомбёжки

Это результаты ударов SD-2 на аэродром Вильнюс. Видна сгоревшая Чайка и, возможно, ее «убийца», тут видно, что пилон для SD-2 подвешен.

Результат ударов SD-2 на аэродром Вильнюс

Соответственно, Западный фронт – были атакованы передовые аэродромы трёх дивизий, на которых к 10.00, после второго налёта, были полностью разгромлены, например, в 10-й дивизии – 74 полк, 33-й полк, 123-й полки. В 10-й смешанной дивизии были разгромлены 124 и 126-й полки. Реально в полках оставалось: в 33-м – ни одного самолёта, в 74-м – ни одного боеготового самолёта, 123-й иап смог вывести 13 истребителей, 126-й иап смог вывести 6 истребителей, 124-й - 1.

У меня есть один интересный товарищ из Польши, который говорил и несколько раз писал: «Михаил, это невозможно, только ядерный удар…» Вот, всё было возможно, это наши документы подтверждают, не немецкие, это именно документы ВВС Красной Армии подтверждают такой уровень потерь. На аэродроме, на котором было 50–60 самолётов, за 2–3 вылета немцы могли уничтожить практически всю технику. Ну, разумеется, это были как уничтоженные, так и поврежденные машины. Но поврежденный самолёт, если у тебя пробит картер мотора или даже шины прострелены, ты не можешь починить в ближайшее время.

13-й сбап был уничтожен полностью, 16-й сбап соседней 11-й дивизии, тяжёлые поражение получил 122-й иап. Таким образом, к 10 утра положение было совершенно невыносимым. Есть такая телеграмма, перехваченная немцами, командира из Белостока, Черных, который чуть ли не открытым текстом попросил помощи. В конечном счете, единственное, что ему разрешили, это отход на линию Пинск-Барановичи-Волковыск-Лида, то есть километров на 100. И к 12 часам эти соединения почти в полном составе, один истребительный полк только остался, передислоцировались на вторую линию. Но тут вступило в силу то, что Красная Армия только разворачивалась, то есть мобилизации не было, поэтому тыловые службы были в состоянии мирного времени, поэтому отступить и быстро перевести материалы, которые имелись: бомбы, запас ГСМ, на аэродромы второй полосы, на которые передислоцировались, было сложно. Аэродромы были в процессе постройки, там даже гарнизонов не было, а находились строители в основном, части, которые вели сооружение взлётно-посадочных полос. Но даже этот отход ничего не гарантировал: немцы уже во второй половине дня бомбили аэродром Лида, Пинск. Интересно, что части из Белостокского выступа сначала отошли в район Белостока, их оттуда выбомбили в течение 2–3 вылетов, и они тоже после обеда вынуждены были дальше путешествовать. Переместившись на вторую линию, боевых действий полки не вели из-за отсутствия материальных средств и становились пассивными свидетелями. Такая же примерно ситуация сложилась в Прибалтике, но с тем дополнением, что энергичный командующий ВВС всё время пытался действовать по своим планам. Он был один из немногих руководителей ВВС Красной Армии, который понимал, что надо вести борьбу за господство до самого конца, но, к сожалению, 22 июня это ему не позволили определенные обстоятельства. Почему? Я уже говорил, подчинённость ВВС сухопутным силам, сухопутным командующим. В 8–9 часов утра наметились прорывы немецких группировок на Таураге и на Алитус, поэтому командующий фронтом или начальник штаба – там трудно установить, кто реально этим руководил, – отдал приказ на удары по этим выдвигающимся танковым клиньям, соответственно, все ВВС Северо-Западного фронта были ориентированы на борьбу с этими частями. То есть немецкие самолёты продолжали атаковать новые советские аэродромы или повторять атаки на старые, они действовали в течение всего дня, не останавливаясь, пусть даже небольшими группами. Советские ВВС им не отвечали в принципе, действуя по моторизованным частям Вермахта.

Запоздалая реакция Западного фронта, то, что я описывал уже, командир одного из полков просил радиограмму ему давать каждые 5 минут на борт, отменили ли вылет. Немного позже генерал Павлов отдал приказ об активных боевых действиях против противника, где-то в 5.30. Был издан приказ о действиях по немецким аэродромам, но в 6–7 запретили «самодеятельность», ВВС простояли еще несколько часов под градом ударов. Удары ВВС Западного фронта запоздалые, но были. Кстати, что интересно, один из полков, 125-й сбап, как я уже говорил, атаковал в Сувалкском выступе аэродром Бержники. Девятка атаковала, бомбила, повредила даже один немецкий самолёт и совершенно без потерь вернулась. Еще аэродром был Бяла-Подляска, это было еще позже: из 130-й сбап тоже одна девятка атаковала, есть у немцев потери. Самое интересное, СБ бомбили с высоты 5 километров и тем не менее попали. По немецким аэродромам, если быть объективными, было нанесено только два удара: один аэродром в Сувалкском выступе, Бержники, и один в Бяла-Подляска, это в районе Бреста, западнее.

План располоения часте ввс в Прибалтике

Несмотря на эти робкие выпады, 22 июня утренние в Прибалтике и полуденные в районе Сувалок и Бреста, они были практические не эффективны (потеря трёх самолётов ничего не стоила). Однако немцы истребительную авиацию после этого не использовали в повторных атаках, а использовали ее для барражирования и даже произвели аэродромный манёвр, то есть перебросили истребительные полки на свои аэродромы, чтобы не оказаться под ударом. Это опять же говорит о том, что действуй ВВС РККА по плану прикрытия по немецким аэродромам, какие бы тот не был эффективными, мы сейчас понимаем, большинство аэродромов атаковалось бы в пустую, так как там бы не было бы немецкой авиатехники. Тем не менее, сами действия как магнит притягивали бы немецкие самолёты, соответственно, не давали им возможности атаки советских аэродромов. А так получилось: полки передового Западного фронта были отброшены от границы еще до обеда 22 июня, в Прибалтике тот же самый процесс произошёл после 2 часов. Как только закончились вылеты по немецким колоннам, сразу же большинство частей было перемещено в район Риги, в районе Даугавпилса, Митавы, то есть большинство аэродромов, а большинство аэродромов округа вообще находилось в полосе 200 км, они были оставлены и части переместились на расстояние 200–250 км от границы. Соответственно, передовые подразделения советских войск, которые еще вели на границы бои, полностью этим самым лишались поддержки со стороны истребителей. То есть если бомбардировщики еще могли долететь вполне нормально с бомбовой нагрузкой, то истребители с такого расстояния практически действовать не могли. Отход из Прибалтики напрашивался еще раньше, и командиры всех уровней об этом просили, но была задача бомбить танковые колонны, и они всё-таки выполнили эти вылеты и только после этого передислоцировались.

Примерно такая же ситуация была в Киевском военном округе. Немцы тоже атаковали по всему периоду границе фактически передовые аэродромы, начиная от Ковеля до Львова, вдоль границы до Черновиц. Немцы имели наглость в противостоянии с Киевским военным округом, имея ограниченное количество сил, даже бомбить Киев. Ни Минск не бомбили 22 июня, ни Ригу не бомбили, а вот Киев почему-то да, хотя в полосе Киевского округа у немцев были очень ограниченные силы. Сам КОВО располагал самыми мощными ВВС, более 2000 самолётов, и что самое важное, большая часть истребительных авиаполков Киевского округа была именно кадровая, то есть они могли отпор немецким самолётам, что и было сделано. Наибольшие потери Люфтваффе понесло именно в полосе Киевского военного округа. Например, действовавшая в районе Станислава и Львова 3-я группа 51-й бомбардировочной эскадры потеряла около половины численного состава, то есть они 15 самолётов. 7 эскадрилья 3-й группы 55-й эскадры, которая в первом вылете 6-ю самолётами бомбила аэродром в районе Броды и Дубно, из 6 вылетевших самолётов 2 потеряла над целью, 2 сгорели(один упал на советской территории, один там приземлился на аэродроме, но сгорел), и два были повреждённые с ранеными стрелками приземлились на аэродроме в Клименцове. То есть советские ВВС тоже давали вполне определённый ответ при случае, если у командиров хватало решимости выступить без приказа сверху. Но, тем не менее, все аэродромы практически подверглись нападению, некоторые аэродромы были просто разгромлены, например, аэродром 62-го шап Лисячича был атакован несколько раз, и буквально в первом вылете были уничтожены 50 самолётов. Аэродром Черновицы был атакован дважды, но даже после первого боевого вылета была уничтожена большая часть 149-го. Соседний аэродром тоже был атакован, большая часть 247-го иап была уничтожена, причем суммарные потери где-то доходили до 100 самолётов.

Бытует такое мнение, что в Молдавии путем каких-то неимоверных ухищрений командованию округа удалось избежать разгрома благодаря тому, что они рассредоточились по оперативным аэродромам. Хочу сказать, что это миф. Дело в том, что немцы имели разделение с румынами где-то по меридиану Кишинёва, и, соответственно, немецкий 4-й авиакорпус, который базировался в Румынии, он действовал именно по аэродромам в районе Черновиц. Немного западнее Кишинёва находился аэродром 55-го иап, Бельцы, был несколько раз атакован 22 июня, и тоже понес большие потери, которые не отразились в сводках, что дало возможность части офицеров этого округа писать в мемуарах, пиарить самих себя, что им это удалось. Хотя, на самом деле, если бы их противниками были не румыны, а немцы, скорее всего, участь ВВС округа тоже была бы печальна.

В Киевском военном округе советские части практически не отошли на аэродромы, только некоторые подразделения 22 июня отошли, в том числе от Черновиц. Почему это произошло? На самом деле, полоса от Ковеля до Станислава (с украинской стороны) – достаточно неразвитая полоса, и там вообще с аэродромами была проблема. Поэтому и немцы имели аэродромы довольно далеко от границы, и наши самые ближайшие аэродромы в районе Львова были где-то в 100 километрах от границы. Соответственно, немецкие самолёты были вынуждены действовать в некоторых местах на полном радиусе действий и добиться решительно успеха на всех аэродромах бомбёжкой им не удалось. Они понесли большие потери.

Командование фронтом ВВС, видимо, даже не пыталось сделать какие-то выводы. К тому же, по некоторым данным, командующий ВВС фронта Птухин был отстранён уже от руководства, и, судя по всему, 22 июня даже не участвовал в боевом планировании. По крайней мере, серьезного боевого прказа нет.

Схема дислокации частей ВВС на Западном фронте

Если брать прибалтийцев и Западный фронт, которые хотя бы попытались действовать по немецким аэродромам в ответ, то на Южном фронте и в ВВС 9-й армии не было, хотя разведывательные мероприятия проводились. Если кто-то читал мемуары Покрышкина, там он описывает разведрейд на румынские аэродромы где-то в обед 22 июня, когда он долетел, докладывал командованию, а ему сказали: «Извини, у нас будут другие цели». И ВВС 9-й армии после обеда получили приказ бомбить переправы на Пруте, а из ВВС Юго-Западного фронта 2 полка получили задачу бомбить немецкие танковые части, которые форсировали Буг и наступали на Владимир-Волынский. Вот и всё.

То есть 22 июня к 18 часам советские ВВС в Прибалтике и Белоруссии были выбиты на тыловую линию аэродромов, никаких практически боевых действий после 18.00 уже не вели, и единственное, что могли, барражировать, патрулировать над собственными аэродромами, прикрывать его. Люфтваффе свои вылеты по аэродромам где-то позже закончило, в районе 20 часов, но это было уже «вдогонку», когда немецкие разведчики обнаружили тот обход на тыловую линию и попытались доразведать, чтобы на следующий день продолжить операцию. То же самое - в полосе Юго-Западного фронта, Южного фронта. Противник полностью контролировал небо над передовыми линиями, ВВС РККА практически не участвовали в патрулировании над границами, передовыми частями, и единственное, что было – удар по немецким войскам, которые переправлялись через Буг в районе Владимира-Волынского.

Немцы своими действиями 22 июня, особенно в первой половине дня, обеспечивали себе господство в полосе Северо-Западного и Западного фронтов где-то на расстоянии 200–250 км от границы, выбив оттуда полностью советские части. Они еще не разгромили полностью, но нанесли поражение, и территория осталась за противником. В полосе Юго-Западного фронта многие части также были вышиблены из своих аэродромов, не все, но очень многие. Когда 23 июня было возобновлено руководство Юго-западным фронтом, практически все части были передислоцированы дальше, вглубь территории, на 50–100 км, то есть в район Тернополя, Ровно. Сложилась ситуация, когда где-то 200 км от границ советских авиачастей не было. Для истребителя 200 км в то время – это просто долететь и вернуться обратно, времени на воздушный бой нет. Части, которые были вдоль границы, уже лишились полностью прикрытия. Вывод: благодаря своей уникальной подготовке, своим техническим возможностями, настойчивости в достижении целей, грамотно составленным планом, тактически грамотным действиям Люфтваффе, к сожалению, удалось нанести 22 июня поражение ВВС РККА.

Загрузка боеприпасов

Какие могут быть положительные аспекты? Первое: никакого пораженческого настроения не было, несмотря на то, что многие сейчас пытаются создать какой-то образ драпающих пилотов, убегающих генералов. Всё это очевидный бред. Часть ВВС Северо-Западного фронта, и часть ВВС Западного фронта отступали, строго получив приказы, но если бы они раньше отступили без приказа, они бы могли сохранить часть сил, часть средств. Советские лётчики делали, как я считаю, всё возможное. Есть подтвержденные эпизоды 4 или даже 5 таранных ударов. Достаточно ожесточённые бои происходили по всей линии фронта. Однако, немцы не были «мальчиками для битья», они получили очень серьезный опыт в Западной Европе, и к тому же они при случае старались избежать серьезных боевых столкновений. Как пример, это действия 1-й немецкой бомбардировочной эскадры против аэродрома Лиепая. Там базировался 148-й истребительный авиационный полк. Немцы за день, применяя такой нехитрый прием, как заход с моря, за день уничтожили и повредили 41 самолёт этого полка. Немецких истребителей там вообще не было. Каких-то серьезных воздушных боев не было проведено по той причине, что немцы заходили, бомбили и на пикировании в сторону моря уходили. На И-153 догнать Ю-88 было очень проблематично. Это послужило, в свое время, одной из теорий Солонина, когда он нашёл оперативную сводку Северо-Западного фронта, где было написано, что потери 14 самолётов за день, а утром 23-го в Риге оказалось 27 самолётов полка. И он говорит: «А куда делись 30 машин?». На самом деле, из-за несоответствия оперативных документов в штаб фронта попала лишь самая первая оперативная сводка полка или боевое донесение. После этого бои за Лиепая начались, соответственно, штаб полка стал перемещаться в сторону Риги, пытаться отходить. Видимо, данные не были переданы, так что в штаб фронта только первая шифровка дошла, которая 14 уничтоженных самолётов упоминала. Потом были еще потери, причем последняя потеря была в районе 8 вечера, когда случайно немцы, видимо, попали, в тот момент, когда производилась дозаправка самолётов, и уничтожили практически целую эскадрилью. Но это опять же говорит о том, что немцы не переставали действовать. У них был успех утренний, они его не переставали развивать и, что характерно, атаковали даже цели, которые уже были покинуты советскими частями. Некоторые аэродромы, например, Вильнюс, Каунас, там как таковых боеготовых частей Красной Армии вообще не было, оставались тыловые службы, оставались самолёты, на которых не было пилотов, или они были неисправными, старыми и подлежали передачи в другие части. Однако немцы продолжали долбать до вечера, таким образом лишая пилотов, которые могли бы с других аэродромов перебраться туда и забрать матчасть, такой возможности. Люфтваффе не собиралось 22 июня заканчивать борьбу за господство в воздухе, и то, что им удалось, они с удовольствием продолжили 23 июня, и начали даже раньше, около 3 часов утра.

Часть советских командиров это прекрасно понимала. Алексей Иванович Ионов, например, как только ему позволила возможность, как только они завершили бой с немецкими механизированными частями, отовёл полк на линию Двины. Еще до появления директивы №3, которая подразумевала советское наступление на Люблин, он отдал уже приказ с утра 23 июня уже действовать по плану прикрытия. Как пилоты, командиры полков, эскадрилий весь день пытались противодействовать, как могли, противнику, так и на уровне командующих ВВС были люди, которые прекрасно разбирались в ситуации, понимали и пытались адекватно реагировать. К сожалению, инструментарий, который тогда имелся, еще не позволял это сделать в полной мере. То есть бороться с теми Люфтваффе, что были в тот момент, было практически невозможно. Еще один момент: от первых ударов могли обезопасить, в определённой степени, зенитная артиллерия. Почему это произошло? Красная Армия находилась в стадии реорганизации, большинство зенитных частей на территории западной Украины, Белоруссии, Прибалтики находилось в стадии формирования. Многие помнят по советским фильмам, особенно когда предъявляют обвинения и говорят: а почему ваши зенитные дивизионы находились где-то на полигоне? Ответ очевиден: зенитчики проводили боевое слаживание, потому что для большинства красноармейцев этих частей это был первый год службы, и они еще должны были тренироваться. Опять же, Красная Армия была не отмобилизована, поэтому штатные подразделения зенитных пулемётов, которые имелись на каждом аэродроме, были мало того что не укомплектованы и вместо 9 пулемётов имели всего лишь 3, ну, счетверённые установки «Максим», но и ощущали нехватку личного состава, и ввести в действия многие пулемёты просто некому было. В отличие от опять же немцев. У Люфтваффе была совершенно другая организация, и зенитные части находились как в подчинение у вермахта, причем меньше, большая часть зенитных частей и зенитных орудий было именно в подчинении Люфтваффе. Командование Люфтваффе могло выстраивать зонтик над тем расположением, которое они считали нужным. Соответственно, зенитные подразделения Люфтваффе и Вермахта были в боеспособном состоянии к началу войны, имели огромное количество малокалиберной зенитной артиллерии. Если в Советском Союзе перед войной выпустили около 1,5 тыс. малокалиберных зенитных пушек 25-мм и 37-мм, которые практически не успели освоить в войсках, потому что они как раз в основном были выпущены в конце 40-го начале 41-го и только начинали поступать в войска. Кроме того, была очень большая проблема, потому что к этим зенитным орудиям было очень мало боеприпасов. Все документы, которые мы смотрел – это 1 БК в части, а на складах округов вообще не было 37-мм снарядов, как и 85 мм – к тяжёлым зениткам.

Какой можно было сделать из этого вывод и почему он не был сделан? Наверное, то поражение было морально тяжело, поэтому разбора серьёзного не было. Некоторые командиры соединений писали по горячим следам отчёты, но они были еще не могли подняться над ситуацией, соответственно, у каждого было свое мнение, никто это не проанализировал, не собрал, а отчёты по боевым действиям Юго-Западного фронта, Северо-Западного и Западного, они были сделаны: Юго-Западного – в августе 1941 года, Западного фронта – вообще в начале 42-го. К этому времени в штабе ВВС Западного фронта не было уже людей, которые участвовали при всех этих событих, то есть отчеты половинчатые, если честно, ни о чем. Не была проанализирована ситуация, не были даже близко сделаны выводы, почему произошло это досадное жестокое поражение. Вдальнейшем, в 42–43 годах советские ВВС наступали на одни и те же грабли. Нет примеров, когда наступление на немецкие аэродромы могло закончиться вот таким вот эффектом, как у Люфтваффе. Отбросить, например, части Люфтаваффе с этих аэродромов и завоевать господство в воздухе над каким-то районом, пусть даже локальным. То есть ни инструмент не был создан, мне кажется даже, он всю войну не был создан, какой-то адекватный инструмент, ни технически не были подготовлены бомбы какие-то специализированные. Эта лекция была задумана во многом для того, чтобы сказать, что история никого ничему не учит. То, что можно было сделать выводы и эффективно потом вести боевые действия – к сожалению, не было проанализировано, не материализовалось в выводы, наставления. Красная Армия потом, к сожалению, практически всю войну наступала на одни и те же грабли. И таких серьезных операция, подобных тем, что вело Люфтваффе, даже припомнить невозможно. Часто цитируются события Курской битвы, якобы там что-то было, но последние исследования показывают, что подготовительные вещи, когда в мае-июне проводились попытки налётов по уничтожению, с треском провалились и были сродни, например, попыткам 25 июня 1941 выбомбить финскую авиацию из боевых действий. То же самое: отсутствие серьезной целенаправленной разведки, специализированных боеприпасов, тактики нанесения ударов. Немцам надо отдать должное: они эту операцию продолжили, расширили, то есть 23–24–25 июня они выбомбили советскую авиацию в этой полосе, где-то 200–250 км. Это была последняя линия, потому что, как мы видели, конфигурация границы новой, в основном строились аэродромы на этих присоединённых территориях. И после этого, собственно говоря, у советских ВВС сложилась парадоксальная ситуация, они были вынуждены отступить в район Пскова, Смоленска, Могилёва, Проскурово, Киева и так далее. Отступление носило необратимый характер, огромные пространства были уже ничем не прикрыты, и немцы могли там делать что угодно. Советской авиации там уже не было. Буквально 26 числа началось перебазирование на еще более тыловую линию за 400–500 км от границы, а бои, в общем-то, еще велись. Львов взяли 30 июня, бои за Ригу были 27–28–29 июня, Минск, соответственно, тоже все знают, когда кольцо окружения в конце июня замкнули. Они лишились авиаподдержки, и всё из-за действий Люфтваффе. Это не связано с пораженческими настроениями, с нежеланием воевать, с отсутствием боевого духа, патриотизма. Ни в коем случае. Люди на местах делали всё что могли. Они бились до последней возможности, имея ту технику, ту подготовку. Многие погибли героической смертью. Большинство героев мы даже не знаем - того же самого Кривцова, который первым сбросил бомбы на немецкую территорию. Он погиб в 44-м командиром полка, он не был даже Героем Советского Союза. Тот же Ионов – его, к сожалению, арестовали 24 июня в большой группе авиационных командиров. Совершенно уникальная судьба у человека. Он был пилотом еще в Первую мировую войну, потом прошёл все ступени военной карьеры, командовал эскадрильей, бригадой очень долго, академию закончил, участвовал в Финской кампании начальником штаба 14-й армии ВВС, адекватнейшим образом действовал в приграничном сражении. У этого человека была чёткая направленность, чёткое понимание сути первой операции и вообще многих процессов. Его талант лежал даже не в области знаний, а в области военного искусства. Тем не менее,он был арестован и феврале 42-го расстрелян с большой группой командиров, хотя я считаю, что этот человек был достоин был стать маршалом авиации и командующим ВВС Красной Армии.

В заключение, может быть, добавлю ложку мёда в нашу невесёлую историю. Единственным местом, где советским ВВС удалось отстоять свои аэродромы, причем отстаивать их месяц целый – это Молдавия. В Молдавии действовали румыны, которые были совершенно не такие профессионалы, как их коллеги в Люфтваффе, плюс они не имели таких инструментов, как у Люфтваффе, то есть техническиой подготовки, боеприпасов, разведки и так далее. Первые вылеты румын были сродни советским. Румынские ВВС, выделенные для боевых действий, все упёрлись в аэродром Болгарика, это в районе Измаила, там базировался всего лишь один советский истребительный полк 67-й, и весь день румыны пытались бомбить этот полк, атаковать, и в итоге лишились больше десятка самолётов, реально подтверждённых сбитыми. При этом сам полк потерял мизер: в воздухе одного пилота с самолётом, 5 самолётов поврежденными и еще двух пилотов ранеными. То есть весь день полк отбивался от всех румынских ВВС, на самом деле, причем не дал ни малейшей возможности потомкам римских патрициев хоть что-то сделать. То есть все группы были рассеяны, разбиты, понесли потери при минимальнейших потерях РККА. Во многом – роль личности. Начальник штаба полка разработал тактику, этому есть подтверждение в документах и мемуарах – патрулирование большими группами над аэродромом. Он постоянно держал над аэродромом одну-две эскадрильи полностью укомплектованных, они сменяли друг друга, и прорваться к аэродрому могли только единичные группы самолётов, совершенно случайно, которые могли проскочить между патрулями. Вот такая история. Если бы 4-й авиакорпус Люфтваффе действовал не по частям Юго-Западного фронта в районе Черновиц, а наступал на Кишинёв, Одессу, думаю, исход был бы другой. А так это позволило советским частям в районе Измаила, Кишинёва, Одессы внести свою посильную лепту в начало победных действий.

НАЧАЛО ВЕЛИКОЙ ОТЕЧЕСТВЕННОЙ ВОЙНЫ

Канун войны. Весной 1941 г. приближение войны ощущалось всеми. Советская разведка почти ежедневно докладывала Сталину о планах Гитлера. Например, Рихард Зорге (советский разведчик в Японии), сообщал не только о переброске немецких войск, но и о сроках нападения Германии. Однако Сталин не верил этим донесениям, так как был уверен в том, что Гитлер не начнет войну с СССР до тех пор, пока сопротивляется Англия. Он считал, что столкновение с Германией может произойти не раньше лета 1942 г. Поэтому оставшееся время Сталин стремился использовать для подготовки к войне с максимальной выгодой. 5 мая 1941 г. он принял на себя полномочия Председателя Совнаркома. Не исключал он и возможности нанесения превентивного удара по Германии.

Шло сосредоточение огромного количества войск на границе с Германией. В то же время нельзя было дать немцам повода для обвинения в нарушении пакта о ненападении. Поэтому, несмотря на очевидную подготовку Германии к агрессии против СССР, Сталин лишь в ночь на 22 июня отдал приказ о приведении войск приграничных округов в боевую готовность. В войска эта директива поступила уже тогда, когда немецкая авиация бомбила советские города.

Начало войны. На рассвете 22 июня 1941 г. германская армия всей своей мощью обрушилась на советскую землю. Открыли огонь тысячи артиллерийских орудий. Авиация атаковала аэродромы, военные гарнизоны, узлы связи, командные пункты Красной Армии, крупнейшие промышленные объекты Украины, Белоруссии, Прибалтики. Началась Великая Отечественная война советского народа, продолжавшаяся 1418 дней и ночей.

Руководство страны не сразу поняло, что именно произошло. По-прежнему опасаясь провокаций со стороны немцев, Сталин даже в условиях начавшейся войны не хотел верить в случившееся. В новой директиве войскам он предписывал "разгромить врага", но "не переходить государственной границы" с Германией.

В полдень первого дня войны с обращением к народу выступил первый заместитель Председателя СНК, нарком иностранных дел СССР В. М. Молотов. Призвав советских людей дать решительный отпор врагу, он выразил уверенность в том, что страна отстоит свою свободу и независимость. Свое выступление Молотов закончил словами, ставшими программной установкой на все годы войны: "Наше дело правое. Враг будет разбит. Победа будет за нами".

В тот же день было объявлено о всеобщей мобилизации военнообязанных, введено военное положение в западных районах страны, были образованы Северный, Северо-Западный, Западный, Юго-Западный, Южный фронты. Для руководства ими 23 июня была создана Ставка Главного командования (позднее - Ставка Верховного Главнокомандования), в состав которой вошли И. В. Сталин, В. М. Молотов, С. К. Тимошенко, С. М. Буденный, К. Е. Ворошилов, Б. М. Шапошников и Г. К. Жуков. Верховным Главнокомандующим был назначен И. В. Сталин.

Война потребовала отказа от ряда демократических форм управления страной, предусмотренных Конституцией 1936 г.

30 июня вся полнота власти была сосредоточена в руках Государственного Комитета Обороны (ГКО), председателем которого стал Сталин. При этом деятельность конституционных органов власти продолжалась.

Силы и планы сторон. 22 июня в смертельной схватке столкнулись две крупнейшие к тому времени военные силы. Германия и выступившие на ее стороне Италия, Финляндия, Венгрия, Румыния, Словакия имели 190 дивизий против 170 советских. Численность противостоящих войск с обеих сторон была примерно равной и составляла в общей сложности около 6 млн. человек. Примерно равным с обеих сторон было и количество орудий и минометов (48 тыс. у Германии и союзников, 47 тыс. - у СССР). По численности танков (9,2 тысячи) и самолетов (8,5 тыс.) СССР превосходил Германию и ее союзников (4,3 тыс. и 5 тыс. соответственно).

С учетом опыта боевых действий в Европе план "Барбаросса" предусматривал ведение "молниеносной" войны против СССР на трех основных направлениях - на Ленинград (группа армий "Север"), Москву ("Центр") и Киев ("Юг"). В короткий срок при помощи главным образом танковых ударов, предполагалось разгромить основные силы Красной Армии и выйти на линию Архангельск - Волга - Астрахань.

Основу тактики РККА до войны составляла концепция ведения боевых действий "малой кровью, на чужой территории". Однако нападение гитлеровских армий заставило пересмотреть эти планы.

Неудачи Красной Армии летом - осенью 1941 года. Внезапность и мощь удара Германии были настолько велики, что уже через три недели оказались оккупированы Литва, Латвия, Белоруссия, значительная часть Украины, Молдавии и Эстонии. Враг продвинулся в глубь советской земли на 350-600 км. За короткий срок Красная Армия потеряла более 100 дивизий (три пятых всех войск западных приграничных округов). Были уничтожены или захвачены противником более 20 тыс. орудий и минометов, 3,5 тыс. самолетов (из них 1200 были уничтожены прямо на аэродромах в первый день войны), 6 тыс. танков, более половины складов материально-технического обеспечения. Основные силы войск Западного фронта оказались в окружении. Фактически в первые недели войны оказались разгромлены все силы "первого эшелона" Красной Армии. Казалось, военная катастрофа СССР неминуема.

Однако "легкой прогулки" для немцев (на что рассчитывали гитлеровские генералы, опьяненные победами в Западной Европе) не получилось. В первые недели войны только убитыми враг потерял до 100 тыс. человек (это превосходило все потери гитлеровской армии в предыдущих войнах), 40% танков, почти 1 тыс. самолетов. Тем не менее, немецкая армия продолжала сохранять решающий перевес сил.

Битва за Москву. Упорное сопротивление Красной Армии под Смоленском, Ленинградом, Киевом, Одессой, на других участках фронта не позволило немцам осуществить планы по захвату Москвы к началу осени. Лишь после окружения крупных сил (665 тыс. чел.) Юго-Западного фронта и захвата противником Киева немцы начали подготовку к захвату советской столицы. Эта операция получила название "Тайфун". Для ее реализации немецкое командование обеспечило на направлениях главных ударов значительное превосходство в живой силе (в 3-3,5 раза) и технике: танков - в 5-6 раз, артиллерии - в 4-5 раз. Подавляющим оставалось и господство германской авиации.

30 сентября 1941 г. началось генеральное наступление гитлеровцев на Москву. Им удалось не только прорвать оборону упорно сопротивлявшихся советских войск, но и окружить четыре армии западнее Вязьмы и две - южнее Брянска. В этих "котлах" попало в плен 663 тыс. человек. Однако окруженные советские войска продолжали сковывать до 20 дивизий противника. Для Москвы сложилась критическая ситуация. Бои шли уже в 80-100 км от столицы. Чтобы остановить продвижение немцев, спешно укреплялась Можайская линия обороны, подтягивались резервные войска. Срочно был отозван из Ленинграда Г. К. Жуков, назначенный командующим Западным фронтом.

Несмотря на все эти меры, к середине октября враг вплотную подо­шел к столице. В немецкие бинокли отлично просматривались башни Кремля. По решению ГКО началась эвакуация из Москвы правительственных учреждений, дипломатического корпуса, крупных промышленных предприятий, населения. На случай прорыва гитлеровцев все важнейшие объекты города должны были быть уничтожены. 20 октября в Москве было введено осадное положение.

Колоссальным напряжением сил, беспримерным мужеством и героизмом защитников столицы наступление немцев в первых числах ноября было остановлено. 7 ноября, как и прежде, на Красной площади состоялся военный парад, участники которого сразу же уходили на передовую линию фронта.

Однако в середине ноября наступление фашистов возобновилось с новой силой. Лишь упорное сопротивление советских воинов вновь спасло столицу. Особо отличилась 316-я стрелковая дивизия под командованием генерала И. В. Панфилова, в самый тяжелый первый день немецкого наступления отразившая несколько танковых атак. Легендарным стал подвиг группы панфиловцев во главе с политруком В. Г. Клочковым, надолго задержавшей более 30 танков противника. Всю страну облетели слова Клочкова, обращенные к воинам: "Велика Россия, а отступать некуда: позади - Москва!"

К концу ноября войска Западного фронта получили значительные подкрепления из восточных районов страны, что позволило 5-6 декабря 1941 г. начать контрнаступление советских войск под Москвой. В первые же дни Московской битвы были освобождены города Калинин, Солнечногорск, Клин, Истра. Всего же в ходе зимнего наступления советские войска разгромили 38 немецких дивизий. Враг был отброшен от Москвы на 100-250 км. Это было первое крупное поражение немецких войск в ходе всей Второй мировой войны.

Победа под Москвой имела огромное военное и политическое значение. Она развеяла миф о непобедимости гитлеровской армии и надежды фашистов на "молниеносную войну". Япония и Турция окончательно отказались от вступления в войну на стороне Германии. Был ускорен процесс создания Антигитлеровской коалиции.

НЕМЕЦКОЕ НАСТУПЛЕНИЕ 1942 года ПРЕДПОСЫЛКИ КОРЕННОГО ПЕРЕЛОМА

Ситуация на фронте весной 1942 года. Планы сторон. Победа под Москвой породила у советского руководства иллюзии относительно возможности быстрого разгрома немецких войск и окончания войны. В январе 1942 г. Сталин поставил перед Красной Армией задачу перехода в общее наступление. Эта задача была повторена и в других документах.

Единственным, кто выступил против одновременного наступления советских войск на всех трех главных стратегических направлениях, был Г. К. Жуков. Он справедливо полагал, что для этого нет подготовленных резервов. Однако под давлением Сталина Ставка все же приняла решение наступать. Распыление и без того скромных ресурсов (к этому времени Красная Армия потеряла до 6 млн. человек убитыми, ранеными, пленными) неизбежно должно было привести к неудаче.

Сталин полагал, что весной - летом 1942 г. немцы предпримут новое наступление на Москву, и приказал сосредоточить на западном направлении значительные резервные силы. Гитлер же, наоборот, считал стратегической целью предстоящей кампании широкомасштабное наступление на юго-западном направлении с целью прорыва обороны Красной Армии и овладения нижней Волгой и Кавказом. Для того чтобы скрыть свои истинные намерения, немцы разработали специальный план по дезинформации советского военного командования и политического руководства под кодовым названием "Кремль". Их замысел во многом удался. Все это имело тяжелые последствия для ситуации на советско-германском фронте в 1942 году.

Немецкое наступление летом 1942 года. Начало Сталинградской битвы. К весне 1942 г. перевес сил по-прежнему сохранялся на стороне германских войск. Прежде чем начать генеральное наступление на юго-восточном направлении, немцы решили полностью овладеть Крымом, где героическое сопротивление противнику продолжали оказывать защитники Севастополя и Керченского полуострова. Майское наступление фашистов закончилось трагедией: за десять дней были разгромлены войска Крымского фронта. Потери Красной Армии здесь составили 176 тыс. человек, 347 танков, 3476 орудий и минометов, 400 самолетов. 4 июля советские войска были вынуждены оставить город русской славы Севастополь.

В мае советские войска перешли в наступление в районе Харькова, однако потерпели жестокое поражение. Были окружены и уничтожены войска двух армий. Наши потери составили до 230 тыс. человек, более 5 тыс. орудий и минометов, 755 танков. Стратегическую инициативу вновь прочно захватило немецкое командование.

В конце июня германские войска устремились на юго-восток: заняли Донбасс и вышли к Дону. Создалась непосредственная угроза Сталинграду. 24 июля пал Ростов-на-Дону - ворота Кавказа. Только теперь Сталин понял истинную цель летнего наступления немцев. Но было уже слишком поздно что-либо менять. Опасаясь быстрой утраты всего советского Юга, 28 июля 1942 г. Сталин издал приказ № 227, в котором под угрозой расстрела запретил войскам покидать линию фронта без указания вышестоящего командования. Этот приказ вошел в историю войны под названием "Ни шагу назад!"

В начале сентября в разрушенном до основания Сталинграде завязались уличные бои. Но упорство и мужество советских защитников города на Волге сделали, казалось, невозможное - к середине ноября наступательные возможности немцев окончательно иссякли. К этому времени в боях за Сталинград они потеряли почти 700 тыс. убитыми и ранеными, свыше 1 тыс. танков и свыше 1,4 тыс. самолетов. Немцы не только не смогли занять город, но и перешли к обороне.

Оккупационный режим. К осени 1942 г. германским войскам удалось захватить большую часть Европейской территории СССР. В занятых ими городах и селах был установлен жесткий оккупационный режим. Главными целями Германии в войне против СССР было уничтожение Советского государства, превращение Советского Союза в аграрно-сырьевой придаток и источник дешевой рабочей силы для "третьего рейха".

На оккупированных территориях были ликвидированы прежние органы управления. Вся полнота власти принадлежала военному командованию германской армии. Летом 1941 г. были введены специальные суды, которым предоставлялось право выносить смертные приговоры за неповиновение оккупантам. Создавались лагеря смерти для военнопленных и тех советских людей, которые саботировали решения немецких властей. Повсюду оккупанты устраивали показательные казни партийных и советских активистов, участников подполья.

Всех граждан оккупированных территорий в возрасте от 18 до 45 лет коснулась трудовая мобилизация. Они должны были работать по 14-16 часов в сутки. Сотни тысяч советских людей были направлены на принудительные работы в Германию.

В плане "Ост", разработанном гитлеровцами еще до войны, содержалась программа "освоения" Восточной Европы. Согласно этому плану предполагалось уничтожить 30 млн. русских, а остальных превратить в рабов и переселить в Сибирь. За годы войны на оккупированных территориях СССР гитлеровцы уничтожили около 11 млн. человек (в том числе около 7 млн. мирных жителей и около 4 млн. военнопленных).

Партизанское и подпольное движение. Угроза физической расправы не останавливала советских людей в борьбе с врагом не только на фронте, но и в тылу. Советское подпольное движение возникло уже в первые недели войны. В местах, подвергшихся оккупации, нелегально действовали партийные органы.

За годы войны было сформировано более 6 тыс. партизанских отрядов, в которых сражались более 1 млн. человек. В их рядах действовали представители большинства народов СССР, а также граждане других стран. Советские партизаны уничтожили, ранили и взяли в плен более 1 млн. вражеских солдат и офицеров, представителей оккупационной администрации, вывели из строя более 4 тыс. танков и бронемашин, 65 тыс. автомашин и 1100 самолетов. Они разрушили и повредили 1600 железнодорожных мостов, пустили под откос свыше 20 тыс. железнодорожных эшелонов. Для координации действий партизан в 1942 г. был создан Центральный штаб партизанского движения во главе с П. К. Пономаренко.

Герои-подпольщики действовали не только против войск противника, но и приводили в исполнение смертные приговоры гитлеровским палачам. Легендарный разведчик Н. И. Кузнецов уничтожил главного судью Украины Функа, вице-губернатора Галиции Бауэра, похитил командующего карательными войсками Германии на Украине генерала Ильгена. Генеральный комиссар Белоруссии Кубе был взорван подпольщицей Е. Мазаник прямо в постели в собственной резиденции.

За годы войны государство наградило орденами и медалями более 184 тыс. партизан и подпольщиков. 249 из них были удостоены звания Героя Советского Союза. Легендарные командиры партизанских соединений С. А. Ковпак и А. Ф. Федоров представлялись к этой награде дважды.

Образование Антигитлеровской коалиции. С самого начала Великой Отечественной войны о поддержке Советского Союза объявили Великобритания и США. Премьер-министр Англии У. Черчилль, выступая по радио 22 июня 1941 г., заявил: "Опасность для России является нашей опасностью и опасностью США, так же как дело каждого русского, борющегося за свою землю и дом, является делом свободных людей и свободных народов в любой части земного шара".

В июле 1941 г. было подписано соглашение между СССР и Великобританией о совместных действиях в вой­не против Гитлера, а в начале августа правительство США объявило об экономической и военно-технической помощи Советскому Союзу "в борьбе против вооруженной агрессии". В сентябре 1941 г. в Москве прошла первая конференция представителей трех держав, на которой были обсуждены вопросы расширения военно-технической помощи Великобритании и США Советскому Союзу. После вступления США в войну против Японии и Германии (декабрь 1941 г.) их военное сотрудничество с СССР еще более расширилось.

1 января 1942 г. в Вашингтоне представители 26 государств подписали декларацию, в которой обязались использовать все свои ресурсы для борьбы с общим врагом и не заключать сепаратного мира. Подписанный в мае 1942 г. договор о союзе СССР и Великобритании и в июне - соглашение с США о взаимной помощи окончательно оформили военный союз трех стран.

Итоги первого периода войны. Первый период Великой Отечественной войны, длившийся с 22 июня 1941 г. по 18 ноября 1942 г. (до перехода советских войск в контрнаступление под Сталинградом), имел большое историческое значение. Советский Союз выдержал военный удар такой силы, какой не смогла бы выдержать в то время ни одна другая страна.

Мужество и героизм советских людей сорвали гитлеровские планы "молниеносной войны". Несмотря на тяжелые поражения в течение первого года борьбы с Германией и ее союзниками, Красная Армия показала свои высокие боевые качества. К лету 1942 г. в основном завершился перевод экономики страны на военный лад, что закладывало главную предпосылку для коренного перелома в ходе войны. На этом этапе оформилась Антигитлеровская коалиция, обладавшая огромны­ми военными, экономическими и людскими ресурсами.

Что необходимо знать по этой теме:

Социально-экономическое и политическое развитие России в начале XX в. Николай II.

Внутренняя политика царизма. Николай II. Усиление репрессий. "Полицейский социализм".

Русско-японская война. Причины, ход, результаты.

Революция 1905 - 1907 гг. Характер, движущие силы и особенности русской революции 1905-1907 гг. этапы революции. Причины поражения и значение революции.

Выборы в Государственную думу. I Государственная дума. Аграрный вопрос в Думе. Разгон Думы. II Государственная дума. Государственный переворот 3 июня 1907 г.

Третьеиюньская политическая система. Избирательный закон 3 июня 1907 г. III Государственная дума. Расстановка политических сил в Думе. Деятельность Думы. Правительственный террор. Спад рабочего движения в 1907-1910 гг.

Столыпинская аграрная реформа.

IV Государственная дума. Партийный состав и думские фракции. Деятельность Думы.

Политический кризис в России накануне войны. Рабочее движение летом 1914 г. Кризис верхов.

Международное положение России в начале XX в.

Начало первой мировой войны. Происхождение и характер войны. Вступление России в войну. Отношение к войне партий и классов.

Ход военных действий. Стратегические силы и планы сторон. Итоги войны. Роль Восточного фронта в первой мировой войне.

Экономика России в годы первой мировой войны.

Рабочее и крестьянское движение в 1915-1916 гг. Революционное движение в армии и на флоте. Рост антивоенных настроений. Формирование буржуазной оппозиции.

Pусская культура XIX - начала XX в.

Обострение социально-политических противоречий в стране в январе-феврале 1917 г. Начало, предпосылки и характер революции. Восстание в Петрограде. Образование Петроградского Совета. Временный комитет Государственной думы. Приказ N I. Образование Временного правительства. Отречение Николая II. Причины возникновения двоевластия и его сущность. Февральский переворот в Москве, на фронте, в провинции.

От Февраля к Октябрю. Политика Временного правительства в отношении войны и мира, по аграрному, национальному, рабочему вопросам. Отношения между Временным правительством и Советами. Приезд В.И.Ленина в Петроград.

Политические партии (кадеты, эсеры, меньшевики, большевики): политические программы, влияние в массах.

Кризисы Временного правительства. Попытка военного переворота в стране. Рост революционных настроений в массах. Большевизация столичных Советов.

Подготовка и проведение вооруженного восстания в Петрограде.

II Всероссийский съезд Советов. Решения о власти, мире, земле. Формирование органов государственной власти и управления. Состав первого Советского правительства.

Победа вооруженного восстания в Москве. Правительственное соглашение с левыми эсерами. Выборы в Учредительное собрание, его созыв и разгон.

Первые социально-экономические преобразования в области промышленности, сельского хозяйства, финансов, рабочего и женского вопросов. Церковь и государство.

Брестский мирный договор, его условия и значение.

Хозяйственные задачи советской власти весной 1918 г. Обострение продовольственного вопроса. Введение продовольственной диктатуры. Рабочие продотряды. Комбеды.

Мятеж левых эсеров и крах двухпартийной системы в России.

Первая Советская Конституция.

Причины интервенции и гражданской войны. Ход военных действий. Человеческие и материальные потери периода гражданской войны и военной интервенции.

Внутренняя политика советского руководства в годы войны. "Военный коммунизм". План ГОЭЛРО.

Политика новой власти в отношении культуры.

Внешняя политика. Договоры с пограничными странами. Участие России в Генуэзской, Гаагской, Московской и Лозаннской конференциях. Дипломатическое признание СССР основными капиталистическими странами.

Внутренняя политика. Социально-экономический и политический кризис начала 20-х годов. Голод 1921-1922 гг. Переход к новой экономической политике. Суть НЭПа. НЭП в области сельского хозяйства, торговли, промышленности. Финансовая реформа. Восстановление экономики. Кризисы в период НЭПа и его свёртывание.

Проекты создания Союза ССР. I съезд Советов СССР. Первое правительство и Конституция СССР.

Болезнь и смерть В.И.Ленина. Внутрипартийная борьба. Начало формирования режима власти Сталина.

Индустриализация и коллективизация. Разработка и осуществление первых пятилетних планов. Социалистическое соревнование - цель, формы, лидеры.

Формирование и укрепление государственной системы управления экономикой.

Курс на сплошную коллективизацию. Раскулачивание.

Итоги индустриализации и коллективизации.

Политическое, национально-государственное развитие в 30-е годы. Внутрипартийная борьба. Политические репрессии. Формирование номенклатуры как слоя управленцев. Сталинский режим и конституция СССР 1936 г.

Советская культура в 20-30-е гг.

Внешняя политика второй половины 20-х - середины 30-х годов.

Внутренняя политика. Рост военного производства. Чрезвычайные меры в области трудового законодательства. Меры по решению зерновой проблемы. Вооруженные силы. Рост численности Красной Армии. Военная реформа. Репрессии против командных кадров РККА и РККФ.

Внешняя политика. Пакт о ненападении и договор о дружбе и границах между СССР и Германией. Вхождение Западной Украины и Западной Белоруссии в СССР. Советско-финская война. Включение республик Прибалтики и других территорий в состав СССР.

Периодизация Великой Отечественной войны. Начальный этап войны. Превращение страны в военный лагерь. Военные поражения 1941-1942 гг. и их причины. Основные военные события. Капитуляция фашистской Германии. Участие СССР в войне с Японией.

Советский тыл в годы войны.

Депортация народов.

Партизанская борьба.

Человеческие и материальные потери в ходе войны.

Создание антигитлеровской коалиции. Декларация объединенных наций. Проблема второго фронта. Конференции "Большой тройки". Проблемы послевоенного мирного урегулирования и всестороннего сотрудничества. СССР и ООН.

Начало "холодной войны". Вклад СССР в создание "социалистического лагеря". Образование СЭВ.

Внутренняя политика СССР в середине 40-х - начале 50-х годов. Восстановление народного хозяйства.

Общественно-политическая жизнь. Политика в области науки и культуры. Продолжение репрессий. "Ленинградское дело". Кампания против космополитизма. "Дело врачей".

Социально-экономическое развитие советского общества в середине 50-х - первой половине 60-х годов.

Общественно-политическое развитие: XX съезд КПСС и осуждение культа личности Сталина. Реабилитация жертв репрессий и депортаций. Внутрипартийная борьба во второй половине 50-х годов.

Внешняя политика: создание ОВД. Ввод советских войск в Венгрию. Обострение советско-китайских отношений. Раскол "социалистического лагеря". Советско-американские отношения и Карибский кризис. СССР и страны "третьего мира". Сокращение численности вооруженных сил СССР. Московский договор об ограничении ядерных испытаний.

СССР в середине 60-х - первой половине 80-х годов.

Социально-экономическое развитие: экономическая реформа 1965 г.

Нарастание трудностей экономического развития. Падение темпов социально-экономического роста.

Конституция СССР 1977 г.

Общественно-политическая жизнь СССР в 1970-е - начале 1980 гг.

Внешняя политика: договор о нераспространении ядерного оружия. Закрепление послевоенных границ в Европе. Московский договор с ФРГ. Совещание по безопасности и сотрудничеству в Европе (СБСЕ). Советско-американские договоры 70-х годов. Советско-китайские отношения. Ввод советских войск в Чехословакию и Афганистан. Обострение международной напряженности и СССР. Усиление советско-американского противостояния в начале 80-х годов.

СССР в 1985-1991 гг.

Внутренняя политика: попытка ускорения социально-экономического развития страны. Попытка реформирования политической системы советского общества. Съезды народных депутатов. Избрание Президента СССР. Многопартийность. Обострение политического кризиса.

Обострение национального вопроса. Попытки реформирования национально-государственного устройства СССР. Декларация о государственном суверенитете РСФСР. "Новоогаревский процесс". Распад СССР.

Внешняя политика: советско-американские отношения и проблема разоружения. Договоры с ведущими капиталистическими странами. Вывод советских войск из Афганистана. Изменение отношений со странами социалистического содружества. Распад Совета Экономической Взаимопомощи и Организации Варшавского договора.

Российская Федерация в 1992-2000 гг.

Внутренняя политика: "Шоковая терапия" в экономике: либерализация цен, этапы приватизации торгово-промышленных предприятий. Падение производства. Усиление социальной напряженности. Рост и замедление темпов финансовой инфляции. Обострение борьбы между исполнительной и законодательной властью. Роспуск Верховного Совета и съезда народных депутатов. Октябрьские события 1993 г. Упразднение местных органов Советской власти. Выборы в Федеральное собрание. Конституция РФ 1993 г. Формирование президентской республики. Обострение и преодоление национальных конфликтов на Северном Кавказе.

Парламентские выборы 1995 г. Президентские выборы 1996 г. Власть и оппозиция. Попытка возвращения к курсу либеральных реформ (весна 1997 г.) и ее неудача. Финансовый кризис августа 1998 г.: причины, экономические и политические последствия. "Вторая чеченская война". Парламентские выборы 1999 г. и досрочные президентские выборы 2000 г. Внешняя политика: Россия в СНГ. Участие российских войск в "горячих точках" ближнего зарубежья: Молдавия, Грузия, Таджикистан. Отношения России со странами дальнего зарубежья. Вывод российских войск из Европы и стран ближнего зарубежья. Российско-американские договоренности. Россия и НАТО. Россия и Совет Европы. Югославские кризисы (1999-2000 гг.) и позиция России.

• Данилов А.А., Косулина Л.Г. История государства и народов России. ХХ век.

В памяти наших людей этот день останется не как обычный день лета, а как день начала самой страшной и кровопролитной войны в истории страны и в мировой истории.
Реальные фотографии июня 1941 года.

3. Герой обороны Брестской крепости командир 44-го стрелкового полка 42-й стрелковой дивизии майор Петр Михайлович Гаврилов (1900 - 1979).

П.М. Гаврилов с 22 июня по 23 июля 1941 руководил обороной Восточного форта Брестской крепости. Ему удалось сплотить вокруг себя всех уцелевших бойцов и командиров разных частей и подразделений, закрыть наиболее уязвимые места для прорыва врага. До 30 июня гарнизон форта оказывал организованное сопротивление, стойко отражая бесчисленные атаки врага и не давая ему ворваться в форт. После применения врагом авиабомб повышенной мощности и разрушения ими части строений форта немцам удалось ворваться в форт и пленить большинство его защитников.

С начала июля майор Гаврилов с уцелевшими бойцами перешёл к тактике внезапных вылазок и нападений на противника. 23 июля 1941 года от взрыва снаряда в каземате получил тяжелое ранение и в бессознательном состоянии был пленен. Годы войны провёл в гитлеровских концлагерях Хаммельбурга и Ревенсбурга, испытав все ужасы плена. Освобожден советскими войсками в мае 1945 года в концлагере Маутхаузен. Прошел спецпроверку и был восстановлен в воинском звании. Но при этом был исключен из партии ввиду утраты партбилета и пребывания в плену, что сыграло негативную роль в его дальнейшей судьбе. С осени 1945 года - начальник советского лагеря для японских военнопленных в Сибири на строительстве железной дороги Абакан-Тайшет. В июне 1946 года уволен в запас.

В 1955 году наконец нашел жену и сына, с которыми расстался под бомбами в первый час войны. В 1956 году вышла в свет книга С.С. Смирнова «Брестская крепость», основанная на фактическом материале. Это событие благоприятно отразилось на судьбе Гаврилова. Его восстановили в партии и он был представлен к высшей награде страны.

30 января 1957 года за образцовое выполнение воинского долга при обороне Брестской крепости в 1941 году и проявленные при этом мужество и героизм Гаврилову Петру Михайловичу присвоено звание Героя Советского Союза с вручением ордена Ленина и медали «Золотая Звезда».

5. Город Молотовск в час объявления войны. Место съемки: Молотовск. Время съемки: 22.06.1941.

Вид на Беломорский проспект Молотовска (ныне Северодвинска Архангельской области) в час объявления войны. Вдалеке видно скопление людей перед городским Домом Советов, где записывали первых добровольцев. Фотография сделана из дома №17 Беломорского проспекта.

Воскресным утром 22 июня 1941 года в Молотовске проводился комсомольско-молодежный кросс. В полдень прозвучало выступление В. Молотова, в котором он официально сообщил о вероломном нападении Германии. Выступление было повторено несколько раз. Некоторое время спустя прозвучали Указы Президиума Верховного Совета СССР, объявившие мобилизацию военнообязанных 1905-1918 годов рождения по Архангельскому военному округу и вводившие военное положение в Архангельской области. К вечеру в Молотовске был развернут мобилизационный пункт. За первые три дня его работы помимо военнообязанных прибыло 318 добровольцев.

Город был заложен всего за пять лет до начала войны, но его вклад в общую Победу был значительным. Свыше 14 тысяч молотовчан ушло на фронт, свыше 3,5 тысяч полегли на полях сражений. В городе были сформированы 296-й запасной лыжный полк, 13-я отдельная лыжная бригада, 169-я курсантская стрелковая бригада. В Молотовске действовал порт стратегического назначения по приему конвоев с ленд-лизом. В городе были собраны 741 тысяча рублей на танковую колонну «Архангельский колхозник», 150 тысяч рублей на авиаэскадрилью «Молотовский рабочий», 3350 тысяч рублей по двум денежно-вещевым лотереям, на 17 тысяч рублей реализован заем, к февралю 1942 года собрано 1740 тысяч рублей наличными и 2600 тысяч облигациями в фонд обороны. К 1 октября 1941 года от молотовчан поступило 9920 вещей для отправки на фронт, массовый характер имела отправка подарков бойцам РККА. В городе разместились три эвакогоспиталя Карельского фронта (№ 2522, 4870 и 4871). Зимой 1942 года по «дороге жизни» в город прибыла часть коллектива ленинградского театра имени Ленинского комсомола, всего принято свыше 300 человек эвакуированных. В течение всей войны молотовский завод №402 строил большие охотники за подводными лодками проекта 122А, достраивал подводные лодки типа «М» и «С», ремонтировал советские и иностранные суда, выпустил 122 262 бронебойных снаряда, 44 375 фугасных авиабомб, 2027 комплектов морских тралов.

Источник: Северодвинский городской краеведческий музей.

9. Старшая медсестра хирургического отделения госпиталя Брестской крепости Прасковья Леонтьевна Ткачева с женами и детьми командиров РККА в окружении немецких солдат.Время съемки: 25-26.06.1941.

11. Советские плавающие танки Т-38, разбитые в Брестской крепости. Место съемки: Брест, Белоруссия, СССР. Время съемки: июнь-июль 1941

На переднем плен машина выпуска 1937 года с бронекорпусом и башней производства Подольского завода имени Орджоникидзе. На втором плане еще один танк Т-38. Танки находятся на территории цитадели рядом с Белым дворцом. Там же располагалась боевая техника 75-го отдельного разведывательного батальона 6-й стрелковой дивизии 28-го стрелкового корпуса 4-й армии Западного фронта, автобронепарк которого находился на берегу у развилки реки Мухавец.

12. Немецкие огневые точки в Брестской крепости. Время съемки: 22.06.1941

После провала внезапного захвата Брестской крепости немцам пришлось окапываться. Фото сделано на Северном, либо Южном острове.

14. Запись добровольцев в Красную армию в Октябрьском райвоенкомате Москвы. Дежурный Октябрьского райвоенкомата П.Н. Громов читает заявление добровольца М.М. Григорьева.

Место съемки: Москва. Время съемки: 23.06.1941.

16. Советский легкий танк БТ-7, уничтоженный 23 июня 1941 года во время боя в районе Алитуса. Место съемки: Литва, СССР. Время съемки: июнь-июль 1941.

Машина из состава 5-й танковой дивизии 3-го механизированного корпуса 11-й армии Северо-Западного фронта. На втором плане подбитый немецкий танк Pz.Kpfw. IV Ausf. E из 7-й танковой дивизии 39-го моторизованного корпуса 3-й танковой группы генерала Гота.

19. Командир звена 145-го истребительного авиаполка старший лейтенант Виктор Петрович Миронов (1918-1943) у истребителя И-16.

В.П. Миронов в РККА с 1937 г. После окончания в 1939 г. Борисоглебского ВАУЛ был направлен в 145-й ИАП. Участник советско-финляндской войны.

Участник Великой Отечественной войны с первых дней.
К сентябрю 1941 года командир звена 145-го ИАП, старший лейтенант Миронов совершил 127 боевых вылетов, в 25 воздушных боях лично сбил 5 вражеских самолетов. Бомбово-штурмовыми ударами нанес большой урон живой силе и технике противника.
6 июня 1942 г. удостоен звания Героя Советского Союза.
С ноября 1942 г. – в составе 609-го ИАП, командир 2-й АЭ. До февраля 1943 г. совершил 356 боевых вылетов, сбил 10 вражеских самолётов лично и 15 - в группе.

20. Бойцы и командиры Красной Армии осматривают захваченный немецкий танк Flammpanzer II. Время съемки: июль-август 1941.

Бойцы и командиры Красной Армии осматривают захваченный огнеметный танк Flammpanzer II на Западном направлении. На надгусеничной полке расположена установка дымовых гранатомётов. К 22 июня 1941 года огнеметными танками Flammpanzer II были укомплектованы 100-й и 101-й огнемётные танковые батальоны вермахта.

22. Герой Советского Союза старший лейтенант Михаил Петрович Галкин (12.02.1917 – 21.07.1942).

Родился на прииске Кочкарь Челябинской области, в семье рабочего. Окончил рабфак, работал слесарем. С 1936 года в рядах Красной Армии. В 1937 году окончил Ворошиловградскую военную авиационную школу пилотов. Участник Советско-Финской войны 1939 - 1940 годов. Совершил 82 боевых вылета. В мае 1940 года награждён орденом Красной Звезды.

С 1941 года лейтенант М. П. Галкин в действующей армии. Сражался на Южном, Юго-Западном и Волховском фронтах. По август 1941 года служил в составе 4-го ИАП, летал на И-153 и И-16. В начале августа 1941 года на Крымском перешейке в одном из воздушных боёв был тяжело ранен. К августу 1941 года командир звена 4-го истребительного авиационного полка (20-я смешанная авиационная дивизия, 9-я армия, Южный фронт) лейтенант М. П. Галкин совершил 58 боевых вылетов, провёл 18 воздушных боёв, сбил 5 самолётов противника.

С февраля по июль 1942 года воевал в 283-м ИАП, где летал на Як-7. В январе 1942 года направлен в Новосибирск на инструкторскую работу. 27 марта 1942 года за мужество и воинскую доблесть, проявленные в боях с врагами, удостоен звания Героя Советского Союза. С июня 1942 года сражался на Волховском фронте в состав 283-го ИАП, где летал на Як-7. Одержал ещё несколько побед.

21 июля 1942 года погиб в воздушном бою в районе Кириши. Похоронен в братской могиле в поселке городского типа Будогощь Киришского района Ленинградской области.
Награжден орденами: Ленина, Красного Знамени, Красной Звезды. Его именем названы улица и средняя школа в городе Пласт Челябинской области. В городе Пласт на аллее Героев и посёлке городского типа Будогощь установлен бюст.

23. Советский тяжелый танк КВ-2 из 6-го танкового полка 3-й танковой дивизии 1-го механизированного корпуса Северо-Западного фронта, подбитый 5 июля 1941 года в бою за город Остров. Место съемки: Псковская область. Время съемки: июнь-август 1941.

Машина выпуска июня 1941 года, серийный № Б-4754. В сохранившихся актах на списание о танке КВ-2 №4754 говорилось следующее: «Танк был подбит – перебита гусеница, которая свалилась. Снарядом пробита боковая бронь трансмиссии и повреждены тяги управления и бортовые фрикционы, движение танка было невозможно. Так как подбитые и горевшие танки забили проездную часть моста, отход был невозможен ввиду подбитого управления танка и свалившийся гусеницы, и танку не было возможности развернуться. Командир батальона дал приказание выйти из танка, а сам остался в машине для выведения танка из строя. Дальнейшая судьба капитана Русанова до сих пор не известна, остальной экипаж вернулся в часть. Поле боя немедленно было занято противником и эвакуация оставшейся машины с поля боя стала невозможна.»

Экипаж танка: командир машины капитан Русанов, механик-водитель Живоглядов, командир орудия Осипов, радист Волчков, заряжающий Ханцевич.

24. Командир 1-ой эскадрильи 6-го гвардейского истребительного авиаполка ВВС Черноморского флота Михаил Васильевич Авдеев (15.09.1913 - 22.06.1979) рядом со своим истребителем Як-1. Время съемки: 1942.

С июня 1941 года принимал участие в боях Великой Отечественной войны. Всю войну провоевал в 8-м истребительном авиаполку, который в апреле 1942 года был переименован в 6-й гвардейский истребительный авиационный полк. Сначала был заместителем командира эскадрильи, с января 1942 года стал командиром эскадрильи а с апреля 1943 по ноябрь 1944 командовал полком. К июню 1942 года Михаил Авдеев сделал более трёхсот боевых вылетов, в 63 воздушных боях сбил 9 самолетов противника, а также нанёс значительный урон войскам противника штурмовыми ударами.

Указом № 858 Президиума Верховного Совета СССР от 14 июня 1942 года за образцовое выполнение боевых заданий командования на фронте борьбы с немецко-фашистскими захватчиками и проявленные при этом мужество и героизм гвардии капитану Авдееву Михаилу Васильевичу присвоено звание Героя Советского Союза с вручением ордена Ленина и медали «Золотая Звезда».

25. Взорванный в лесу брошенный советский гусеничный тягач СТЗ-5-НАТИ. За тягачом стоит брошенный тяжелый танк КВ-2 выпуска мая - июня 1941 года из одной из танковых дивизий 7-го механизированного корпуса Западного фронта.

Место съемки: Белоруссия, СССР
Время съемки: лето 1941.

26. Командир эскадрильи 788-го истребительного авиационного полка ПВО капитан Николай Александрович Козлов (1917 - 2005).

В июне-сентябре 1941 г. Н.А. Козлов – заместитель командира авиаэскадрильи 162-го истребительного авиационного полка. Воевал на Западном (июнь 1941) и Брянском (август-сентябрь 1941) фронтах. Участвовал в оборонительных боях в Белоруссии и на брянском направлении. 24 сентября 1941 года таранным ударом своего истребителя МиГ-3 сбил немецкий бомбардировщик Ю-88. Во время тарана был тяжело ранен в левую ногу, приземлился на парашюте. До декабря 1941 года находился на излечении в госпитале в городе Ульяновск.

В феврале-июле 1942 – заместитель командира авиаэскадрильи 439-го истребительного авиационного полка ПВО, в июле-сентябре 1942 – командир авиаэскадрильи 788-го истребительного авиационного полка ПВО. Воевал в составе Сталинградского района ПВО (апрель-сентябрь 1942). Осуществлял воздушное прикрытие военных объектов городов Сталинград (ныне Волгоград), участвовал в Сталинградской битве. 25 мая 1942 года в районе города Морозовск (Ростовская область) совершил второй таран, сбив немецкий бомбардировщик Ю-88. Совершил вынужденную посадку на своем истребителе МиГ-3 и был легко ранен. Несколько дней провел в госпитале в Сталинграде.

В октябре 1942 – сентябре 1943 – командир авиаэскадрильи 910-го истребительного авиационного полка ПВО. Воевал в составе Воронежско-Борисоглебского (октябрь 1942 – июнь 1943) и Воронежского (июнь-июль 1943) районов ПВО, Западного фронта ПВО (июль-сентябрь 1943). Осуществлял воздушное прикрытие железнодорожных узлов в Воронежской области, участвовал в Курской битве.

За мужество и героизм, проявленные в боях с немецко-фашистскими захватчиками, Указом Президиума Верховного Совета СССР от 14 февраля 1943 года капитану Козлову Николаю Александровичу присвоено звание Героя Советского Союза с вручением ордена Ленина и медали «Золотая Звезда».

С августа 1943 – командир 907-го истребительного авиационного полка ПВО. Воевал в составе Западного (август 1943 – апрель 1944) и Северного (апрель-октябрь 1944) фронтов ПВО. Осуществлял воздушное прикрытие прифронтовых коммуникаций во время битвы за Днепр, освобождения Правобережной Украины, Корсунь-Шевченковской, Белорусской и Берлинской операций.

Всего за время войны совершил 520 боевых вылетов на истребителях И-16, МиГ-3, Як-1, Як-7Б и Ла-5, в 127 воздушных боях сбил лично 19 и в составе группы 3 самолета противника.

27. Советские танки КВ-2 и Т-34, застрявшие во время преодоления ручья Майданский. Место съемки: Львовская область, Украина. Время съемки: 25.06.1941.

Тяжелый танк КВ-2 и средний танк Т-34 образца 1940 года с пушкой Л-11 из, предположительно, 16-го танкового полка 8-й танковой дивизии 4-го механизированного корпуса РККА, застрявшие, а затем подбитые 23 июня 1941 года во время преодоления ручья Майданский. Танки вели бой в районе села Старый Майдан Радеховского района Львовской области Украины.

28. Немецкие солдаты рассматривают советский танк КВ-2, застрявший в ручье Майданский. Место съемки: Львовская область, Украина. Время съемки: 23-29.06.1941

Тяжелый танк КВ-2 из, предположительно, 16-го танкового полка 8-й танковой дивизии 4-го механизированного корпуса РККА, застрявший, а затем подбитый 23 июня 1941 года во время преодоления ручья Майданский. Танки вели бой в районе села Старый Майдан Радеховского района Львовской области Украины. Видно, что машина находилась под огнем противотанковой артиллерии.

29. Командир звена 2-го гвардейского авиаполка ВВС Северного флота старший лейтенант Владимир Павлович Покровский (1918 - 1998).

В.П. Покровский участник Великой Отечественной войны с июня 1941 года, сначала в составе 72-го смешанного, с октября 1941 - в составе 78-го истребительного авиаполков Северного флота, а затем - опять 72-го смешанного (затем 2-й гвардейский смешанный) авиаполка. 26 декабря 1942 года при защите союзного конвоя сбил немецкий истребитель, но и сам был сбит. Выбросился на парашюте и был спасен из вод Кольского залива моряками союзников. К маю 1943 года В.П. Покровский совершил 350 боевых вылетов, провел 60 воздушных боёв, лично сбил 13 самолетов и в группе - 6 самолётов противника.

За образцовое выполнение заданий командования на фронте борьбы с немецкими захватчиками и проявленные при этом отвагу и геройство, Указом Президиума Верховного Совета СССР от 24 июля 1943 года гвардии капитану Покровскому Владимиру Павловичу присвоено звание Героя Советского Союза с вручением ордена Ленина и медали «Золотая Звезда».

С лета 1943 года - командир учебной эскадрильи на курсах командиров звеньев ВВС ВМФ.

30. Немецкий солдат позирует на танке Т-34 подбитом на дороге в районе Дубно

Танк Т-34 танк с пушкой Л-11 выпуска октября 1940 года. Заводской № 682-35. Танк принадлежал 12-й танковой дивизии 8-го механизированного корпуса 26-й армии Юго-Западного фронта. Подбит в районе Дубно, возможно юго-восточный въезд в Дубно. Согласно набписи на правом борту, танк подбит солдатами 111-й пехотной дивизии и полка «Герман Геринг». Предположительно, танк был подбит 29 июня 1941 года.

31. Советский танк Т-34, подбитый у дороги в районе Дубно.

Советский средний танк Т-34 с пушкой Л-11 выпуска октября 1940 года, подбитый у дороги в районе юго-восточного въезда в Дубно. Заводской номер танка – 682-35. Машина принадлежала 12-й танковой дивизии 8-го механизированного корпуса 26-й армии Юго-Западного фронта. Согласно автографу на правом борту, танк подбит солдатами 111-й пехотной дивизии и полка «Герман Геринг». Возможно, танк был подбит 29 июня 1941 года. На втором плане, справа на снимке, виден подбитый танк Т-26. С данного ракурса, виден ещё один подбитый танк Т-26. Та же машина в другом ракурсе с погибшим танкистом.

32. Подбитый на дороге советский танк Т-34 и погибший советский танкист

Подбитый на дороге советский танк Т-34 и погибший советский танкист рядом с ним. Танк Т-34 танк с пушкой Л-11 выпуска октября 1940 года. Заводской № 682-35. Танк принадлежал 12-й танковой дивизии 8-го механизированного корпуса 26-й армии Юго-Западного фронта. Подбит в районе Дубно, возможно юго-восточный въезд в Дубно. Согласно автографу на правом борту, подбит солдатами 111-й пехотной дивизии и полка «Герман Геринг». Возможно, танк был подбит 29 июня 1941 года. На середине дороги лежит люк механика-водителя.

33. Герой Советского Союза летчик 3-й эскадрильи 158-го истребительного авиаполка ПВО младший лейтенант Михаил Петрович Жуков (1917-1943) позирует фотографу у своего истребителя И-16.

М.П. Жуков в составе полка с октября 1940 г. Первый боевой вылет совершил 22 июня 1941 г. 29 июня 1941 г. в своем третьем боевом вылете таранным ударом уничтожил бомбардировщик Юнкерс Ю-88.

Воевал в небе Ленинграда, сопровождал транспортные самолеты, прикрывал порты на Ладожском озере, Волховскую ГЭС. Был ранен. В конце 1941 г. освоил истребитель P-40E.

12 января 1943 г. М.П. Жуков (к тому времени старший лейтенант, командир звена 158-го ИАП) погиб в воздушном бою в районе поселка Московская Дубровка. Всего совершил 286 боевых вылетов, провел 66 воздушных боев, сбил 9 вражеских самолетов лично и 5 - в группе.

34. Ленинградцы на проспекте 25-го Октября (в настоящее время Невский проспект) у заколоченной витрины «Елисеевского магазина» (официальное название «Гастроном № 1 «Центральный»).

На досках размещены «Окна ТАСС», впервые появившиеся в Ленинграде именно в витринах гастронома 24 июня 1941 года.

35. Герой Советского Союза капитан Алексей Николаевич Катрич (1917 - 2004).

А.Н. Катрич в 1938 году окончил Чугуевское военное авиационное училище летчиков. Служил в ВВС летчиком истребительного авиаполка (в Московском военном округе). Участник Великой Отечественной войны: в июне 1941 – июне 1942 – летчик, заместитель командира и командир авиаэскадрильи 27-го истребительного авиационного полка (Московская зона ПВО). Участвовал в обороне Москвы, защите города и тыловых коммуникаций Западного фронта от налетов вражеских бомбардировщиков. 11 августа 1941 года в воздушном бою тараном сбил самолёт-разведчик противника Дорнье Do-215 на высоте 9.000 метров, после чего благополучно приземлился на своем аэродроме.

За мужество и героизм, проявленные в боях, Указом Президиума Верховного Совета СССР от 28 октября 1941 года лейтенанту Катричу Алексею Николаевичу присвоено звание Героя Советского Союза с вручением ордена Ленина и медали «Золотая Звезда».

В июне 1942 – октябре 1943 Катрич - командир авиаэскадрильи 12-го гвардейского истребительного авиационного полка ПВО. Воевал в составе Московского и Западного фронтов ПВО. Участвовал в защите Москвы и тыловых коммуникаций Западного фронта от налетов вражеских бомбардировщиков. Всего за время войны совершил 258 боевых вылетов на истребителях МиГ-3, Як-1 и Як-9, в 27 воздушных боях сбил лично 5 и в составе группы 9 самолетов противника (М.Ю. Быков в своих исследованиях указывает на 5 личных и 7 групповых побед). В ноябре 1943 – январе 1946 – штурман 12-го гвардейского истребительного авиационного полка ПВО, до 1944 года нес боевые дежурства в системе ПВО города Москвы.
Капитан-лейтенант Гурин командовал эскадренным миноносцем «Гремящий» в морских походах по проводке и охранению конвоев, набеговых операциях на порты и коммуникации противника. Под его командованием эсминец выполнил 21 боевой поход в 1941 году и более 30 - в 1942 году. Экипаж эсминца выполнил 6 артиллерийских стрельб по войскам врага на побережье, 4 постановки минных заграждений, участвовал в проводке 26 конвоев, потопил немецкую подводную лодку «U-585» (30 марта 1942, район о.Кильдин), совместно с группой советских и британских кораблей отбил атаку группы немецких миноносцев на охраняемый ими конвой (в этом бою потоплен один миноносец врага), сбил 6 немецких самолетов.

В октябре 1942 года А.И. Гурин назначен командиром 2-го дивизиона бригады эскадренных миноносцев Северного флота. С сентября 1944 по октябрь 1945 года командовал 1-м дивизионом эсминцев эскадры Северного флота. В ходе Петсамо-Киркинесской операции лично возглавлял дивизион при выполнении боевых задач по артиллерийской поддержке двух морских десантов и при наступлении сил Карельского фронта по побережью Баренцева моря. Капитан 1-го ранга (1.09.1944).

Дивизион эсминцев под командованием капитана 1-го ранга Гурина А.И. эскортировал союзные конвои, выполнял задачи по поддержке позиций наших войск, обстреливал базы и вёл поиск кораблей и конвоев противника. К маю 1945 года А.И. Гурин произвел свыше 100 различных боевых выходов в море, прошел 79 370 морских миль.

Звание Героя Советского Союза с вручением ордена Ленина и медали «Золотая Звезда» капитану 1-го ранга Гурину Антону Иосифовичу присвоено Указом Президиума Верховного Совета СССР от 8 июля 1945 года.

38. Группа красноармейцев, погибших 29-30 июня 1941 года во время боя с частями немецкой 29-й пехотной дивизии у поселка Озерница, севернее трассы Зельва – Слоним. Место съемки: Слонимский район, Белоруссия, СССР. Время съемки: 29-30.06.1941.

На втором плане виден подбитый танк Т-34 из состава 6-го механизированного корпуса. В данном бою в засаду попало управление штаба 6-го механизированного корпуса.

39. Сержант Гавриил Иванович Залозный (1901 года рождения, справа) у пулемета «Максим». Время съемки: 1941.

Гавриил Иванович Залозный был призван в РККА 26 июня 1941 года. Воевал на Западном и Юго-Западном фронтах. 23 сентября 1941 года был контужен и попал в плен. Освобожден в феврале 1944 года и зачислен в 230-й резервных полк, с июля 1944 года - командир расчета пулемета «Максим» 12-го ударно-штурмового стрелкового батальона 1-го ударно-штурмового стрелкового полка 53-й армии 2-го Украинского фронта. Далее служил в составе 310-го гвардейского стрелкового полка.

40. Санинструктор 369-го отдельного батальона морской пехоты главный старшина Е.И. Михайлова в районе Керчи

Санинструктор 369-го отдельного батальона морской пехоты Дунайской военной флотилии главный старшина Екатерина Илларионовна Михайлова (Дёмина) (р. 1925 г.).

В Красной Армии с июня 1941 года (прибавила к своим 15 годам два года). В боях под Гжатском получила тяжелое ранение в ногу. Лечилась в госпиталях на Урале и в Баку. После выздоровления с января 1942 года служила на военно-санитарном судне «Красная Москва», переправлявшем раненых из Сталинграда в Красноводск. Там ей было присвоено звание главного старшины, за образцовую службу вручен знак «Отличник Военно-Морского Флота». В числе добровольцев была зачислена санитарным инструктором в 369-й отдельный батальон морской пехоты. Батальон входил в состав Азовской, а затем Дунайской военных флотилий. С этим батальоном, получившим впоследствии почетное наименование «Керченский Краснознамённый», Михайлова с боями прошла по водам и берегам Кавказа и Крыма, Азовского и Черного морей, Днестра и Дуная, с освободительной миссией – по земле Румынии, Болгарии, Венгрии, Югославии, Чехословакии и Австрии. Вместе с бойцами батальона вступала в бой, отбивала контратаки врага, выносила с поля боя раненых, оказывала им первую помощь. Трижды была ранена.

22 августа 1944 года при форсировании Днестровского лимана в составе десанта главный старшина Е.И. Михайлова одной из первых достигла берега, оказала первую помощь семнадцати тяжелораненым матросам, подавила огонь крупнокалиберного пулемета, забросала гранатами дзот и уничтожила свыше десяти гитлеровцев. 4 декабря 1944 года Е.И. Михайлова в десантной операции по захвату порта Прахово и крепости Илок (Югославия), будучи раненной, продолжала оказывать медицинскую помощь бойцам и, спасая их жизнь, из автомата истребила 5 вражеских солдат. После выздоровления вновь вернулась в строй. В составе 369-го батальона морской пехоты она сражалась за Имперский мост в австрийской столице Вене. Здесь она отпраздновала Победу 9 мая 1945 года.

Е.И. Михайлова - единственная женщина, служившая в разведке морской пехоты. Награждена орденом Ленина, двумя орденами Красного Знамени, орденами Отечественной войны 1-й и 2-й степеней, медалями, в том числе медалью «За отвагу» и медалью «Флоренс Найтингейл».

К званию Героя Советского Союза главный старшина Е.И. Михайлова представлялась в августе и декабре 1944 года, но награждение не состоялось.
Указом Президента СССР от 5 мая 1990 года, Дёминой (Михайловой) Екатерине Илларионовне присвоено звание Героя Советского Союза с вручением ордена Ленина и медали «Золотая Звезда» (№ 11608).

22 июня 1941 года, ровно 70 лет назад, предрассветную тишину внезапно разорвали взрывы ревущих снарядов. Так началась война. Тогда еще никто не знал, что в историю человечества она войдет как самая кровопролитная. Никто не догадывался, что советскому народу предстоит пройти через нечеловеческие испытания, пройти и победить. Избавить мир от фашизма, показав всем, что дух солдата Красной Армии не дано сломить захватчикам. Никто и предположить не мог, что названия городов-героев станут известны всему миру, что Сталинград станет символом стойкости наших людей, Ленинград - символом мужества, Брест - символом отваги. Что, наравне с мужчинами-воинами, землю от фашисткой чумы геройски станут защищать старики, женщины и дети.
1418 дней и ночей войны.
Свыше 26 миллионов человеческих жизней...

Эти фотографии объединяет одно: они сделаны в первые часы и дни начала Великой Отечественной.
Немецкие солдаты пересекают государственную границу СССР.
Время съемки: 22.06.1941

Советские пограничники в дозоре. Фотография интересна тем, что она была сделана для газеты на одной из застав на западной границе СССР 20 июня 1941 года, то есть за два дня до войны.

Время съемки: 20.06.1941

Первый день войны в Перемышле (сегодня - польский город Пшемысль) и первые погибшие захватчики на советской земле (солдаты 101-й легкопехотной дивизии). Город был занят немецкими войсками 22 июня, но на следующее утро был освобожден частями Красной Армии и пограничниками и удерживался до 27 июня.

Время съемки: 22.06.1941

22 июня 1941 года возле моста через реку Сан в районе города Ярослав. В то время по реке Сан проходила граница между оккупированной Германией Польшей и СССР.
Время съемки: 22.06.1941

Первые советские военнопленные под наблюдением немецких солдат направляются на запад по мосту через реку Сан у города Ярослав.

Время съемки: 22.06.1941/p>

После провала внезапного захвата Брестской крепости немцам пришлось окапываться. Фото сделано на Северном, либо Южном острове.

Время съемки: 22.06.1941

Бой немецких ударных частей в районе Бреста.

Время съемки: июнь 1941

Колонна советских пленных переправилась через реку Сан по саперному мосту. Среди пленных заметны есть не только военные, но и люди в гражданской одежде: немцы задерживали и брали в плен всех мужчин призывного возраста, чтобы они не могли быть привлечены в армию противника. Район города Ярослав, июнь 1941 года.

Время съемки: июнь 1941

Саперный мост через реку Сан возле города Ярослава, по которому переправляются немецкие войска.

Время съемки: июнь 1941

Немецкие солдаты фотографируются на брошенном во Львове советском танке Т-34-76 образца 1940 г.
Место съемки: Львов, Украина, СССР
Время съемки: 30.06. 1941

Немецкие солдаты осматривают увязший в поле и брошенный танк Т-34-76 образца 1940 г.
Время съемки: июнь 1941

Пленные советские женщины-военнослужащие в Невеле (ныне Невельскй район Псковской области).
Время съемки: 26.07.1941

Немецкая пехота проходит мимо разбитой советской автотехники.

Время съемки: июнь 1941

Немцы осматривают советские танки Т-34-76 завязшие на заливном лугу. Пойма реки Друть, под Толочином, Витебская область.

Время съемки: июль 1941

Старт немецких пикирующих бомбардировщиков «Юнкерс» Ю-87 с полевого аэродрома в СССР.

Время съемки: лето 1941

Красноармейцы сдаются в плен солдатам войск СС.

Время съемки: июнь 1941

Уничтоженный советской артиллерией немецкий легкий танк Pz.Kpfw. II Ausf. C.

Немецкие солдаты рядом с горящей советской деревней.
Время съемки: июнь 1941

Немецкий солдат во время боя в Брестской крепости.

Время съемки: июнь-июль 1941

Митинг на ленинградском заводе имени Кирова о начале войны.

Время съемки: июнь 1941
Место съемки: Ленинград

Жители Ленинграда у витрины ЛенТАСС «Последние известия» (Социалистическая улица, дом 14 - типография «Правда»).

Время съемки: июль 1941
Место съемки: Ленинград

Аэрофотоснимок аэродрома Смоленск-1, сделанный немецкой воздушной разведкой. Аэродром с ангарами и взлетно-посадочными полосами отмечен в левой верхней части снимка. На снимке также отмечены другие стратегические объекты: казармы (слева внизу, отмечены «B»), крупные мосты, батареи зенитной артиллерии (вертикальная черта с кружком).

Время съемки: 23.06.1941
Место съемки: Смоленск

Красноармейцы осмаривают подбитый немецкий танк Pz 35(t) (LT vz.35) чешского производства из состава 6-й танковой дивизии вермахта. Окрестности города Расейняй (Литовская ССР).

Время съемки: июнь 1941

Советские беженцы идут мимо брошенного танка БТ-7А.

Время съемки: июнь 1941

Немецкие солдаты рассматривают горящий советский танк Т-34-76 образца 1940 года.

Время съемки: июнь-август 1941

Немцы на марше в начале вторжения в СССР.

Время съемки: июнь 1941

Советский полевой аэродром, захваченный немцами. Виден расстрелянный или разобранный на земле истребитель И-16, на заднем плане биплан По-2 и еще один И-16. Снимок с проезжающей немецкой автомашины. Смоленская область, лето 1941 года.

Время съемки: июль 1941

Артиллеристы 29-й моторизованой дивизии вермахта из засады расстреляли в борт из 50-мм пушки PaK 38 советские танки. Ближайший, слева - танк T-34. Белоруссия, 1941 год.

Время съемки: лето 1941

Немецкие солдаты едут по улице вдоль разрушенных домов на окраине Смоленска.

Время съемки: июль 1941
Место съемки: Смоленск

На захваченном аэродроме Минска немецкие солдаты рассматривают бомбардировщик СБ (либо его учебный вариант УСБ, так как видна немного носовая часть самолете, отличающаяся от застекленного носа СБ). Начало июля 1941 года.

Позади видны истребители И-15 и И-153 «Чайка».

Время съемки: июль 1941

Советская 203-мм гаубица Б-4 (образца 1931 г.), захваченная немцами. Отсутствует ствол орудия, который транспортировался отдельно. 1941 год, предположительно Белоруссия. Немецкий снимок.

Время съемки: 1941

Город Демидов Смоленской области в первые дни оккупации. Июль 1941 года.

Время съемки: июль 1941

Подбитый советский танк Т-26. На башне, под крышкой люка виден сгоревший танкист.

Время съемки: лето 1941

Сдающиеся советские солдаты идут в тыл к немцам. Лето 1941 года. Снимок, очевидно, сделан из кузова грузовика в немецкой колонне, идущей по дороге.

Время съемки: лето 1941

Множество разбитых советских самолетов: истребители И-153 «Чайка» (левее). На заднем плане - У-2 и двухмоторный бомбардировщик СБ. Аэродром Минска, захваченный германскими войсками (на переднем плане - немецкий солдат). Начало июля 1941 года.

Время съемки: июль 1941

Множество разбитых советских истребителей «Чайка» И-153. Аэродром Минска. Начало июля 1941 года.

Время съемки: июль 1941

Немецкий сборный пункт советской трофейной техники и оружия. Слева советские 45-мм противотанковые пушки, затем большое количество станковых пулеметов «Максим» и ручных пулеметов ДП-27, справа - 82-мм минометы. Лето 1941 года.

Время съемки: лето 1941

Погибшие советские солдаты у захваченных окопов. Вероятно, это самое начало войны, лето 1941 года: на бойце на переднем плане каска СШ-36 довоенного образца, позднее такие каски в Красной Армии встречались крайне редко и в основном на Дальнем Востоке. Также видно, что с него снят ремень - видимо, дело рук немецких солдат, захвативших эти позиции.

Время съемки: лето 1941

Немецкий солдат стучится в дом местных жителей. Город Ярцево Смоленской области, начало июля 1941 г.

Время съемки: июль 1941

Немцы осматривают подбитые советские легкие танки. На переднем плане - БТ-7, крайний левый - БТ-5 (характерная рубка механика-водителя танка), по центру дороги - Т-26. Смоленская область, лето 1941 г.

Время съемки: лето 1941

Советская артиллерийская повозка с орудием. Снаряд или авиабомба разорвалась прямо перед лошадьми. Окрестности города Ярцево Смоленской области. Август 1941 года.

Время съемки: лето1941

Могила советского солдата. Надпись на табличке по-немецки гласит: «Здесь покоится неизвестный русский солдат». Возможно, павший боец был похоронен своими, так в нижней части таблички можно разобрать по-русски слово «Здесь...». Немцы почему-то сделали надпись на своем языке. Фото немецкое, место съемки - предположительно Смоленская область, август 1941 года.

Время съемки: лето 1941

Немецкий бронетранспортер, немецкие солдаты на нем и местные жители в Белоруссии.

Время съемки: июнь 1941

Украинцы приветствуют немцев на Западной Украине.

Время съемки: лето 1941

Наступающие части вермахта в Белоруссии. Снимок сделан из окна автомобиля. Июнь 1941 г.

Время съемки: июнь 1941

Немецкие солдаты на захваченных советских позициях. На переднем плане видна советская 45-мм пушка, дальше - советский танк Т-34 образца 1940 года.

Время съемки: 1941

Немецкие солдаты подходят к только что подбитым советским танкам БТ-2.

Время съемки: июнь-июль 1941

Перекур экипажей тракторных тягачей «Сталинец». Фото датировано летом 41-го

Время съемки: лето 1941

Советские девушки-добровольцы направляются на фронт. Лето 1941 года.

Время съемки: 1941

Советская девушка-рядовой среди военнопленных.

Время съемки: лето 1941

Пулеметный расчет немецких егерей ведет огонь из пулемета MG-34. Лето 1941 года, группа армий «Север». На заднем плане расчет прикрывает САУ StuG III.

Время съемки: лето 1941

Немецкая колонна проезжает деревню в Смоленской области.

Время съемки: июль 1941

В Севастополь война пришла раньше, чем в другие города Советского Союза - первые бомбы был сброшены на город в 3:15 утра. Раньше официально утвержденного времени начала Великой Отечественной войны. Именно в 3 часа 15 минут командующий Черноморского флота вице-адмирал Филипп Октябрьский позвонил в столицу и доложил адмиралу Кузнецову, что на Севастополь совершен авиационный налет и зенитная артиллерия дает ответный огонь.

Немцы стремились заблокировать флот. Они сбрасывали донные неконтактные мины огромной мощности. Бомбы опускались на парашютах, когда снаряд достигал поверхности воды, крепления отрывались, и бомба шла на дно. Эти мины имели конкретные цели - советские корабли. Но одна из них упала на жилой квартал - погибли около 20 человек, более 100 получили ранения.

Военные корабли и средства противовоздушной обороны были готовы к нанесению ответных ударов. Еще в 3 часа 06 минут начальник штаба Черноморского флота контр-адмирал Иван Елисеев отдал приказ - открыть огонь по фашистским самолетам, которые вторглись далеко в воздушное пространство СССР. Этим он и оставил след в череде исторических событий - отдал первый боевой приказ отбивать атаки врага.

Интересно, что долгое время подвиг Елисеева либо замалчивали, либо подгоняли в рамки официальной хронологии военных действий. Именно поэтому в некоторых источниках можно найти информацию, что приказ был отдан в 4 часа утра. В те дни этот приказ был отдан наперекор приказам вышестоящего военного командования и по законам за него должен был быть расстрел.

22 июня в 3 часа 48 минут в Севастополе уже имель первые жертвы Великой Отечественной войны. За 12 минут до официального объявления о начале военных действий, немецкие бомбы оборвали жизни мирных жителей. В Севастополе в память о них построен памятник первым жертвам войны.